Мир уже не будет прежним - Геннадий Марченко

– Это когда? – спросил Картер.

– В Средние века, – ответил Тернер, – последний раз подобное было в конце XIV и начале XV века. Великая Схизма. Один папа в Риме, другой во Франции, а то ещё и третий шляется по Италии или Германии. И все пытаются друг друга уничтожить. Как сейчас Иоанн-Павел в Ватикане и Пий-Лефевр в Сьоне.

– Эти поповские разборки нам сильно подгадили в коммунистических странах, особенно в Польше, – заметил Вэнс.

– Кстати, о Польше, – повернулся к Бжезинскому Картер. – Это ведь ваша идея, Збигнев. Операция «Полония». Вы очень упорно её проталкивали, истратили большие деньги, и всё закончилось крахом.

– С операцией «Полония» работал не только я! – с явным раздражением ответил Бжезинский, чувствовалось, что ему наступили на больную мозоль. – Там и люди Стэна были задействованы, и ведомство Сайруса. – Тернер и Вэнс одновременно иронически хмыкнули. – И вообще, – продолжал Бжезинский, – это работа минимум пяти администраций, начиная с Эйзенхауэра.

– Так что же помешало довести её до успешного конца? – поинтересовался президент.

Бжезинский развёл руками:

– Больше всего нам повредил скандал с обвинением кардинала Войтылы в педофилии. Сам кардинал клянётся, что это клевета и фотография – фальшивка. Учитывая фальшивку о вербовке ЦРУ Пол Пота, этому можно было бы поверить. К тому же скандал начала раздувать коммунистическая пресса. Хотя теперь уже бесполезно что-то доказывать… К тому же есть данные, что в церковных кругах с педофилией и впрямь неблагополучно, но церковники стараются всё замять. Кроме того, нам сильно повредил скандал с покойным Валенсой, оказавшимся агентом польской охранки Болеком.

– А он сам упокоился? – спросил Мондейл.

– А чёрт его знает! – со злостью ответил советник по национальной безопасности. – Может, и сам, а может, поляки решили избавиться от двойного агента. Или русские, я и такое не исключаю. Поляки, кстати, винят во всём ЦРУ.

– Несправедливо, – вставил Тернер. – Мы тут ни при чём.

– Послушайте, Збигнев! – повысил голос Картер. – Вас, Стэн, это тоже касается… Неужели в лидеры независимого рабочего движения в Польше нельзя было выдвинуть кого-то поприличнее, а не платного шпика коммунистических спецслужб?!

– Мистер президент! – тоже вскинулся Бжезинский. – Но Валенса подходил идеально! Рабочий, свой парень из народа, истинный поляк, то есть не любит русских и тяготеет к Западу, добрый католик, хороший семьянин, надёжный антикоммунист, горлопан с хорошо подвешенным языком, задатками трибуна и лидера, способный вести за собой людей, с представительной внешностью… Кто же мог знать?!

– По-вашему, джентльмены, ситуация в Польше проиграна полностью? – спросил президент.

– По-видимому, да, – откликнулся Тернер. – После смерти Валенсы и несчастных случаев с другими видными антикоммунистическими лидерами, а также скандалов с кардиналом Войтылой, агентом Болеком и митрополитом Никодимом и поднятой в прессе шумихи на диссидентов и независимых рабочих лидеров простые поляки смотрят как на замаскированных шпиков, а на поддерживающих их церковников – как на педофилов и отравителей. Ватиканские разборки только подлили масла в огонь. В польской католической церкви сейчас грызутся сторонники Ватикана и Сьона, им не до борьбы с коммунизмом.

– Можно ли как-то повлиять на этот ватиканский раскол, в плане его прекращения? – спросил Картер.

– Не думаю, – покачал головой директор ЦРУ, – всё очень далеко зашло. Лезть нам в эти дела слишком рискованно. Кого бы мы ни поддержали, пусть даже это будет только так казаться, это неизбежно толкнёт другую сторону к нашим противникам. А это не в наших интересах.

– Подводя итог, – начал Вэнс, – можно сказать, что ситуация в Европе для нас весьма неблагоприятна. Южный фланг НАТО, кроме Турции, для нас фактически потерян. На севере Дания и Норвегия традиционно отказываются иметь в мирное время на своей территории наши наступательные вооружения, особенно ядерные. Теперь к ним прибавилась Португалия. До недавнего времени мы могли рассчитывать на Бельгию, но из-за скандала с разоблачениями Денара и проблем с фламандским сепаратизмом там бушует перманентный политический кризис, и никто из местных политиков не хочет брать на себя ответственность за решение о размещении наших ракет. Наши возможности по размещению ядерных вооружений в Турции ограничены соглашением с русскими после Карибского кризиса. Таким остаются только Британия, Западная Германия, Голландия и Исландия. Хотя и тут всё непросто. В Британии кабинет Хита ещё придётся уговаривать согласиться на размещение наших ракет. Сколько на это понадобится времени, неизвестно. Примерно так же обстоит дело в Западной Германии. Хотя тут весьма возможен в ближайшие пару лет приход к власти христианских демократов, с которыми будет легче договориться. Что касается Голландии и особенно Исландии, то там наша военная инфраструктура незначительна, и много ядерного оружия разместить не удастся.

– Значит, решено, – подытожил Картер. – На Северную Европу влияем в направлении размещения наших ракет. В Южной пытаемся восстановить наши позиции через контакты с политиками, бизнесменами и пропаганду, имея конечной целью возвращение туда военной структуры НАТО и наших баз. В Польше и других коммунистических странах Восточной Европы стараемся сохранить контакты с местными антикоммунистическими кругами до лучших времён.

– Раз уж речь зашла о базах, – вмешался Мондейл, – хотелось бы узнать мнение ЦРУ, госдепартамента и военных об этой русской авантюре в Западной Сахаре.

– Как военный я могу сказать одно, – откликнулся Мейер. – Все было организовано очень профессионально. Полагаю, эту западносахарскую операцию будут изучать наши кадеты в Вест-Пойнте и Аннаполисе, как классический пример того, каким образом, минимально задействуя свои силы и максимально используя силы союзников, добиться наилучшего результата. Блокада и штурм марокканских гарнизонов, как и контрудар по наступающей марокканской армии, были проведены блестяще! Честно говоря, джентльмены, подготовка этих пустынных партизан впечатляет. Русские здорово натаскали детей Сахары. Хотя, думаю, там были не только эти бедуины. Наверняка комплексами ПВО, ПКР, РЭБ, управления и связи управляли те, кому снега привычнее песков. Да и с логистикой явно поработали они же.

– Согласен с коллегой, – кивнул Уоткинс, – русские великолепно синхронизировали удар сахарских отрядов из пустыни по марокканским гарнизонам и морскую часть операции, с подвозом сахарцам тяжёлого вооружения в порт Дахла, причём именно в нужный момент, ни раньше ни позже, а также с минированием морских подходов к прибрежным гарнизонам марокканцев. Хотя надо сказать, марокканцы и не ждали опасности с моря. Что делать на море партизанам, воюющим в пустыне? Подавляющее большинство из них и моря никогда не видели!

– Лично меня больше интересует политическая сторона этой авантюры и подготовки к ней, – проговорил Бжезинский.

– Ну, отказ Мавритании от Западной Сахары сюрпризом не стал, – повернул голову в направлении советника президента Вэнс. – К этому всё шло. Наше посольство в Нуакшоте докладывало, что война крайне непопулярна, до смерти надоела и народу, и армии. Одни поражения и потери без каких-то реальных успехов. Да ещё и огромные расходы в нищей стране, где и без того проблем хватает. Прежний президент, придя к власти, обещал мир, но так ничего и не сделал. Но такой быстрой развязки я не ждал. Ясно, что русские запланировали эту операцию минимум за год до этих событий. За меньший срок просто не успеть натаскать и вооружить этих западносахарских бедуинов. – Мейер и Уоткинс кивнули. – Да и караван с оружием якобы для Анголы вышел из России ещё до прихода этого ульд Лули к власти, – продолжил Вэнс. – Получается, русские уже давно обрабатывали ульд Лули и были в курсе его планов. Если сами не подталкивали его на переворот.