Аполлония - Джейми Макгвайр

– С чего бы?

– Моя дружба с тобой… расстроила ее.

– А у нее были причины?

Сай уставился в пол:

– Нет.

Я улыбнулась.

– Значит, все в порядке. Я вижу, ты ее любишь.

– Если бы я… если я неверно выразил природу нашей дружбы, прошу, прими мои извинения. Просто я долго был здесь, далеко от дома, и так много времени проводил с тобой… ты бы с легкостью могла заставить меня забыть.

– Принимаю это как комплимент.

– Это он и есть.

Я снова повернулась на бок, прислушалась к неловкому молчанию, потом до меня донесся шорох со стороны Сая.

– Странно испытывать столь сильные чувства к двум таким разным женщинам. Иногда мне хочется, чтобы все было по-другому. Но ничего не изменить, и глупо с моей стороны думать об этом.

– Значит, перестань.

– Ты не представляешь, как бы мне хотелось перестать.

– Ты сам сказал, Сай. Ты меня любишь как… как друга. У меня когда-то была подруга, которую я очень любила как сестру. А потом появился Бенджи. А теперь есть еще и ты… хотя бы на несколько часов.

– Ты невероятный человек. Мне и удивляться бы не стоило тому, что мои чувства к тебе столь противоречивы.

– «Любовь» – этим словом в английском языке слишком злоупотребляют. И многих оно сбивает с толку. Некоторые люди всю жизнь живут и так и не поймут его по-настоящему.

– Спасибо. Не думаю, что я бы смог его по-настоящему понять, если бы не встретил тебя.

– Так в чем проблема? Я наконец-то могу тебе ответить тем же: спасибо!

Я словно очутилась в Стране чудес, в месте, где невозможное стало возможным. Во времени, где смерть обратима, а убежденность в том, что, кроме человечества, нет разумных существ, превратилась в глупую самоуверенность. Здесь имелись тайные правительственные организации и космические корабли. И близился конец света.

Я с трудом открыла глаза, и мои сны впервые оказались более реалистичными, чем реальность. И еще я впервые по-настоящему ощутила Бенджи Рейнолдса рядом с собой, он укрывал меня, как одеяло, и я захотела, чтобы так было вечно.

Люди все еще спали на полу, а пришельцы уже испытывали оборудование. Похоже, оно заработало. И теперь его настраивали так, чтобы корабль Хамока поймал сигнал.

Я выбралась из-под Бенджи и присоединилась к тем, кто был в кабинке диджея.

– Как дела?

– Почти сделали, – ответила Аполлония, и на ее лице возникло нечто вроде улыбки.

– А ты уверена? Нас не разнесет в клочья? – спросила я и тут же пожалела об этом. – Ой… Не знаю, почему я так сказала.

Сай посмотрел на Аполлонию, но вроде бы не рассердился.

– Разве я не говорил? Она любит опасность.

– Это очевидно, – кивнула Аполлония, все еще чуть заметно улыбаясь.

– Интересно, а кто-нибудь сумел раздобыть кофе? Вид у вас подозрительно бодрый.

Цави рассмеялась и прикрыла рот ладонью:

– Нет. Мы просто наслаждались, глядя на вас с Бенджи рядышком.

Я покраснела:

– Рада, что сумели вас развлечь.

Конечно, я смутилась, но мне было приятно видеть Аполлонию и Сая в хорошем настроении.

Доктор Зет, хромая, направился к нам со своего тюфяка, зевая и постанывая на ходу.

– Бывали у меня ночки и похуже, и все-таки это слишком сурово для старика.

Он сел на вращающийся красный стул диджея и забрал у Аполлонии наушники. Улыбка на ее лице сменилась неприязненной гримасой.

Доктор Зет почесал усы и прищурился, глядя на контрольную панель:

– Нам ведь необходимо перенаправить сигнал, так?

– Верно, – согласился Сай. – Мы уже пытались развернуть луч, но пока безуспешно.

– А как насчет того, чтобы перенастроить его на сверхвысокие частоты? – спросил Бенджи, плотнее запахивая куртку.

– Преобразование частот… – Доктор Зет подумал над идеей Бенджи, а потом посмотрел на Сая. – Стоит попробовать.

Сай и доктор Зет взялись за дело с ожившим энтузиазмом, а мы с Бенджи держались в сторонке. Я ужасно себя чувствовала и мерзла с того момента, как мы добрались до радиостанции, и почти сутки ничего не ела. И была только рада предоставить все им.

– Странно, какое у них хорошее настроение, – тихо заметил Бенджи.

– Видимо, наше с тобой поведение вполне удовлетворило принцессу-воина, она убедилась, что я не претендую на ее жениха.

– О! Так они обручены?

– Якобы да.

– А как ты относишься к этому якобы обручению?

Я повернулась к Бенджи:

– Прекрасно. У нас осталась вода?

– Осталась, – кивнул Бенджи, достал из-за спины бутылку и протянул мне. – Видишь? Без людей тебе не обойтись.

– Ничего хорошего в этом нет. – Я посмотрела на Сая. – Но, как ты понимаешь, они вот-вот исчезнут.

– А я – нет, – откликнулся Бенджи. – Я буду рядом так долго, как ты позволишь.

Я изобразила улыбку. Пуся потерлась о ногу Бенджи.

– Должно быть, завтракать пора.

Бенджи постучал по бутылке с водой.

– Сначала попробуй попить.

Я сделала глоток.

– И как, заработал я первое свидание?

– Плевать мне на первое свидание, так что – нет, – ответила я и направилась в заднюю часть здания.

– Неправда! – крикнул мне вслед Бенджи.

Сай и профессор могут в любой момент наладить магическую связь, и Аполлония даст знать своему отцу, где она находится. Они могут спасти мир, и никто об этом не догадается. Хамок может приземлиться на гигантском корабле и забрать их… Они могут определить местонахождение камня и уничтожить его в Утилизаторе Плохих Камней. Сай и Аполлония могут вскоре после этого пожениться – как бы долог ни был их путь домой, – а потом обзаведутся парочкой прекрасных и злобных инопланетных детишек.

Доктор Зет сможет вернуться в студенческий городок и найти себе новое всепоглощающее занятие. Бенджи может снова поселиться в общежитии, в одиночестве, – если не прихватит с собой кошку, – а я могу вновь стать научным ассистентом доктора Зета… и даже отрастить волосы. Возможно.

Но разве мы пережили нечто столь грандиозное лишь для того, чтобы вернуться к привычному существованию? Впрочем, скорее все шло к тому, что профессора, Бенджи и меня арестуют и отправят в федеральную тюрьму… если еще раньше папаша Аполлонии не отправит нас в ад.

Я через плечо оглянулась на Сая и Аполлонию, они стояли совсем рядом, но не касались друг друга. Цави склонилась над доктором Зетом, наблюдая за его работой. Бенджи в другом конце комнаты поглаживал уродливую кошку. Мы все были связаны между собой, и наша группа обретала некий сверхъестественный смысл, хотя все и перепутывалось до невозможности. Мы – шестеро людей, которым совершенно незачем было вмешиваться в жизнь других и уж тем более заботиться друг о друге, но много лет назад кто-то принял решение, которое соединило нас, как кусочки головоломки, и теперь мы сошлись воедино.