Контрразведчик Ивана Грозного - Эдгар Крейс

– Еще как достойно, Николай Иванович! Я тебе по памяти сразу скажу наш ответ Стефану Баторию: «Все мы готовы умереть за свою веру, но не сдадим града Пскова, не покоримся льстивым твоим словам. Готовься к битве с нами, а кто кого одолеет, то Бог покажет!»

Через три дня пан Разумовский был отпущен из Пскова обратно к своему королю, а защитники крепости стали ждать нападения поляков. Одновременно они ускоренно готовили для них свой сюрприз. Теперь псковские воеводы благодаря сведениям пойманных лазутчиков знали гораздо больше о Батории и его войске. Пока польский король готовился к нанесению удара по крепости, они незаметно для него и его командиров строили вторую стену крепости, а на Похвальной горке поставили огромную пушку с именем «Барс», изготовленную на Московском пушечном дворе. Поляки ее долго еще будут помнить! На следующий день псковичи были уже готовы к генеральной атаке врага. Только бы их план осуществился!

И Стефан Баторий не обманул надежды псковичей. На следующий день, седьмого сентября, он начал из всех своих двадцати крупных орудий обстрел крепости. Весьма серьезным разрушениям подверглись западная угловая башня южной стены Окольного города на берегу Великой, прозванная Покровской, и следующая за ней – Свинузская башня. Полностью были разбиты двадцать четыре сажени и частично – шестьдесят девять саженей стен между этими башнями. После артиллерийской подготовки, увидев, что часть стен рухнула и образовались достаточные проломы для прорыва в крепость, польские и венгерские отряды пошли в атаку. Им удалось захватить Покровскую и Свинузскую башни. Над их крышами взвились вражеские штандарты. Но псковичи открыли бешеный артиллерийский огонь, и крыши башен вместе со штандартами врагов рухнули вниз на них самих. Здесь славно поработал «Барс». Но тем не менее оставшиеся в живых враги продолжали стрелять по городу из бойниц башен. Нужно было срочно «выкурить» оттуда неприятеля.

Николай вызвался со своими бойцами выгнать врагов из башен. Разделились на две группы. Одной руководил Николай, а другой – Михаил. Князь выбрал себе Свинузскую башню, а дьяк – Покровскую. Псковские мастера по просьбе Николая быстро соорудили «гуляй-города». Эдакие деревянные щиты на колесах. Под их прикрытием бойцы княжеского спецназа повезли бочки с порохом к башне. Засевшие там поляки и венгры открыли огонь из мушкетов и арбалетов. Они не видели бочек, спрятанных за щитами «гуляй-городов», и не могли понять замысла. Псковские лучники держали под прицелом бойницы и старались не давать врагу оттуда высунуться, а пушкари били по наседавшему в проломе стены врагу. Каждый шаг бойцам Николая давался с трудом. Бочки с порохом были тяжелыми, но ненамного легче были и «гуляй-города». Они скрипели, тяжело перекатываясь на деревянных колесах по неровной дороге. Приходилось объезжать препятствия. То тут, то там валялись камни, обгорелые доски и бревна. Но упорные тренировки княжеского спецназа не прошли даром. Медленно, но верно смертоносный груз полз к башням. Наконец он был доставлен. Проникли в подземелье, которое вело под Свинузскую башню. Перетаскали туда бочки с порохом. Одну вскрыли и сделали пороховую дорожку. Нечто вроде бикфордова шнура, ведущего наружу к воротам башни. Там оставили еще пару бочек, смазанных земельным маслом. Спецназовцы быстро откатились на безопасное расстояние. Группы Николая и Михаила справились с поставленной задачей почти одновременно. Псковские лучники прекратили обстрел бойниц башен. Их захватчики снова были в растерянности. То псковичи стреляют, нисколько не жалея стрел, то молчат и не отвечают на выстрелы, которые ведут воины короля. Враги пытались рассмотреть подножие башен из узких бойниц, но у них это весьма плохо получалось. Тогда они начинали беспорядочно стрелять. Неожиданно псковские лучники под прикрытием «гуляй-города» выдвинулись вперед. Враг вновь открыл огонь, но его стрелы втыкались в бревна «гуляй-города» и не причиняли никакого вреда псковским лучникам, которые тем временем зарядили стрелы с обмотанными просмоленной паклей наконечниками. Подожгли их и нацелили в обмазанные земляным маслом пороховые бочки. Поляки и венгры не то чтобы поняли, а спинным мозгом почувствовали, что должно произойти что-то весьма неприятное для них. Больно уж псковичи себя странно вели.

– Пускай! – приказал князь Шуйский, и лучшие лучники выпустили свои смертоносные стрелы и, как научил их Николай, тут же залегли под прикрытием «гуляй-городов».

Раздался один взрыв, потом другой, третий, а затем началась целая вереница взрывов. Взрывы переходили в один общий гул, и, наконец, раздался взрыв страшной силы. Это рванули запасы пороха в самой Свинузской башне. Обреченные враги кричали. Они старались как можно быстрее покинуть смертельную ловушку, но создавалась страшная давка. Враг начал сам себя уничтожать. Воины топтали своих же за призрачную возможность спастись от смерти. Но это была лишь иллюзия спасения. Когда дым рассеялся, псковичи увидели, что одной, Свинузской, башни не стало. Через короткое время раздался взрыв и во второй башне, но та устояла. Тут же Иван Петрович Шуйский бросил в контратаку своих воинов. Его поддержал Андрей Иванович Хворостинин со своими людьми. Началась кровавая сеча. Князья лично бились в ней, не жалея ни врага ни себя. Они будто бы игрались со смертью. Но таковы были герои Руси. Они полностью отдавали себя бою с жестоким неприятелем. Спецназ Николая смертоносной птицей вылетел из разрушенных стен крепости и обрушился сверху на головы врагов. Люди Николая стреляли из мушкетов и пищалей, рубили саблями, резали ножами. Они были страшны и непредсказуемы, и враг дрогнул. Он бежал прочь от страшной крепости, ставшей для него ловушкой. Они оставляли ранее захваченные позиции, и это был позорный день для непобедимой армии Стефана Батория. Самые лучшие воины Европы с самым лучшим оружием были вынуждены трусливо бежать. Они теряли убитых и раненых. Польский король был вне себя от гнева, но он ничего не мог поделать с неконтролируемой лавиной неорганизованно отступающего войска. Тысячи его воинов полегли в этом бою. Совсем недавно, всего несколько часов назад, когда поляки прорвались в пробитую брешь, они ликовали, полагая, что теперь им открыт путь во Псков. Но враг жестоко ошибся! Псковичи все-таки успели построить вторую крепость. И теперь врага ждали глубокий ров и густой частокол из заостренных бревен. Никто из поляков не пожелал ломать себе голову, падая с огромной высоты в страшный ров. План Николая удался. Очередная дезинформация сработала, и Стефан Баторий снова поверил в сведения, которые он ему подсунул, и сделал так, как того хотел князь Николай Иванович и как было выгодно защитникам Пскова. Пан Разумовский ради жизни сына действительно пошел на обман короля. Ведь Николай поклялся, что его сын Адам умрет страшной смертью, если Стефан Баторий ударит не между Покровской и Свинузской башнями, а в любое другое место. Ведь у защитников Пскова не хватало ни времени, ни материала, чтобы построить вторую крепость вдоль всей южной стены, а поэтому нужно было во что бы то ни стало обмануть врага и заставить его ударить именно туда, где псковичи лучше всего подготовились, и это им удалось. Пан Разумовский выполнил требование Николая, потому что он прекрасно понимал, что если Стефан Баторий нанесет удар в любом другом месте, то этим он сам подписывал смертельный приговор своему сыну, и это было невыносимо для него.