Быстрый взлет. Королевские ВВС против люфтваффе - Джон Брехэм

Предложение было очень лестным, но перед тем как согласиться, я сказал, что хотел бы принять личное активное участие в действиях против врага. Сверкнув глазами, он обещал, что позволит мне выполнить «порцию» боевых вылетов. Затем Эмбри сказал генералу, что он хотел бы, чтобы я сразу приступил к новой работе. Начальник колледжа ответил, что будет сожалеть, если я не закончу курс, так что было решено, что я пока останусь. Я был счастлив от мысли, что, несмотря на ожидавшую меня штабную работу, смогу при случае столкнуться с гуннами. Эмбри был одним из немногих высших командиров союзнической авиации, которые полагали, что не только экипажи эскадрилий, но и командиры авиастанций и члены их собственного штаба должны участвовать в боевых вылетах. Он сам выполнил много вылетов, несмотря на неодобрение Верховного командования. Это был великий командир, который никогда не требовал ни от кого из своих людей того, чего не стал бы делать сам.

Курс закончился 11 февраля 1944 г., дав мне ясное понимание проблем британской армии. Он также разрушил мое поверхностное мнение о пехотинцах, среди которых теперь было много тех, кого я мог считать своими друзьями, некоторых из них постоянными. Наша прощальная вечеринка в превосходном стиле прошла в главном зале в Камберли. К концу вечера объединенная группа представителей Королевских ВВС и армии разыскала пожарный брандспойт и в качестве прощального жеста «вымыла» висевшие на стенах масляные портреты бывших начальников колледжа и других известных армейских командиров.

Я прибыл в штаб 2-й авиагруппы в качестве офицера, ответственного за ночные операции, с некоторым трепетом. Это была моя первая штабная должность. Однако скоро я уже чувствовал себя в Мангевэлл-Парк, красивом старом особняке около Валлингфорда,[123] в Оксфорде, непринужденно. Обещание, что я смогу совершать боевые вылеты, поддерживало мое настроение на высоком уровне.

К разочарованию Джоан, я все еще упорно настаивал на том, что будет лучше, если она и семья останутся в Лестере. В этом случае для меня война и жизнь семьи не смешивались бы. Сквадрэн-лидер Руфус Райслей заботился обо мне, пока я не освоился. Я быстро обнаружил, что Эмбри собрал очень опытный и удачный штаб, все члены которого горели тем же огнем и были исполнены того же духа, что и он сам. Заместителем «старика» и начальником оперативного штаба был Дэвид Атчерлей, которого я в последний раз видел в Дебдене в 1938 г., когда он командовал 85-й эскадрильей. Благодаря своим невероятным подвигам в воздухе Дэвид и его брат-близнец Дик стали легендой еще до начала войны. Я сомневаюсь, что когда-либо снова будут примеры подобного руководства и фантастических выходок, как у этих двух летчиков.

Одной из первых хозяйственных забот Руфуса стало определить меня к Клемми, во второй дом 2-й авиагруппы. Миссис Клементс владела пабом «Уйат харт» в деревне Нетлбед, в нескольких километрах от нашего штаба. В ходе своего пребывания во 2-й группе я имел привилегию быть знакомым с ней, и я всегда буду благодарен ей за ее неизменную веселость и прекрасный характер, которые так благоприятно сказывались на нашем моральном состоянии. Ранее во время войны она потеряла своего собственного сына, служившего на флоте, но умело скрывала свою печаль. Мы были уверены, что нас всегда ждет радушный прием в этом месте. Когда в 10.30 наступало время перерыва, она неизменно разрешала персоналу Королевских ВВС остаться. Какой бы уставшей ни была, она подавала нам со своей кухни традиционную яичницу с беконом.

Помня о своем обещании Стиксу и Джеко, данном при отъезде из 141-й эскадрильи, я должен был попробовать перевести их обоих в штаб группы. Люди из кадровой службы помогли, и через несколько дней после моего прибытия в Мангевэлл оба моих товарища присоединились ко мне. Штаб ночных операций теперь был укомплектован. Приток ночных летчиков поначалу вызвал отдельные грубые замечания со стороны остальных штабных работников, которые чрезмерно гордились дневными действиями группы и не слишком хотели частично переключаться на ночные полеты. До настоящего времени главные усилия 2-й группы были направлены против вражеских кораблей и военных сооружений в оккупированной Европе и против начавших недавно строиться между Кале и Гавром позиций «Фау-1». Все вылеты выполнялись днем и требовали исключительно точного бомбометания со средних и малых высот, в котором 2-я группа была непревзойденной.

Вслед за «Оверлордом», проектом дня «Д», умы планировщиков занимало наступление против позиций «Фау», известное как «Кроссбоу». Если большинство этих позиций и места складирования этого оружия и ракетного топлива не были бы разрушены, то враг смог бы серьезно помешать приготовлениям союзников к вторжению. Кроме того, население Лондона и Южной Англии подверглось очень разрушительным атакам беспилотных «Фау-1», а позднее и ракет «Фау-2». Удары с воздуха и мероприятия по обороне со стороны Королевских ВВС и ВВС США в значительной степени снизили силу атак противника, хотя, конечно, они достигали Лондона и прилегающих районов. В целом военный ущерб от «Фау-1» и «Фау-2» был небольшим, но были убиты почти 10 000 человек, и многие получили тяжелые ранения. Атаки не прекращались до тех пор, пока в начале 1945 г. союзники не захватили все их стартовые позиции. Но 2-я группа имела честь повредить и уничтожить большее число позиций пусковых установок во Франции, чем любое другое авиационное соединение союзников.

Подготовка к операции «Оверлорд» шла быстрыми темпами, и группе Эмбри, помимо прочих задач, отводилась важная роль в атаках немецких линий коммуникаций после того, наши войска захватят плацдарм в Нормандии. Работа по обучению эскадрилий ночным действиям должна быть проведена в кратчайший срок.

Наиболее для действий ночью подходили шесть эскадрилий «москито», поровну разделенных между 138-м и 140-м авиакрыльями, так что был составлен план тренировок, чтобы обучить их так же, как и эскадрильи «ночных нарушителей» Истребительного командования, лишь с одним отличием, что самолеты 2-й группы помимо пушек должны были нести еще и бомбы. Наши «москито» были маловысотной модификацией «Mk.6», они не имели бортового радара, но были вооружены четырьмя 20-мм пушками и четырьмя 7,7-мм пулеметами, установленными в носовой части и приводимыми в действие пилотом. Также имелся бомбоотсек на четыре 227-кг бомбы, которые могли быть оснащены различными типами взрывателей ударного или замедленного действия. Второй член экипажа был штурманом. Перед первым ночным вылетом эскадрилий Руфус и я, сопровождаемые Стиксом и Джеко, посетили оба авиакрыла и провели общий инструктаж, подчеркнув важность задачи и некоторые из проблем, с которыми экипажи могут столкнуться. Казалось, что из-за недостаточного очарования ночных действий люди, привыкшие к дневным боям, все еще были недовольны тем, что их заставляют делать эту работу. Но мы знали, что после нескольких вылетов это недовольство исчезает. Мы также отметили, что они станут выполнять и отдельные дневные вылеты.

Для начала мой небольшой штаб при помощи парней из разведки спланировал вылеты против ряда аэродромов в Северной Франции. Поиск этих небольших целей в ходе полета на высоте от 300 до 900 м над покрытым мраком континентом был прекрасной тренировкой по ночной навигации, также давал хорошую возможность обстрелять любую заслуживавшую внимания цель. Если мы научимся находить и обстреливать аэродромы, то, когда наступит день «Д», легко сумеем обнаружить колонны немецких войск, перемещающиеся по французским дорогам. В ходе первых вылетов экипажи «москито» научились поражать маленькие цели, и потери при этом были незначительными. Так что первоначальное недовольство стало исчезать.