Милый мой Игнатиус - Олег Велесов
Шрифт:
Интервал:
Ко мне вернулась усталость. Я широко зевнул, поблагодарил Фархунда за предупреждение и попросил его найти дворецкого и передать тому просьбу насчёт ста грамм армянского к завтраку. Фархунд обещал передать. Уже возле двери я окликнул его.
— Слушай, а как свечи потушить?
Фархунд щёлкнул пальцами, и свечи погасли. Интересный способ, надо будет потренироваться на досуге.
Спал я крепко. Я даже не слышал, как утром приходил лакей и поставил на столик поднос с завтраком. Мне снился какой-то бедлам, кто-то куда-то бежал, кого-то ловил, из чего-то стрелял. Я наблюдал за этим с высокого дуба и считал себя птицей. Странный сон, надо спросить Василису, что он может означать. Она волшебница, она должна знать… И тут я вспомнил разговор с Фархундом.
Я резко поднялся в кровати и уставился на столик. Фархунд сдержал слово — на подносе стоял бокал с заветной жидкостью золотисто-шоколадного цвета. Мне даже показалось, что я чувствую запах — лёгкий налёт ванили и свежей стружки. Я взял бокал, помял его в пальцах и поставил назад. Не хочу. Вчера вечером было настроение выпить, а сегодня утром его не стало. Я сходил в ванную, побрился. Вытираясь полотенцем и разглядывая себя в зеркало, подумал, что перед тем как идти куда-то, неплохо бы вооружиться. Если Василиса начнёт требовать артефакты… Как она начнёт требовать? Пытать меня будет? Привяжет к стулу и начнёт тыкать электрошокером? Фархунд сказал, что она умеет добиваться своего.
Я вернулся в комнату. Обрез лежал под подушкой, Горбунок бегал где-то по дворцу, знакомился с местными крысами. Если я приду с оружием, это будет выглядеть не вполне дружелюбно по отношению к хозяевам. Меня спасли, накормили, дали ночлег, а я к ним с обрезом под мышкой. Некрасиво. Да и неизвестно наверняка, что Василиса хочет завладеть моими артефактами. Использовать их с моей помощью — да, согласен, но отнять — это как-то несолидно.
В дверь постучали, и голос дворецкого позвал меня в библиотеку. Я ещё раз посмотрел на подушку, под которой лежал дробовик, быстро оделся и вышел из комнаты. В коридоре было пусто и тихо. Для такого большого дома подобная тишина кажется угнетающей. Прислушиваясь к каждому шороху, я прошёл к лифту и поднялся на минус первый этаж. Возле библиотеки меня встретил дворецкий.
— Как вам коньяк-с? — вежливо осведомился он.
Я не сразу понял, о каком коньяке идёт речь. Коньяк? Какой коньяк? Ах, да, коньяк…
— По запаху очень недурственно, ей богу. Но на вкус как-то… Не попробовал я. Желание пропало, торопился. Прости.
Мой ответ, казалось, его огорчил.
— Очень жаль, — вздохнул он. — Однажды мне довелось побывать на Всемирной выставке в Париже, и в одном из винных павильонов я приобрёл бутылку Rémy Martin тысяча восемьсот семьдесят восьмого года. Госпожа Василиса коньяк-с не потребляют, предпочитают авторские столовые вина из Крыма, и я весьма обрадовался появлению в нашем жилище истинного ценителя коньяков-с. А вы не попробовали…
Признаться, я не совсем понял, чего он добивался своим рассказом. То ли хотел ткнуть меня мордой в мою необразованность, то ли действительно сожалел о том, что я не выпил тот коньяк, который лакей принёс утром. Выражение его лица склоняло меня ко второй версии, и мне стало неловко.
— Слушай, хочешь, я вернусь и выпью твой коньяк? Мне не трудно.
— Никуда не надо возвращаться! — на пороге библиотеки стояла Василиса. На ней была светлая блузка свободного кроя с глубоким вырезом и парусиновые брюки; вполне себе домашний вид, от которого любого не слепого мужика в дрожь бросит.
— С бокала коньяку напиться невозможно.
— Лиха беда начало.
Я пожал плечами и прошёл в библиотеку. Из всей вчерашней компании в комнате собрались только я, Василиса и жабоид — дворецкий не в счёт. В камине всё так же потрескивал огонь, колыхались портьеры, вокруг люстры витала напряжённость — что-то новое. Я почувствовал её сразу, едва вошёл. Жабоид не поздоровался со мной, даже не посмотрел в мою сторону, как будто не было двух недель мытарств, позволивших стать нам друзьями. Василиса осталась возле дверей, заслоняя от меня единственный выход. Может, зря я не взял кладенец? Если эти двое задумали непотребное, без обреза я с ними не справлюсь.
— Садись! — указала Василиса на кресло.
Напряжение стало осязаемым. Оно закапало с люстры на пол и обволокло комнату бесцветным туманом, в котором каждое движение давалось мне с трудом. Я попробовал шевельнуть рукой, но лишь едва сумел приподнять её. Что это: очередной магический приёмчик? Если вчера Василиса наложила на меня оковы молчания, то теперь, она использовала какие-то кандалы обездвиженности.
Я мысленно призвал на помощь Горбунка: Горбунок, Горбунок, явись передо мной, как лист перед сосной… Нет, это, кажется, про Сивку-Бурку, а с Горбунком по-другому. Как? Не помню. Ох, зря я в детстве стихи не учил.
— Проверь его! — велела Василиса дворецкому.
Тот подошел, обхлопал мои карманы, сунул руку за пазуху, за брючный ремень.
— В трусах поищи, — посоветовал ему я. Язык, в отличие от всего остального, двигался у меня хорошо.
Дворецкий не отреагировал. Он посмотрел на Василису и покачал головой.
— Пусто-с.
— Сходи в комнату и посмотри там.
Дворецкий ушёл.
— Сразу надо было там смотреть, — пробурчал со своего места жабоид. — Ещё вчера.
— Ты вообще молчи! — огрызнулась на него Василиса. — Ты должен был сразу сообщить мне, а не сидеть неделю в каком-то подвале.
— Я же не знал, что обрез и есть кладенец.
— Если ты не можешь отличить артефакт от обычного ружья, тогда зачем ты мне нужен?
— Как же, я ведь… — жабоид привстал с кресла и застыл в растерянной позе.
— Если вы решили завладеть моими артефактами, — встрял я в их междусобойчик, — то зря стараетесь. Добровольно я вам их не отдам, а без моего согласия они ничего не стоят.
— Прибьём тебя, — пообещал Дмитрий Анатольевич.
Я воздел глаза к потолку.
— И это говорит тот, кто от вида гномов в обморок падает.
— В какой обморок? Да если хочешь знать…
— Уймись! — прикрикнула на него Василиса. Она прошла к камину — медленно и красиво, как модель на подиуме — постояла, глядя на огонь, и повернулась ко мне. — Всегда можно договориться. Чего ты хочешь, Игнатиус?
— Тебя, — ответил я, не раздумывая.
Жабоид возмущённо хрюкнул, а Василиса улыбнулась. Ох, как ей идёт улыбаться.
— Я спросила «чего», а не «кого».
— А мне «чего» не надо. Но если ты выйдешь за меня замуж, я отдам тебе артефакты в качестве приданного. Соглашайся, — посоветовал я. — Ты ничего не теряешь, всё равно азбикум скоро заберёт меня к себе.
Василиса сверкнула на жабоида гневным взором и тот подпрыгнул.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!