Рывок к звездам - Юлия Маркова

Фильм был так наполнен сильными эмоциями, что Настаз утонула в них всем своим сознанием. Сказать честно, тот, кто положил этот кристалл к материалам второго уровня, сильно рисковал. Если бы у Настаз было чуть меньше жизненного опыта, или она работала бы не с хумансами, а в какой-нибудь другой сфере деятельности, то необратимые изменения мышления высокоученой эйджел были бы неизбежны. То есть, говоря обыкновенным языком, она запросто могла сойти с ума, но, к счастью, этого не произошло.

«Они будут драться даже в самой безнадежной ситуации, – поняла Настаз, – они никогда не сдаются, и потому всегда побеждают. Кроме того, был показан маленький участок битвы, но хумансов на нем столько, что этого числа хватило бы на два-три полноценных клана эйджел. Нет, мы знаем, что хумансы привыкли жить более многочисленными сообществами, чем эйджел, но так называемые цивилизованные хумансы оперируют просто чудовищными масштабами…»

Немного отдышавшись и уложив изрядно растрепанные мысли, Настаз наскоро проглотила ужин, который на индивидуальном подносе прибыл по системе доставки. Собственно, она мало что поняла в этом кристалле, кроме его эмоционального накала, и обещала себе, что просмотрит его еще раз, когда будет лучше разбираться в групповой психологии цивилизованных хумансов. В описанной ситуации под давлением многократно превосходящего противника стандартные наемники, обычно сражающиеся за кланы эйджел, предпочли бы отступить, отдав противнику победу, но сохранив свои жизни. Эти же хумансы дрались буквально до последнего бойца, так что враг смог их уничтожить, но не сумел победить. Если потомки в этом смысле хоть немного похожи на предков, то цивилизацию эйджел ждут очень нелегкие времена. Следующим Настаз выбрала кристалл с надписью «Политическая география, общий обзор», рассчитывая отдохнуть от эмоционального накала предыдущей темы. Надо сказать, что в смысле отсутствия эмоций она не ошиблась. Изложена тема была сухо и до предела академично. Но само содержание потрясло Настаз и при отсутствии эмоций. Планеты, на которых обитают эйджел, считаются перенаселенными, если на них обитает больше трех миллионов особей*. Запретный Мир был населен семью миллиардами хумансов, и это был еще не предел, если население этой планеты ежегодно увеличивается на восемьдесят миллионов хумансов. С точки зрения эйджел, это просто ужас, и сухая констатация взрывного роста численности этого дикого подвида ранит Настаз даже больше, чем эмоции предыдущего сюжета.

Примечание авторов: * статистика эйджел носит несколько лукавый характер, потому что учитывает только самих эйджел, как высших существ, но совершенно игнорирует сибхов, горхов, а также сервов и наемников из числа хумансов. Но в любом случае вместе с означенными категориями население планет, на которых постоянно обитают эйджел, не превышает двухсот-трехсот миллионов гуманоидов все типов. На таких планетах не ведется добыча полезных ископаемых и не размещается промышленность, все это располагается в других местах, значительно менее приятных для жизни, где основным населением являются горхи, а правящие кланы эйджел проживают либо в немногочисленных оазисах, либо в дворцах, накрытых силовыми куполами, под которыми поддерживается искусственная атмосфера.

Но вот вечер кончился, и свет в карантинном боксе стал медленно гаснуть. Утомленная потребленной информацией и переживаниями, Настаз быстро скинула с себя тапочки и одежду, после чего нырнула в постель, под тонкое одеяло. Нельзя сказать, что в этом карантинном боксе было особо холодно, но в любом случае воздух в корабле хумансов был значительно прохладнее, чем на корабле эйджел, к тому же ночью он похолодал еще больше, так то одеяло для теплолюбивой Настаз было совсем не лишним. По счастью, его размеров (не стандартных) хватало, чтобы долговязая светлая эйджел смогла завернуться в него с головой, выставив наружу только нос, который почти сразу начал выводить музыкальные рулады.

Но первая корабельная ночь (восемь часов условно темного времени), для Настаз не задалась. Несмотря на то, что условия были вполне комфортными и сон пришел почти сразу, снились Настаз вещи крайне возмутительные. Корабль хумансов оказался буквально пропитанным эмоциями, и эти эмоции в основном носили непривычный для эйджел сексуально-эротический подтекст. Это эмоциональное давление было такой силы, что Настаз никак не могла отстраниться от него привычными методами самодисциплины ума.

Ей все время снились обнимающие ее мускулистые красавчики-хумансы, которые увлекали ее в некое таинственное и уединенное место, для того чтобы заняться там с ней самым гнусным развратом, после которого она сама будет чувствовать себя животным. Едва Настаз вырывается из рук одного обольстителя, как тут же попадает в объятия другого – и все начинается сначала. Омываемая исходящими со всех сторон эмоциями влюбленных и совокупляющихся пар, Настаз ворочалось и металась на постели, пока окончательно не запуталась в собственном одеяле, обмотавшемся у нее вокруг горла. Тогда ей приснилось, что очередной претендент в любовники больше не пытается ее обнять и поцеловать, а пытается обрести ее благосклонность, забравшись на нее сверху и нежно душа ее, ухватив за шею двумя руками.

Примечание авторов: * Шевцов не одобряет ханжества и не преследует за добрачные и внебрачные отношения, считая, что каждый родившийся ребенок только увеличит силу Империи.

Проснувшись с пересохшим ртом и отчаянно бьющимся сердцем, Настаз обнаружила, что никакой это не самец хуманса, который залез на нее сверху и душит, а всего лишь обыкновенное и вполне безвредное одеяло. Стыд и позор. Впрочем, некоторое время спустя бушующий вокруг эмоциональный шторм утих, в результате чего светлая эйджел получила возможность более-менее внятно соображать. Помимо всего прочего, эти цивилизованные хумансы оказались чрезвычайно эмоциональными, и Настаз подумала, не лежит ли в основе их желания жить большими группами тяга к таким вот коллективным эмоциональным пиршествам. Да, большинство из них напрямую не чувствуют чужих эмоций, но ведь подсознательное и бессознательное чувство никто не отменял.

Попив воды из крана и еще немного поворочавшись, Настаз уснула, напоследок подумав о том, что если такие эмоциональные штормы случаются тут каждую ночь, то ей и в самом деле лучше найти себе самца-любовника, с которым она могла бы удовлетворять все свои даже самые затаенные желания. Во имя какой Бездны она сдерживает себя, выполняя этические установки отвергшей ее цивилизации, в то время, когда принявшие ее к себе хумансы исповедуют прямо противоположные взгляды? К тому же самец хуманса в ее постели будет прекраснейшим объектом для изучения как сам по себе, так и как представитель всей своей расы. Надо только будет сделать так, чтобы ей достался достаточно высокопоставленный экземпляр, а не просто рядовой воин, которых тут наверняка пруд пруди. В таком случае бушующий каждый вокруг нее океан первобытных эмоций будет ей во благо, а не во вред.

Утром, едва Настаз успела подняться с лежанки и побрызгать себе в лицо водой из-под крана, дверь в ее комнату раскрылась и незнакомая самка хуманса вполне понятными словами (гипнопедия сработала) пригласила ее идти на совместный с другими хумансами утренний прием пищи в предназначенном для этого помещении, который тут называли завтраком. В принципе, это было уже значительное послабление режима ее изоляции и шаг к тому, чтобы она снова всерьез занялась своей научной работой, потому что у нее появляется возможность непосредственных контактов внутри этого странного сообщества. Хотя, как светлая эйджел, Настаз предпочла бы принимать пищу в одиночестве или только в компании своей дочери – разумеется, после того, как она наконец родится и немного подрастет.