Исполнение - Дмитрий Янтарный

— Никого, — шипел Убийца, — никого из них ты не спас. Никто от меня не спасётся. Никто не уйдёт и не спрячется. Каждого драконьего выродка я найду в самом дальнем углу этого мира — и подарю заслуженное возмездие.

— Будь ты проклят! Умри! — взвыл Мизраел, воздевая руки. Изумрудное пламя, вившееся в его руках, внезапно сжалось до единственной точки, а в следующий момент выстрелило смертоносным лучом. Но Убийца лишь поднял руку — и чёрный огонь поглотил всю силу заряда. Мизраел ошеломлённо смотрел на Убийцу. И по его виду Дитрих понял, что старый дракон использовал сильнейшее своё средство… и больше у него никакого оружия не было.

— Я и без того проклят, Мизраел, — ухмыльнулся Убийца. После чего опустил руки… и Дитрих и Меридия с ужасом увидели, что перед ним висит чёрный шар. И не просто-чёрный… тёмно-зелёный шар. Мёртвый Изумруд… А затем Убийца подхватил этот мёртвый Цвет и направил его себе в рот. И, едва он его проглотил, как его карие глаза полыхнули мраком… Дитрих ждал, что глаза Убийцы вернутся в исходное состояние, но нет…

— Я был проклят всю свою жизнь, — с ненавистью прошипел тот, — когда вынужден был смотреть, как мой отец от рассвета до заката надрывает спину на фермах, выращивая для вас лучший скот. Как моя мать по двадцать часов в сутки варила для вас лучшие пиво и вино. Как моя несчастная бабка каждый день волочила свои старые кости, убирая за вами мусор и поддерживая чистоту. При такой жизни смерть — это единственное благо. И ты, старый дурак, никогда не поймёшь, почему это вообще случилось! Потому что никому из нас уже нечего было терять! И именно поэтому ты сейчас потерял всё! Так что хватит бороться, твоя игра окончена.

После этих слов Убийца резко взмахнул рукой — и в Мизраела полетела чёрная… чёрно-зелёная волна силы. Его собственной, мёртвой силы. И он почти равнодушно на неё смотрел.

— Нет, мастер Мизраел, нет! — закричал кто-то. А в следующий момент из ниоткуда выскочил молодой Киртулик и заслонил Мизраела своим телом. После чего раздался омерзительный чавкающий звук… и Киртулик упал на спину со страшной раной на груди.

— Надо же, — задумчиво, почти дружелюбно протянул Убийца, — живучая тварь, выдержал. Ну, тем лучше. Что ж, хватит этих фокусов. Ты, Мизраел, так и быть, подыхай: Изумрудный клан уничтожен, и ты мне больше не нужен. А вот этому выродку хотелось бы уделить побольше внимания, учитывая, что и в Пурпурный клан мне предстоит наведаться. Даже хорошо, что он такой живучий…

Мизраел же всё это время стоял, словно громом поражённый. Потом он опустил взгляд на Киртулика… и увидел его умоляющий взгляд. Но в этом взгляде не было страха перед Убийцей. Он не боялся за свою жизнь и не собирался умолять Убийцу о снисхождении. Но он… он с трудом открыл рот и прохрипел:

— Умоляю… только… не… сдавайтесь…

И эти простые слова словно вдохнули в Мизраела новые силы. Он вскинул руки, заставив Убийцу рассмеяться…

— Ты всё ещё хочешь со мной драться? Хватит рыпаться! Ты уже должен был понять, что опоздал, что теперь ты ничего не можешь мне сделать. Все, кого ты любил, кого хотел защитить — погибли. Так что сдавайся и, так и быть, я подарю тебе быструю и лёгкую смерть.

Но Дитрих и Меридия уже знали, что Мизраел вовсе не собирался сражаться. И верно: миг — и перед драконом выросла Изумрудная стена, сумевшая подарить ему спасительные секунды. А когда Мизраел пробил крону и вылетел из дворца, Убийца снисходительно прошептал:

— Что ж, лети отсюда, надменный глупец. Я всё равно доберусь до тебя — и уничтожу тебя. Но, право слово, не стоит спешить. Осознай, что ты потерял всё, что только можно, что ты не сумел защитить никого из членов своего клана, что тебе больше незачем жить на этом свете. И когда ты это осознаешь — то сам приползёшь на брюхе к моим ногам. И тогда я, так и быть, подарю тебе свободу и избавлю от страданий…

После этих слов тень Меридии пропала. Но Дитрих не спешил за ней уходить. Впервые он до конца осознал, что Убийца при жизни был обычным, живым человеком. И даже сейчас, несмотря на черноту в глазах, он поражал своей обычностью. Драконы, показывая воспоминания, излишне его демонизировали, окутывая тьмой и скрывая черты лица. Но теперь, когда Дитрих был готов… он увидел в Убийце человечность. В глазах, наполненных тьмой, остались каштановые проблески. Вздёрнутый приплюснутый нос, явно говоривший в о том, что в детстве Убийца был не прочь подраться с другими мальчишками. Длинные нечёсаные волосы были не чёрными, а с оттенком синевы. Да и само выражение лица… сейчас, когда Убийца улыбался, оно было совсем не страшным. Так улыбаются люди, которые после долгого дня собираются провести пару приятных часов за интересной книгой или в кругу близких. А оставались ли у него близкие? Как оказалось, у него были и родители, и бабушка, которые всю жизнь гнули спину на драконов. Принц испытал смятение. Если до того в Убийце он видел лишь мстителя, который нёс миру свою справедливость, то теперь он впервые увидел живого человека, который, возможно, и не хотел себе всей этой проклятой силы, но который, тем не менее, понимал, что иначе уже нельзя.

И в этот самый момент, когда в душу Дитриха скользнула капля сочувствия, очертания Убийцы подёрнулись лёгкой дымкой… а в следующий момент он посмотрел точно на Дитриха и прошептал:

— Ты же тоже когда-то был человеком! Ты можешь понять мою боль и мои страдания! Тебе тоже пришлось пройти через подобное — ради их нужд и ради их интриг! В твоём нынешнем положении их заслуги нет! Неужели то, что происходит сейчас — несправедливо? Неужели они действительно заслуживают прощения?

И с этими словами Дитрих, казалось, перенял часть эмоций Убийцы. А в мгновение спустя ощутил, как внутри него разгорается всепожирающий огонь ненависти…

Когда Меридия очнулась, Голинор уже стояла на ногах в нескольких шагах, держась за грудь и тяжело дыша.

— Всё в порядке, дорогая, всё в порядке, — поспешно сказала она, едва Меридия вскочила на ноги, — я просто забыла про откат… Просто стало немного тяжелее дышать. Но это сейчас пройдёт. А… он почему не очнулся? — девушка указала на Дитриха.

Меридия обернулась. И верно, её муж продолжал оставаться без сознания, хотя казалось, что воспоминания они покинули вместе. Но когда она приблизилась к Дитриху и опустилась перед ним на колени, он внезапно открыл глаза. И это больше не были его синие глаза. Это были два чёрных провала, из которых сочилась ненависть.

— Ну, здравствуй, мелкая дрянь, — прошипел он, поднимаясь. Меридия до того опешила, что завалилась назад и чудом не упала на спину.

— Значит, ты была выбрана для него в качестве подстилки? — с ледяным спокойствием спросил Дитрих, презрительно оглядывая драконицу, — чтобы он не рыпался и молча исполнял пророчество. Я разочарован. Могли бы найти кого и посимпатичнее.

— Дитрих… ты бредишь! — Меридия поднесла руки ко рту, — ты… ты же сам выбрал меня… что ты такое говоришь?!

— И ко всему прочему, ещё и безмозглая, — покачал головой Дитрих, — нет, с тобой говорит вовсе не он. Можешь догадаться сама, кто.