Армстронги. Загадка династии - Эндрю О'Коннор

– Он заплатил сполна, – подтвердил Том. – А как чувствует себя Арабелла?

Пока Том говорил, Чарльз не слушал его, мучительно пытаясь сообразить, почему Фитцрой сделал это. Взгляд его заскользил по комнате и наконец заметил Фитцроя в углу – тот внимательно смотрел на него, разговаривая еще с кем-то. Чарльз кивнул ему, и Фитцрой тоже кивнул ему в ответ.

После игры, когда все уже расходились по домам, Фитцрой подошел к Чарльзу.

– Моя карета ждет внизу, – сказал он. – Могу предложить подвезти вас.

– Вы действительно слишком добры, – сказал Чарльз, настороженно взглянув на него, пока дворецкий помогал ему надеть плащ.

Неторопливо болтая о пустяках, двое мужчин вышли из дома Тома и сквозь клубящийся туман направились к карете.

– Риджент-парк, – скомандовал Хью кучеру, когда они сели.

Карета медленно ехала по укрытым густым туманом улицам, и Чарльз ждал, когда же Хью поднимет вопрос о деньгах. Но так и не дождался.

Наконец Чарльз не выдержал и непринужденно заметил:

– Похоже, я перед вами в неоплатном долгу.

– Ах да. Когда вы не вернулись из Ирландии, все они немного расстроились, и я погасил ваши долги, чтобы избежать недовольства.

– Могу вас только поблагодарить за это. Моя жена заболела, и из-за этого мы задержались в Армстронг-хаусе.

– Я так и подумал, что произошло нечто в этом роде.

– Я немедленно направлю вам чек, чтобы вернуть всю сумму полностью.

– Можете особо не торопиться, никакой спешки в этом нет, – заверил его Хью.

Чарльз пристально смотрел на него, стараясь понять, что он задумал. Зачем ему было делать такие вещи для практически незнакомого человека, не имея никаких гарантий, что Чарльз вообще вернется в Лондон, не говоря уже о том, что он вернется сюда с деньгами?

Карета остановилась перед Хановер-Тэррас, и Чарльз вышел. Обернувшись, он обратился к Хью через окно:

– Могли бы вы дать мне свой адрес, чтобы я выслал вам чек?

– Просто отправьте его в «Клариджес».

Чарльз кивнул:

– Если вы свободны в следующую субботу, мы с женой устраиваем здесь у себя званый ужин.

Хью уставился на него неподвижным взглядом.

– Разумеется, только если вы свободны, – добавил Чарльз.

Хью коротко кивнул и крикнул кучеру:

– Трогай!

Чарльз видел, как карета отъехала от его дома и почти сразу же туман поглотил ее.

– Хью Фитцрой? – Арабелла с удивлением изучала список приглашенных. – Не тот ли это человек, который прислал нам корзину с продуктами?

– Тот самый, – подтвердил Чарльз.

Разговор этот произошел в будний день в гостиной. Чарльз читал свою газету, а Арабелла продумывала детали предстоящего званого ужина. Пруденс играла на полу у ее ног, а Пирс спал в стоявшей рядом с ней кроватке.

Арабелла помнила того мужчину с пронзительным взглядом.

– Я и не знала, что вы с ним настолько близко знакомы.

– Он кажется мне славным малым. Чертовски богат.

– Ты уже говорил об этом раньше… Хммм… – задумчиво протянула Арабелла, глядя на план рассаживания гостей за столом. – Посажу-ка я его рядом с леди Холландер.

Чарльз встревоженно поднял на нее глаза.

– Это не самая удачная мысль. Она слишком уж привередливая и дотошная. А он, похоже, человек не очень общительный.

– Ну и где мне тогда его разместить?

– Рядом с собой.

– Со мной?

– Ну да, а почему бы и нет?

– Но почему ты вообще пригласил его, если он не общителен? – спросила она. – Я думала, ты хотел, чтобы этот дом был местом сбора остроумной и умеющей развлекаться компании. А об этом Хью Фитцрое я в обществе ни разу не слышала.

– Возможно, и не слышала – но у меня такое чувство, что еще услышишь. – Чарльз бросил на нее самодовольный взгляд, после чего вернулся к своей газете. Затем он снова поднял на нее глаза. – Кстати, об остроумной и умеющей развлекаться компании. Не удалось пока пригласить к нам Оскара Уайльда?

Арабелла искоса взглянула на него и вновь сосредоточилась на размещении гостей за столом.

32

Хью приехал в субботу вечером уже тогда, когда все остальные гости были в гостиной и пили шерри.

– Мистер Хью Фитцрой, – объявил Берчилл, когда тот вошел в зал.

– Хью! – воскликнул Чарльз и, пожав ему руку, проводил в комнату. – Позвольте представить вам мою супругу. Арабелла, познакомься – это Хью Фитцрой.

– Я очень рада, что вы сегодня смогли посетить нас, – улыбнулась Арабелла, также пожимая ему руку.

– Спасибо, что пригласили меня, – ответил Хью.

Арабелла слегка нервничала под пронизывающим взглядом его глаз, которые, как ей показалось, все подмечали очень быстро. Она отметила, что одежда на нем отменного качества, но тем не менее он очень выделялся на фоне всех остальных. Он был очень скован и неловок, когда она провела его по гостиной, знакомя со всеми гостями, и, похоже, испытал громадное облегчение, когда она оставила его наедине с Чарльзом, который тут же вовлек его в разговор.

Когда подали ужин, Арабелла взяла Хью под руку и они вдвоем повели остальных гостей за собой из гостиной вниз по лестнице в столовую.

– Вы сидите рядом со мной, мистер Фитцрой, – предупредила она его.

Она увлекла его с собой через всю столовую и села на дальнем конце стола, после чего жестом пригласила Хью сесть рядом с ней; он немного неуклюже повиновался. Чарльз расположился во главе стола с другой стороны.

Рассевшись по своим местам, гости начали исподволь подозрительно коситься на Хью. Арабелла пыталась вовлечь его в непринужденную беседу, пока подавали холодные закуски, а затем – первое блюдо, но вскоре выяснила, что в этом плане он безнадежен и чувствует себя не в своей тарелке даже при обсуждении самых приземленных вещей.

– Фитцрой? – произнесла за столом леди Холландер. – Не думаю, чтобы я слышала вашу фамилию где-то в обществе раньше. Не родственник ли вы Фитцроев из Галифакса, тех миллионеров, сделавших состояние на шерсти?

– Э-э-э… нет, боюсь, что нет, – покачал головой Хью.

– Может быть, очень дальний родственник? – предположила Арабелла, когда в столовую начали входить лакеи, ставя перед каждым из приглашенных большие белые тарелки с супом из лобстеров.

Арабелла заметила, что Хью растерянно смотрит на разложенные перед ним столовые приборы – многочисленные ложки, вилки и ножи, – и на лице его написан неописуемый ужас. Когда же он взял десертную ложечку и начал есть суп, она скорчила недовольную гримасу.