Охотник. Кто-то мне за все заплатит! - Евгений Щепетнов

Поднявшись на второй этаж, подошли к одной из массивных дверей, Шелест потянул за дверную ручку и шагнув следом за хозяином дома лекарь оказался в большой спальне, центральным объектом которой была огромная кровать, накрытая ниспадающими полупрозрачными занавесками.

Сергар видел подобное сооружение по телевизору, и знал, что оно называется "балдахин". Цвет кровати был выдержан в светло-бежевых тонах, что явно не вязалось с жестким характером Шелеста, для которого больше подходила жесткая солдатская кушетка, а не это легкомысленное любовное гнездышко, мечта едва созревшей девицы, а также взрослой, впавшей в детство романтичной дамы.

- Это она все устроила! - Шелест с кривой усмешкой кивнул на девушку, лежавшую вверх лицом и неподвижным взглядом упершуюся в "крышу" над головой - Романтичная натура! Это ее спальня. Ну да, а что? У нас разные спальни. В нашем возрасте это нормально - у меня дела, а ей нужно отдыхать. Мне…тоже.

- А любви-то уже и не было… - бесстрастно констатировал Сергар, откидывая полупрозрачную кисейную "стену" - А вообще-то она - была?

- Была. И есть. У меня есть. А она…ей нужно романтику, нужны молодые, худые,спортивные шустрые мальчики, которые читают стихи, говорят о возвышенном, а не о банковских операциях, и о том, как одолеть конкурентов! И я был таким…да вот жизнь обтесала. Все в юности романтики, пока жизнь нее обтешет, не так ли, господин гипнотизер?

- Я не гипнотизер, сказал же! - мрачно бросил Сергар, нащупывая пульс женщины-девушки. Сейчас она была такой же,как когда-то, в далекой юности. Хрупкая, стройная, красивая.

Сергар хорошо ее запомнил - она пришла в кабинет совсем другой - усталой, потухшей, глаза воспаленные, будто плакала не один день и ночь. А еще, на щеке у нее Сергар заметил хорошенько закрашенный синяк, и подумал о том, что семейная жизнь дамы не очень-то сложилась. По всему видно.

А еще, видно было, что она старается ухаживать за телом - сухая, подтянутая, со следами косметических операций, чистая, выбритая везде, где только можно, с дорогими колечками, вставленными в пупок и в интимные места, женщина старалась отдалить наступление старости всеми доступными ей методами.

Одним из которых, было общение с молоденькими юношами - таким дамам кажется, что вступая в интимные отношения с молодыми парнями, практически подростками, они обретают новую молодость и сами становятся теми, кем были когда-то - юными красотками, способными возбудить любого половозрелого мужчину.

Увы, молодых мужчин больше интересовал кошелек подобных дам, а не их сомнительные прелести. А хочется любви! Хочется романтизма!

И вот - омоложение, и побочный эффект - любовь к лекарю, да такая, хоть на стенку лезь! И так уже безумно хочется молодого мужского тела, а тут еще и добавка - "Страсть к лекарю"! Вероятно, женщина и на самом деле сходила с ума от желания, лезла на стену-таки хотела Сергара. Несчастная…или счастливая?

- Вы чем ее накачали? - Сергар озабоченно посмотрел в глаза женщины, отметил расширенные зрачки, не реагирующие на манипуляции лекаря, и сердито бросил - Вы что, наркотиками ее напичкали?! Что с ней?!

- Не наркотиками, но…нам пришлось ее, как ты выражаешься - напичкать. А как удержать? Она все время норовила сбежать, выпрыгнуть из окна, даже покончить с собой - видишь бинты на запястьях? Вот так. И что было делать? Или ждать, когда наваждение закончится, или…вот - ты тут.

- Откуда у нее синяки на лице, на теле? Были… - Сергар внимательно посмотрел в глаза Шелеста, но тот не отвел взгляда:

- Ольга любит грубый секс. Еще какие-то подробности нашей интимной жизни? Или ты наконец-то приступишь к делу?

- Выйдите. Выйдите, я сказал! - Сергар был резок, даже груб, но Шелест его послушался, лишь секунду помедлил, затем мягко шагая по дорогому паркету, собранному из разных пород дерева, вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Сергар остался наедине с бесчувственной женщиной.

Осмотрелся, увидел у стены небольшой табурет с мягким сиденьем и золочеными, прихотливо изогнутыми ножками, уцепился за него, удивившись тяжести казалось бы легкого предмета, придвинул к кровати. Сбросил куртку, предварительно достав из внутреннего кармана пузырек со снадобьем, и наклонившись над пациенткой, осторожно раскрыл ей рот, стараясь не повредить полные, искусанные до крови губы. Слегка приподнял голову женщины, подложив руку под затылок, медленно влил ей снадобье, стараясь не запачкать пахучей жидкостью красивую ночную рубашку, отделанную прихотливыми кружевами.

Ольга смотрела перед собой, но когда Сергар приблизился, наклонившись над ее лицом, судорожно вздохнула и вдруг обвила его шею красивыми руками, на которых белели свежие бинты, с проступившими сквозь них красными пятнышками:

- Ты все-таки пришел! Я знала, что ты придешь! Они меня к тебе не пускали, я хотела убежать, хотела! А потом собралась умереть. Но они меня спасли. Ты знаешь, они что-то мне колют, эти негодяи! Забери меня отсюда, пожалуйста! Я люблю тебя! Я буду вечно тебя любить!

Сергар закусил губу, сглотнул комок, вдруг вставший поперек горла, коснулся головы пациентки и одним импульсом Силы погрузил ее в транс.

На работу ушло минут двадцать. Пришлось выводить из организма ту гадость, которой его напичкали. Увы, при этом все-таки пострадала великолепная ночная рубашка - Сергар снял женщину с кровати, положил на пол, и все, что из нее вышло, закономерно впиталось в рубаху, исторгая отвратительный запах. Пришлось положить пациентку на бок, чтобы в бессознательном состоянии она не захлебнулась рвотными массами.

На то, чтобы перенаправить влечение на мужа Ольги, времени ушло в разы больше, чем на выведение "яда". Сергар осторожно, через щупала, внедрял мысль, образы о том, что кроме мужа ей никто не нужен, что только он составляет всю ее жизнь, что именно он - есть цель и смысл жизни этой женщины.

Кропотливая работа, никогда еще Сергар такую работу не делал, но был уверен, что у него это получится. Ведь не сложнее, чем заставить одного человека убить другого.

Не приводя пациентку в сознание, негромко позвал хозяина дома, думая, что тот следит за процессом через телекамеры. Несколько минут дожидался, пока не сообразил - скорее всего, тут никаких телекамер нет. Зачем Шелесту камеры в спальне жены? Ведь в конце концов, он к ней ходит заниматься сексом…наверное. А раз ходит - вряд ли ему понравится, что кто-то может наблюдать за ним в самые интимные моменты жизни.

Сообразив, открыл дверь, чтобы тут же уткнуться носом в грудь гороподобного охранника:

- Я вас слушаю.

- Пригласите людей, чтобы ее отнесли в ванну и вымыли как следует - Сергар указал на лежащую на полу Ольгу - Потом я ее разбужу.

Охранник молча кивнул, и так же молча, вежливо, но непреклонно закрыл дверную створку перед носом лекаря. Сергар криво усмехнулся, и подойдя к окну, уселся на один из табуретов, таких же, на каком сидел недавно перед кроватью Ольги.

Через минуту в комнату быстрым шагом вошел Шелест, за ним четверо женщин возрастом от тридцати до сорока лет. Женщины молча и споро подхватили Ольгу под ноги, плечи и голову, подняли и потащили куда-то в угол, туда, где виднелась почти незаметная на фоне стены дверь. Похоже, что там была ванная комната.