Любимая адептка его величества. Книга 3 - Яся Недотрога

Мы помолчали ещё немного, а потом я поднялась на ноги и сказала:

– Ну раз пути назад всё равно нет, предлагаю двигаться вперёд.

Все с напряжением уставились на далёкую чёрную арку примыкавшего к пещере тоннеля.

– Запросто, – буркнул Псих. – Но нам бы света.

Тут Джим вытащил свой многострадальный иллюминарис, только огонёк получился очень тусклым.

– Магия почти не откликается, – буркнул Вирст.

Тогда я попробовала мысленно обратиться к семенам…

Тот факт, что я нашла то скопление семечек был поразительным. Я никак не ожидала и в первые минуты решила, будто это некий тайник. А позже поняла – нет, скорее “природное явление”.

Семечки то ли дождём прибило, то ли они просто прятались, а потом ту щель засыпало… И что, что семена могут проходить сквозь камни? Эти, по какой-то причине, решили остаться там, где есть.

Я их не то чтоб почувствовала, но почти. Пнула первый камень просто потому, что пнула. Они же словно проснулись и выбрались наружу. Удивили своим появлением невероятно! Но куда поразительней была их реакция на мой мысленный вопрос: “вы случайно не знаете, где здесь большой тайник с сокровищами?”

Именно после этого мерцающие шарики выстроились в линию и поманили за собой.

– Свет, – эхом повторил Вирст.

Он заозирался, а потом вдруг хмыкнул и решительно направился к занавешенной мраком стенке. Вернулся с двумя факелами. Выглядели эти факелы так, словно ими не пользовались тысячу лет.

Как деревянные рукоятки не рассыпались в труху – не знаю. А вот тряпки и верёвки, намотанные сверху, загораться от искры Вирста не пожелали.

– Если есть факелы, то может найдётся и масло? – предположил Псих, и теперь оправился во тьму вместе с прибившимся к нам шпионом.

Через несколько минут пещеру озарило неровное пламя факелов домагической эпохи. По коже побежали неприятные мурашки, но я сбросила это ощущение и спросила:

– Ну что? Идём?

Первые шаги по тоннелю давались тяжело и страшно. Стены словно давили, а воздух был настолько затхлым, что щипало в носу.

Радовало одно – семена ожили и снова бодро летели вперёд, указывая путь. Они точно знали куда движутся, и это вселяло надежду.

Мы шли молча. Потом Ботаник не выдержал и озвучил внезапное:

– Если найдём клад, то делим на троих. Этот, – кивок в сторону королевского спеца, – не в счёт.

Я закусила губу, не зная как реагировать. Псих промолчал, а Вирст фыркнул:

– Вы точно ненормальные.

До этого спец держался вежливо, разговаривал культурно, а тут, видимо, иссяк.

– Сокровищ Гоэша не существует, – продолжил он. – Их давно нашли и растащили другие авантюристы.

– Так не существует или нашли? – поддел МикВой.

Спец закатил глаза. Он считал нас не ненормальным, а поистине конченными. На меня косился особенно выразительно!

– Вы безответственные, – добавил новое определение. – Его величество Георг, когда узнает…

О том, что Георг и так в курсе, а мы действуем с королевского позволения, и даже подначки, никто Вирсту так и не сказал.

Мы продвинулись ещё немного, и ещё… А когда коридор стал менее природным и более рукотворным, летевшие впереди семена вдруг застыли.

Затормозили резко! Сначала просто замерли, а потом выстроились в горизонтальную линию и плавно опустились на пол.

Парни внимания на это вообще не обратили, а вот шпион…

– Стоять, – процедил он тихо.

Джим не услышал. Он сделал резвый шаг вперёд – точнее занёс ногу, чтобы переступить линию. Вирст поймал его за шкирку и дёрнул обратно. Но ничего криминального не произошло.

Вернее, это в первую минуту всё было спокойно. А потом пол дрогнул и выстрелил каменными шипами. Ровная поверхность превратилась вдруг в смертельную ловушку.

Ловушку?

А-а-а… А может не надо, а?

– Стоять, – повторил Вирст, и мы дружно качнулись назад.

Только семена остались лежать на той же пограничной линии.

Выходит, они нас предупреждали? Ну надо же.

– Спасибо, – произнесла одними губами я.

Вирст принял на свой счёт и кивнул:

– Всегда пожалуйста, леди.

А потом мы поняли, что шпиона нам послала сама судьба!

Мы с Джимом и Психом тоже талантливые. Учитывая, в каких передрягах побывали, тоже что-то умеем. Но здесь и сейчас Вирст соображал гораздо лучше и профессиональнее. А главное – быстрей.

По праву старшего – и старшего по званию в том числе, – спец взял командование на себя. Нас уверенно отодвинули, после чего Вирст начал поиски отключающего ловушку механизма.

Первый вариант нашёлся рядом, по эту сторону от шипастого пола. Только он не сработал – видимо смысл рычага был в том, чтобы нажать прежде, чем из пола выстрелят шипы.

Второй рычаг Вирст вычислял чуть дольше – им оказался банальный держатель для факела, расположенный на противоположной стороне. Тут бы нам и застрять, но помогло прихваченное из города оборудование…

В рюкзаке Психа отыскалась длинная верёвка с крюком, которым Вирст и воспользовался. Он ловко метнул крюк, зацепил за держатель и потянул верёвку на себя.

Поворот держателя, громкий щелчок, и острые иглы плавно втянулись в неровную гладь пола. МикВой тут же поспешил переступить линию из семян дара, но опять был пойман за шиворот.

– У тебя нетерпячка что ли? – рявкнул на Ботаника Вирст.

После этого спец нажал на первый рычаг – неприметный камень, расположенный у самой стены и утопающий при нажатии сантиметров на десять.

Снова щёлкнуло. Очень надеясь, что это сработала блокировка механизма, мы… ну, собственно, пошли.

Вернее побежали. Быстро и немного панически!

Когда одолели опасный участок, дружно выдохнули, а семена дара снова повели нас вперёд.

Примерно через четверть часа мерцающие шарики вновь застыли. Мы благоразумно остановились, чтобы пронаблюдать ещё одну классику ловушек – пол впереди дрогнул и разъехался, открыв зияющую чёрную пустоту.

Вирст отыскал рычаги и здесь…

Все механизмы были механическими, без тени магии, что и понятно.

При этом наша собственная магия откликалась всё хуже, мы явно приближались к очередной зоне безмагического пространства. Я опасалась того, что семена дара перестанут меня слышать… Но пока они и слышали, и помогали, а мы продолжали двигаться вперёд.

В какой-то момент остановились, встревоженные странными звуками. Снизу, из-под пола, будто бы донёсся рычащий, исполненный боли человеческий крик.