Если в сердце живет любовь - Люси Бродбент

— Всем просто кажется, что они странные, но это потому, что никто их не понимает, — упорствует Лиззи. — А на самом деле это приличные люди. Кроме того, уверена: если выдержу испытание, Кэмерон сделает мне предложение. Он отличный парень. А главное, — она на мгновение умолкает, чтобы усилить эффект, — главное, он обещает снимать меня во всех своих картинах. Уже даже показал следующий сценарий. Там есть роль для девушки с лишним весом… представляете? Можно есть сколько угодно.

Не верю собственным ушам. Сажая Лиззи рядом с Кэмероном Валентином, я хотела всего лишь устроить подруге пару свиданий, но никак не превратить в жертву секты.

— Но, Лиззи, если ты ему нравишься, то разве не все равно, в какую церковь ты ходишь?

Лиззи закрывает уши ладонями, показывая, что не хочет ничего слушать.

— Нельзя идти на компромисс ради мужчины.

— Это не компромисс.

— Но, Лиззи…

— Но, Перл, — передразнивает она, и сразу становится ясно, что мы с Беллой проиграли.

Нервно пью минеральную воду. Белла смотрит на меня так, как смотрят друг на друга встревоженные родители распоясавшейся дочери-подростка. Женщина за соседним столом торопливо расплачивается и уходит.

— Ну, а как дела с Бреттом? — Лиззи переходит в нападение и одновременно знаком подзывает официантку. — Можно посмотреть десертное меню? — Снова переключается на меня. — Видела в газетах ваши с ним фотографии, — лихо атакует она. — Пишут, что вы снова вместе.

На лице Беллы читается откровенное раздражение. Сейчас сотрет меня в порошок!

— Как будто не знаешь, что нельзя верить ни единому слову, — обороняюсь я.

— А на фотографиях вы смотритесь очень даже мило, — не унимается Лиззи.

Просила же не говорить! Пытаюсь стукнуть ее под столом ногой, но промахиваюсь, а она слишком занята: изучает поднос с десертами, который услужливо держит официантка.

— Сливовое пирожное, пожалуйста, — наконец принимает решение Лиззи. Прежде она никогда не позволяла себе десерт.

— Что ты делала с Бреттом? — интересуется Белла. Она говорит ровно, спокойно, но между гласными и согласными слышится осуждение. — Мы же договорились, что не будешь с ним встречаться.

— Он оказался около школы Тэкери, и ничего нельзя было сделать, — жалко оправдываюсь я.

— С какой стати он там оказался?

— Честное слово, не знаю, — вру я, и Белла тут же чувствует неискренность.

— Ты не спросила, что он делает возле школы?

— Ну…

Она смотрит прямо и безжалостно. Спасения нет. Как моллюск на обшивке тонущего корабля, не отцепится ни за что на свете. Приходится рассказать о приключениях. О том, как на меня напали папарацци, как устроили засаду на подступах к школе, как Бретт ловко вызволил нас с Тэкери из ловушки. Понимаю, что рассказываю сказку и старательно изображаю бывшего мужа героем. Мне всегда хотелось, чтобы Белла видела в нем не только плохие черты, но и благородное начало.

— И вот теперь Бретт, наконец, явился рыцарем в сияющих доспехах. — Она жестоко смеется. — Господи, что за негодяй! Даже знаю, что было дальше: он привез тебя к себе домой, ты упала в его объятия и между вами случилась безумная, страстная любовь.

— Разумеется, нет, — быстро возражаю я, но тут же ловлю себя на том, что смотрю куда-то в сторону. Хватаю ложку и пробую десерт Лиззи.

— Вкусно, — одобряю с неестественным энтузиазмом. Главное сейчас — любым способом перевести разговор в безопасное русло. Концентрируюсь на пирожном со сливами и нежнейшим кремом, но Белла слишком хорошо меня знает. Чувствую на себе безжалостно сверлящий взгляд.

— О Боже! — медленно произносит она. — Точно. Так все и было.

— Ничего подобного, — отпираюсь я и засовываю в рот еще кусочек. Понимаю, что стараюсь напрасно: игра проиграна.

— Не смеши. Ты не смогла бы соврать, даже если от этого зависела бы жизнь.

— Смотри, только никому, — в отчаянии заклинаю я. — Обещаешь?

— Конечно, обещаю. — Белла еще не пришла в себя от только что перенесенного шока.

— И я тоже обещаю, — подает голос Лиззи.

— И что же дальше? — спрашивает Белла. Серьезность ситуации постепенно проникает в ее сознание, и неодобрение сменяется озабоченностью.

— Не знаю. Понятия не имею. Чувствую себя последней дурой. — Закрываю глаза и пытаюсь хоть что-нибудь осознать.

— Дорогая, не терзай себя, — успокаивает Лиззи, слизывая с ложки крем. — Все равно рано или поздно это должно было произойти.

— Нет, не должно. — Я начинаю злиться. Что она понимает?

— Но ты же всегда его любила.

— Ничего подобного, — авторитетно заявляет Белла. — Ей просто казалось, что любила.

— Правда? О Господи! Ничего не знаю. Такая путаница. — В полном отчаянии запускаю пятерню в волосы и мечтаю обратить время вспять, чтобы прожить эту неделю заново.

— Но ведь ты любишь Адама, правда? — осторожно уточняет Белла. Ее практичный ум учитывает все оттенки.

— Конечно, люблю.

— А Бретт после этой встречи появлялся?

— Нет… да. Звонил. Сказал, что уезжает. Какое-то срочное дело.

— Отлично. Значит, просто забудь, и все. Больше никогда с ним не общайся. Объясни, что не можешь его видеть, и спокойно живи дальше. — Белла дает прекрасный совет. Так просто.

— А что, если им действительно суждено оказаться вместе? — высказывает свое мнение Лиззи. — Что, если Бретт и есть настоящая и единственная любовь всей ее жизни?

— Если бы Перл была настоящей любовью жизни Бретта, он никогда бы не изменил, — уверенно парирует Белла.

— Но если бы он не любил, то не ждал бы возле школы.

— Слишком поздно, — заключает Белла. — Поезд ушел.

— А он прислал тебе валентинку? — интересуется Лиззи.

— Нет, — отвечаю шепотом. Не то чтобы валентинка облегчила бы жизнь — забот хватает и без мыслей о том, куда ее спрятать, — но я почти ждала знака внимания. Бретт знает, как я ценю подобные мелочи, и было бы приятно получить подтверждение серьезности его намерений.

— А вдруг это он заказал самолет? — предполагает Лиззи, но я уже почти не слушаю. Слишком много проблем.

— Перл, тебе необходимо его забыть, — настаивает Белла с практичностью Марты Стюарт, пекущей пирог. — Знаю, что это непросто. Но Бретт ненадежный человек. Ему невозможно доверять. Если Адам узнает, сердце его будет навсегда разбито. Неужели стоит рисковать всем хорошим, что вас объединяет?

— Нет. Конечно, нет.

— Так что же дальше?

Лиззи молчит. Да и что, в конце концов, она может сказать?

— Постараюсь все забыть, как будто ничего не случилось.