Кавказ без русских: удар с юга - Валерий Коровин

Культурный подход должен представлять собой не просто пропаганду ценностей русской цивилизации на Кавказе, но и реставрационное восстановление той части местного населения, которая долгое время являлась своеобразным интерфейсом между разными этнокультурными типами. Речь идёт, в первую очередь, об академической элите, интеллигенции, получившей качественное высшее образование в центральной России на русском языке. Это то, с чего, собственно, и начиналось вхождение Северного Кавказа в состав Российской Империи. Аналогичная задача стояла когда-то перед советским руководством, а её реализация успешно преодолевала этнокультурные барьеры. Необходимо отметить, что в данном случае речь ни в коем случае не идёт о полной русификации и этноциде. Данная мера лишь создаёт прослойку с функцией ценностного «переводчика». Основной функцией этой прослойки должно стать сглаживание этнокультурных различий и подавление потенциальных вспышек взаимной нетерпимости и вражды. Не стирание этих различий, что следует акцентировать особо, а именно обеспечение процесса взаимного познания и культурного обмена, что гармонизирует и успокаивает ситуацию в целом, формируя атмосферу взаимного уважения и среду сохранения культурных и религиозных обычаев и традиций. Для этого значительная часть подготовленных в центральной России кадров — выходцев с Северного Кавказа — должна по итогам обучения и стажировки возвращаться в свой исходный регион. Подробнее об этом ниже, а для рассмотрения более детальных технологических ходов, направленных на решение обозначенных вопросов, необходимо более детально остановиться на этносоциальном устройстве Северного Кавказа.

Этнос и народ (лаос). Преложенные выше меры экономического характера и политические подходы не снимают целого ряда проблем более глубокого уровня. Для их описания и предложения вариантов решения необходимо определиться с терминологией. Здесь важно дать ёмкие определения понятий этнос, народ, нация как альтернативных категорий устоявшемуся, но вместе с тем абсолютно не отвечающему изменившейся действительности, идеологически устаревшему понятию национальность.

Начать следует с определения базовой категории, лежащей в основе социального развития любого общества, а именно с понятия этнос. В определениях этносоциологии этнос есть замкнутая, традиционная, изначальная система социального устройства. По мнению первого русского этнографа Сергея Михайловича Широкогорова, этнос является формой, в которой происходит процесс создания, развития и смерти элементов, дающих возможность человечеству, как виду, существовать. Иными словами, понятие «этнос» связано с происхождением от общего предка. Не случайно Широкогоров определял этнос как группу людей, говорящих на одном языке, признающих своё единое происхождение и обладающих комплексом обычаев, укладом жизни, хранимых и освящённых традиций, и отличаемых ею от таковых других групп[336]. Существование этноса циклично и основано на превалировании сакральности, ввиду чего социальное устройство этноса выстраивается вокруг фигуры жреца, шамана или иного рода сакральной фигуры. Средой существования этноса является аграрное пространство, а быт и уклад преимущественно связаны со скотоводством и земледелием. К этому необходимо добавить то, что этнос всегда является замкнутой закрытой системой, ориентированной на воспроизводство как в плане продолжения рода, так и в отношении сохранения изначальных традиций, обычаев, культурных и языковых кодов. Согласно исследованиям Широкогорова, развитие этносов может происходить либо за счёт увеличения своей территории, либо за счёт повышения культуры, если ореол существования этноса территориально ограничен. Это касается как производственной культуры, так социальной и духовной[337]. Этнос взаимодействует с природой только в рамках своей материальной и духовной культуры, в рамках своих представлений о природе. Все объекты окружающей реальности, включая другие этносы, этнос подстраивает и интерпретирует под себя[338]. Всё это определяется таким понятием, как этноцентризм, то есть помещение этносом себя в центр мироздания и осмысление всех происходящих вокруг него процессов и явлений сквозь призму своего мировосприятия, системы ценностей и исключительности по отношению к другим.

В процессе постоянного взаимодействия с окружающим миром, в первую очередь с другими этносами, этнос приобретает несколько иные характеристики. Сюда относится не всякое взаимодействие, а лишь то, которое требует от этноса его видоизменения, то есть «размыкания». Именно в результате такого размыкания и взаимодействия с другими этносами и происходит трансформация двух или большего количества взаимодействующих этносов в народ, определяемый в этносоциологических терминах понятием лаос. В этом случае этнос встаёт на путь необратимых изменений, а сам процесс такого взаимодействия определялся русским учёным социологом и этнографом Львом Николаевичем Гумилёвым понятием этногенез.

В результате этногенеза возникающий на базе нескольких этносов народ становится социально дифференцированным. В нём появляются первые признаки неравенства, выделяется элита — часть выходцев из среды сливающихся в народ этносов, ставящих себя выше других, принимающая на себя груз принятия решений, а также несущая ответственность за принятые решения.

Размыкаясь и превращаясь в народ, трансформирующаяся в новом качестве этническая среда становится более социально подвижной, открытой структурой, способной включать в себя новые этносы и интегрировать в складывающиеся структуры социальной иерархии выходцев других этносов и народов, находящихся за пределами базовых, изначальных этносов, сформировавших новый народ на своей основе. Одновременно с этим внутри новой среды начинаются процессы размыкания естественных — в первую очередь — родственных связей и возникновение свойства, которое дополняет социальную структура народа вместе с родством.

Взаимодействуя с другими окружающими теперь уже народ — лаос — этносами и народами, обретая элиту и социальную динамику, трансформирующийся в составе народа этнос приобретает историческую миссию как обоснование своего существования в новой форме. Теперь уже не этнос, а народ создает государство, как инструмент более эффективного достижения возникшей исторической, часто мессианской цели, религию, как духовную модель достижения теперь уже временных, исторических целей, или цивилизацию, выстраивающую матрицу существования для множества других народов, соприкасающихся с данным народом в едином историческом пространстве. Этнос, приобретающий все четыре вышеназванных критерия, перестаёт быть этносом и становится народом. Возникший на основе группы этносов — два и более — народ обретает свою историческую миссию и входит в историю как субъект всемирного исторического процесса.