Нейросимбиоз. Побег - Ярослав Чичерин

собой рану на щеке снизу вверх. Девушка с иглой на голову ниже Казуки.

Обмен ударами. Казуки идёт вправо, стараясь увести девушку от Саёри.

Верткая изворотливая девушка с иглой задевает вторую щёку. Казуки заорал, из ран прыснула кровь, и он рванул в открытую позицию противника, ударив тупым концом бокена, вминая рёбра.

— Цветки! Хватит! — громкий и властный крик.

Возле сакуры встала женщина в чёрном цветочном кимоно. Она держала длинный металлический веер раскрытым. Со спиц капала кровь. За её спиной выстроились пятнадцать девушек в цветочных кимоно, перепачканных в крови.

Казуки продолжал давить в рёбра. Девушка с иглой извернулась и почти достала до его груди, но он отбил взмахом бокена удар. На плече Казуки остался порез, из которого потекла кровь.

— Микишира уже усвоили свой урок, — громко, на всю площадь сказала женщина в чёрном цветочном кимоно.

Казуки сжал зубы до скрежета и кинулся на девушку с иглой вновь. Один удар сердца. Женщина в чёрном цветочном кимоно подлетела и отбила удар бокена полностью сложенным веером. И с размаху ударила тупой стороной веера в голову Казуки.

Он отшатнулся.

Женщина развернула девушку с иглой и пошла к сакуре.

Пожар. Огонь высвечивал всех нападавших, мёртвые тела оборонявшихся, стоящих защитников клана Микишира и жмущихся за их спинами плачущих детей.

Казуки рванул к Саёри. Он не мог разжать бокен — свело мышцы, взял левой рукой девочку и прижал к себе.

— Б-братик! — тихо сказал девочка. — Честь…

В её глазах потух огонь жизни. Но внутри Казуки, как и снаружи, разгорался пожар.

Казуки проснулся. Холодный липкий пот покрывал всё тело. Подавленность, отёчность и ватная голова — первое, что почувствовал после пробуждения.

Крепко сжав кулаки, встал с мокрой кровати. Он побрёл в сторону ванной комнаты. С кухни прибежала кошка. При каждом шаге человека Кыша огибала его ноги по кругу, делая своеобразную восьмёрку в такт движениям Казуки.

Бывший контрразведчик упёрся руками в раковину и посмотрел на себя: опухший, с синими мешками под глазами, короткие волосы растрёпаны, из носа течёт кровь, отмечаясь дорожкой до голой груди.

«Третий день один и тот же сон. Я потерял сестру в Киотской резне. Не могу отдать долг чести за неё, убив Швею. И теперь я потерял настоящего друга — Алекса. Только появился шанс отдать за него долг чести, но, кажется, я сбился с пути», — подумал Казуки, вытирая кровь.

Пошатываясь после утреннего моциона, японец побрёл на кухню.

Из холодильника он достал нарезанную окрошку, с куриной грудкой и свежими овощами. Затем взял квас — последнюю бутылку, что оставил Алекс, — и майонез собственного приготовления. Заправил окрошку, перемешал все ингредиенты и залил квасом, дав настояться.

Беспокойная Кыша то мелькала среди ног, то вставала на задние лапы, опираясь передними на Казуки и выпрашивая еду.

— И тебя покормим, — сказал он, почесав кошку за ухом.

В верхнем ящике хранился сухой корм и жестяная миска для него. Услышав шуршание сухариков, кошка тихо подала голос. Спустя две столовые ложки Кыша уже громко мяукала, требовала еды. Казуки на секунду завис, наблюдая за поведением Кыши, которая поочерёдно смотрела то на него, то на тарелку.

Опустив миску в подставку, он отошёл. Кыша протиснулась между руками и стала задорно грызть подушечки корма.

Пока окрошка настаивалась, Казуки зашёл в комнату за телефоном. Среди идеального порядка, где каждая вещь лежала на своём месте, выделялась только незаправленная кровать, но ей можно — она высыхает.

Телефон лежал на прикроватном столике на зарядке, рядом с фотографией в рамке. Из-за стекла в объектив смотрят: Казуки, держащий щипцы для мяса, Юкио, несущий порции горячего мяса, Мисаки в цветочном платье, счастливо улыбающаяся, пытается перехватить Юкио одной рукой, а в другой держит литровую кружку пива, и Алекс, стоящий вполоборота возле мангала, переворачивающий мясо и подбрасывающий решётку.

«Счастливое время было, перерыв от работы…» — подумал Казуки.

Первым делом после разблокировки Казуки заглянул в СМС-сообщения. На экране телефона заветно горела единичка напротив входящих. Казуки пришёл обратно на кухню, поставил на стол тарелку с окрошкой и на пару с кошкой стал хрумчать.

«Сегодня в 12:00. Жду в "Божественном карпе кои". Есть инфа» — СМС от адресата «Шин».

Казуки взглянул на часы в правом верхнем углу экрана — 09:21.

«Поздно уснул, поздно проснулся. Хорошо, есть время до встречи», — подумал он, уплетая за обе щёки окрошку.

Как только еда закончилась, Казуки сразу помыл фарфоровую тарелку с сине-красным геометрическим орнаментом и поставил обсыхать.

Японец вернулся в просторный зал. Он встал между кроватью и телевизором. Постепенно, разминая суставы, Казуки начал утреннюю тренировку.

Каждое движение было подобно воде: упругое, с натяжкой, текучее. В один момент быстрое жёсткое движение рук и ног перетекало в плавное расслабленное движение таза.

Спустя час, после того как все связки и суставы были прогреты, мышцы приведены в тонус, Казуки помылся и собрался. Он надел привычный строгий тёмно-синий костюм-тройку. Только под рубашку, на майку, натянул бронежилет. Прощупав карманы пиджака, проверил пачку сигарет и зажигалку. Они привычно лежали на своём месте.

Внизу ждал водитель, прислонившись к машине. Завидев начальника, он встал, уважительно поклонился и открыл пассажирскую дверь.

— Сегодня тебе понадобится бронежилет, — сказал Казуки, прежде чем сесть.

Минутная заминка, стук багажника, и водитель на своём месте в бронежилете, в скрытом ношении, как и у начальника отдела передовых разработок.

«Каким бы ни был Шин на службе в имперских войсках, сейчас он по другую сторону баррикад. То, какую информацию я попросил, возможно, ударит по Сацукуро», — подумал Казуки, пока машина выезжала с подземной парковки.

Дневной Токио слился в одно смазанное пятно и две выкуренные сигареты в восприятии Казуки.

Бывший контрразведчик вышел из машины и решил немного повременить с заходом в бар. Глубоко вдохнув сладковатый воздух, он достал сигарету, медленно раскуривая. Волна успокоения принесла свежесть разума.

Оглянувшись по сторонам, Казуки заметил несколько машин, в которых сидели бойцы. По двое-трое. Всего одиннадцать. Бывший контрразведчик обернулся и посмотрел на прислонившегося к машине водителя. Тот почувствовал взгляд начальника и обернулся.

— Подожди меня в машине с музыкой, — сказал кодовую фразу Казуки.

Водитель кивнул и сел на своё место. Из-под сиденья без особых движений достал пистолет. Закрыл окна, завёл движок, чтобы работал климат-контроль внутри салона.

Казуки подошёл ко входу в одноэтажное здание, на крыше которого красовался большой глянцево-красный карп в короне.

Внутри, как обычно, людно. В дальнем правом конце от двери была пустая зона, там сидел Шин Амамия. Казуки стальной походкой направился к нему.

Шин встал, и оба поклонились.