Альфа-самец. Мочи их, Президент! - Роман Антоновский

— До Кремля подбросите? — Семенов вздрогнул от неожиданности, услышав голос Негошина. В окно джипа стучал Сергей Петрович собственной персоной, который выглядел вполне живым, исключая обгоревшие брови. Рядом с ним стояла всхлипывающая блондинка, намертво вцепившаяся ему в рукав. — Подвалы раньше строили на совесть, — предвосхитил Негошин вопрос Виктора о том, как им удалось спастись. — И потом, друзья главного героя погибают в конце фильма только в дерьмовых голливудских боевиках, а у нас с тобой светлый магический реализм.

— Как ты меня нашел?

— Зверь зверя почует издалека. Ну, бери своего красавца, или красотку, не знаю уж кого там, да пошли отсюда, квартал уже оцепили ребята из ФСБ.

— Что с нападавшими?

— Как обычно, все мертвы — у меня стопроцентный результат, — ухмыльнулся Негошин.

Виктор снова стукнул по голове очнувшегося было охранника и, распахнув дверь джипа, спрыгнул на асфальт. Галантно открыв заднюю дверь, он рывком вытащил из машины Марковского.

— У меня для тебя специальный подарок. Все, как ты теперь любишь, гламур-тужур, — с этими словами Семенов защелкнул на запястьях Марковского розовые пушистые наручники из секс-шопа.

Негошин, Семенов, Марковский и девушка-актриса побрели вниз по улице к машине под взорами удивленных зевак.

— Ну, что теперь будешь делать, Вить? — спросил Негошин, игриво приобняв свою спутницу.

— Буду в России устанавливать абсолютную монархию, хватит с меня игр в демократию.

— И кто у нас будет монархом?

— Конечно, я! Кто же еще? В старину в Европе правили короли-маги, а в XXI веке в России будет свой царь-берсерк. Да иди уже, — увесисто шлепнул Семенов по заднему месту упиравшегося Марковского.

…За барной стойкой лобби столичного «Мариотта» маленькими глоточками пил черный кофе загорелый мужчина неопределенного возраста с гладко выбритым черепом, одетый в щегольскую водолазку швами наружу. Он медленно поставил пустую чашку на столешницу и, взяв в руки телефон, отстучал короткое текстовое сообщение: Mikhail is over.

Ответ не заставил себя ждать: Kill him.

Зелински хмыкнул и, набросив на плечи легкий бежевый плащ, вышел на улицу.

…В ожидании допроса Марковский сидел в тайной одиночной камере на Лубянке. Это секретное подземелье ФСБ использовалось и по сей день для особо важных заключенных. Забыв о своей новой женской сущности, олигарх сидел на полу камеры по-мужски, широко раздвинув ноги в рваных чулках.

По его лицу текли бессильные слезы. Последний раз он расплакался, когда проиграл миллион долларов на Лесной бирже в начале своей карьеры. Теперь он опять проиграл этой сволочи Семенову… Вряд ли Клуб вытащит его, они таких ошибок не прощают.

Единственный шанс — полностью сдать Клуб, все, что он о нем знает, все явки-пароли, сдать Зелински, отдать ФСБ и Семенову доступ на секретный сайт Клуба. Только тогда Семенов отпустит его — интересы России для него всегда были дороже личной мести.

Мерзко отдаваясь в гудящей голове Марковского, запищал электронный замок, и в камеру вошел высокий молодой офицер спецслужб.

— Что? На допрос? — спросил, поднимаясь с пола, Михаил.

— Нет, в ад, — ответил ему офицер и достал пистолет с глушителем.

В широко раскрытых глазах Марковского отразилось длинное узкое дуло. Первый хлопок продырявил силиконовую грудь, и на блузу вытекла белесая жидкость. Михаил было заорал благим матом, но следующая пуля размозжила ему череп. Офицер достал из кармана мобильный и отправил эсэмэску: Не is out. Затем положил телефон на кровать и выстрелом разнес его на кусочки, после чего приставил пистолет к виску и, облизнув пересохшие губы, выстрелил…

…Сидевший в недорогой кофейне на Старом Арбате Зелински удовлетворенно прочитал эсэмэску и быстро набрал номер.

— Да, он все сделал, как нужно. Что? Нет, не надо отпускать его жену и ребенка, мало ли, что они расскажут… Вдруг увидели или узнали что-то, чего им не стоит знать, пока вы их держали у себя… Он-то сам теперь тоже мертв, так что никто не проверит, как мы выполнили условия договора. В конце концов, это бизнес, а не институт благородных девиц; здесь надо руководствоваться не честью, а целесообразностью и выгодой. Так что шлепните и мальчика, и девчонку. До скорого.

Йонас допил свой любимый черный кофе и задумчиво поковырял ложечкой белесые остатки тирамису…

…Крупные капли дождя яростно бились о стекло и, разбиваясь в струи, скатывались вниз. Семенов задумчиво смотрел в окно. Он представлял себя такой же каплей, бьющейся о стекло, за которым скрывается Клуб. Снова никому нельзя было доверять — Марковского люди Клуба убрали прямо на Лубянке. Что уж они посулили этому успешному молодому офицеру, который застрелил беглого олигарха и застрелился сам, — навсегда останется загадкой.

Но, несмотря ни на что, русскому воину никогда не свойственно сдаваться, даже если победа далеко за горами, тем более, не свойственно берсерку. Именно сейчас Семенов чувствовал в себе прилив сил и энергии. Дела-то, в общем, не так уж и плохи. Российская сеть Клуба почти уничтожена и обезглавлена. Фигуру калибра Марковского найти не просто, он хоть и гнида, но гнида редкая.

Условия пакта, заключенного с олигархами и Клубом, можно больше не выполнять, они сами его нарушили. Наконец-то можно стать президентом, которого так ждет народ: жестким, верным своей стране и нации. Ведь внутри каждого русского Чувство Империи. Именно оно гонит русскую кровь на край света поднимать свой стяг на неприступных скалах и недоступных островах, именно оно поднимает русского солдата в последнюю атаку и вырывается новой жизнью из чрева русской матери.

Семенов встал и распахнул окно, подставив небритое лицо дождю. Все, Клубу конец! Хватит воевать на нашей территории и обороняться, скоро мы пойдем в атаку. Он смотрел на алеющие зубчики Кремля и рубиновые звезды и чувствовал, как в его теле воет в преддверии решающей битвы дух берсерка.