Западный фронт РСФСР 1918-1920 - Анатолий Грицкевич

Карницкий был известен в польской армии своими чудачествами. Например, однажды весной 1919 года в Варшаве он провел ночь с компанией знакомых в ночном ресторане на Виляновской аллее. Проезжая после этого мимо Бельведерского дворца, резиденции главы государства, генерал остановил пролетку и перед воротами спел басом песню «Волга, Волга, мать родная!» Дежурный офицер утром подал рапорт Пилсудскому о поведении генерала. Но Пилсудский только рассмеялся и сказал по-русски: «Ну, Карницкий загулял!»

Миссия состояла в основном из офицеров 2-го отдела польского генштаба (разведки и контрразведки). Они готовили аналитические обзоры военных действий, в которых правильно указывали на то, что главную ударную силу «красных» составляют крупные соединения кавалерии, особенно конные армии. По иронии судьбы, генерал Карницкий весной и летом 1920 года командовал 1-й кавалерийской дивизией в Украине и сражался с конницей Буденного.

Кроме военных, в состав миссии входил дипломат Ежи Ивановский. Он пытался вести с Деникиным переговоры о границах. Но Деникин был убежденным сторонником «единой и неделимой России», ни о каких территориальных уступках Польше он не хотел слышать. По его мнению, русско-польская граница могла пройти только по Западному Бугу, ни на метр восточнее. Поэтому переговоры не пошли далее обмена мнениями сторон. В декабре 1919 года, когда наступление Деникина на Москву провалилось, Пилсудский отозвал миссию Карницкого. Между тем, большевики продолжали предлагать Польше мир. 22 декабря нарком иностранных дел Чичерин передал по радио ноту Совнаркома РСФСР (на следующий день ее опубликовала газета «Известия»), адресованную правительству Польши. Но польское правительство не ответило.

28 января 1920 года Совнарком РСФСР выступил по радио с заявлением об основах политики РСФСР в отношении Польши (через день и это заявление опубликовала газета «Известия»). Заявление было вполне официальным, так как его подписали председатель правительства Ульянов (Ленин), нарком по иностранным делам Чичерин, нарком по военным и морским делам Троцкий. В частности, Совнарком заявлял:

Далее Совнарком снова предложил правительству Польши немедленно начать переговоры и заключить мир. 4 февраля польское правительство ответило, что эта декларация правительства РСФСР будет рассмотрена.

24 февраля председатель комиссии сейма по иностранным делам Станислав Грабский (представитель партии национал-демократов, оппонентов Пилсудского) сообщил журналистам, что комиссия, с участием представителей правительства и армии, определила условия мира с РСФСР и выработала текст мирного договора. Но далее он сказал, что этот договор должно утвердить… российское Учредительное собрание, разогнанное большевиками еще в январе 1918 года. Понятно, что такое условие было и нереальным, и абсолютно неприемлемым для большевиков.

Поступая подобным образом, правящие круги Польши рассчитывали, в первую очередь, успокоить антивоенные настроения в собственной стране, особенно среди рабочих. Во-вторых, они учитывали и общественное мнение в европейских странах.

Наконец, 6 марта 1920 года нарком Чичерин передал по радио министру иностранных дел Польши Станиславу Патеку еще одну ноту (опубликованную в «Известиях» 10 марта). Вновь предлагалось начать переговоры. Но при этом, поскольку в Украине Красная Армия уже развернула военные действия против УНР, советская сторона отказалась здесь от той линии разграничения, которая была указана в заявлении от 28 января. Что касается Западного фронта, в ноте от 6 марта говорилось следующее:

Как видим, Западный фронт был назван в ноте «русским». Это еще одно свидетельство того, что власти РСФСР считали всю Белоруссию частью России.

Таким образом, российско-польские переговоры в 1919 году и в начале 1920 года не привели к установлению мира и определению границ. Но при этом правительства Польши и РСФСР были готовы разделить территорию Белоруссии между собой. Мнение белорусов о судьбе своей страны обе стороны не интересовало.

Для агитационно-пропагандистской работы среди польского населения на территории России (включая Белоруссию), а также за линией фронта, в Москве было создано Польское бюро агитации и пропаганды при ЦК РКП(б). 2 июля 1919 года ЦИК групп Коммунистической рабочей партии Польши (КРПП) принял решение о передаче своих полномочий в данной сфере этому новому органу. Сам же ЦИК КРПП до 1 августа 1919 года вел работу в Минске, затем переехал в Бобруйск, а 13 августа — в Смоленск.

К осени 1919 года все существовавшие в России польские коммунистические группы вошли в состав местных организаций РКП(б), утратив организационную самостоятельность. В этой связи при отделах агитации и пропаганды местных партийных комитетов были созданы секции (или бюро) агитационно-пропагандистской работы среди этнических поляков. В Москве 9–11 сентября прошла конференция коммунистов-поляков. Она определила задачи пропагандистской работы среди польского населения в России и на оккупированной польскими войсками территории Белоруссии и Литвы. На первый план была выдвинута пропагандистская работа среди красноармейцев-поляков и среди польских военнопленных.

Было также избрано Исполнительное бюро КРПП в России (Польбюро) из 7 членов и 3 кандидатов в члены бюро. В свою очередь, Польбюро избрало секретариат в составе С. Бродовского, К. Бродского и Ю. Мархлевского. Руководство зарубежной и прифронтовой работой Польбюро поручило Я. Долецкому и Ф. Кону.

С согласия политического управления Реввоенсовета РСФСР, в сентябре 1919 года Польбюро направило своих специальных представителей в политотделы штаба Западного фронта и штабов 12-й, 15-й и 16-й армий. Так, в политотдел фронта прибыл Казимир Циховский, член ЦК КПЛиБ, бывший председатель ЦИК Литовской ССР, бывший председатель ЦИК Лит-Бел, бывший председатель Минского совета. Сходные биографии были и у других представителей польских большевиков. Так, в политотделе 15-й армии появился Здислав Шеринский, который в 1918 году был одним из организаторов и первым комиссаром 4-й Петроградской дивизии Красной Армии. Все эти деятели получили широкие полномочия, в том числе в плане сотрудничества с разведывательными отделами штаба фронта и штабов армий.

Помимо руководящих «товарищей», более сотни поляков-большевиков прибыли на Западный фронт в качестве политкомиссаров и командиров.[32]