История французской революции. От первых дней до Директории - Вильгельм Йозеф Блос

Марат в своей газете нападал очень резко на ростовщиков и ажиотеров. Он доказал, что лучше большинства других революционеров понимает экономическое положение страны. «Причину несчастья, – писал он в то время, – надо искать в массе выпущенных ассигнатов, ценность которых падает все сильнее и сильнее как вследствие увеличения их числа, так и вследствие подделок. Падение ценности ассигнатов влечет за собой повышение цен на местные припасы. Съестные припасы вздорожали так сильно, что неимущие классы лишены возможности докупать их. Будьте поэтому готовы на самые страшные беспорядки, так как изголодавшийся народ не знает никаких законов. Самый первый закон из всех законов – это желание жить. Три года тому назад я предвидел эти беспорядки и всеми силами боролся против системы ассигнатов, а в особенности против мелких ассигнатов. Частичными мероприятиями нам не удается устранить гибельные следствия этой системы. Тут может помочь только та радикальная мера, которую я предлагал уже неоднократно: надо погасить общественный долг посредством немедленной уплаты всем государственным кредиторам национальным имуществом в размере их требований. Одним словом, надо уплатить долги не бумажными деньгами, снабженными принудительным курсом, а национальным имуществом».

Секции обращались к конвенту с адресами и требовали, чтобы были приняты строгие меры против ростовщиков, чтобы крупные имущества были обложены более высокими податями и чтобы были произведены реквизиции для войск. Тут уже чувствуется позднейшая политика комитета благоденствия. Но конвент, в котором господствовали в то время жирондисты, не принимал пока никаких мер. Единственное, что он сделал, – это отмена тюремного заключения за неплатеж долгов, это решение он принял по предложению Дантона. Рабочие терпели страшную нужду. Но многие из них могли за два франка в день служить в вооруженных секциях.

Рабочие страдали за республику и были поэтому полны ненависти по отношению к тем партиям, которые противодействовали принятию мер для облегчения бедствий. Этой ненавистью объясняется падение Жиронды. Жирондисты, ставшие теперь окончательно представителями буржуазии, думали, по-видимому, что их речи о римской добродетели и свободе облегчат положение населения предместий. Не надеясь особенно на помощь со стороны конвента, в котором господствовали жирондисты, народ все четче и легче поддавался всяким подстрекательствам.

Для низвержения Жиронды коммуна и партия Горы соединились с парижанами, которые охотно пошли им навстречу. Вот почему победа досталась им так легко.

Таким образом, мы видим, что падение Жиронды является актом классовой борьбы.

Казнь Людовика XVI подняла все реакционные державы Европы против Французской республики. Европейские государства соединились для подавления французской революции, и душой этих стремлений стал английский министр Питт, преисполненный ненависти к новой Франции.

Вильям Питт, занявший пост министра уже на 23 году, решил не щадить сил для борьбы с французской революцией. К этой борьбе его побуждали как ненависть к демократии, так и торговые интересы старой Англии. В своих средствах этот государственный деятель не был разборчив. Он образовал союз всех более крупных европейских государств, подверг блокаде все гавани Франции и закрыл французским судам доступ во все моря. Он не постеснялся даже пустить в ход такое неблагородное средство, как выпуск в свет миллиардов ассигнатов, чтобы окончательно расшатать кредит республики.

Враждебное настроение Питта проявлялось совершенно недвусмысленно. Он отказался после 10 августа признать французского посла Шовелена и заставил его после казни Людовика XVI покинуть Англию. Конвент, знавший, что Питт давно уже подготовляет на английские деньги великую коалицию против Франции, отказался от всяких дипломатических интриг и решил повести дело открыто. Он объявил 1 февраля войну Англии и Голландии, так как наместник Голландии Вильгельм V находился в теснейшем союзе с Англией.

Теперь выступила первая великая коалиция Питта. Англия заключила целый ряд договоров с Австрией, Пруссией, Россией, Германией, Сардинией, Испанией, Португалией, Неаполем, Тосканой, Пармой, Моденой и с папой. Реки английского золота потекли к этим союзникам, ставшим, таким образом, чуть ли не наемниками Англии.

Со всех сторон республике угрожал неприятель. Испанцы появились в Пиренеях, австрийцы и сардинцы в приморских Альпах, прусские и имперские войска на среднем Рейне, Англия, Голландия и Австрия стягивали войска на нижний Рейн и в Бельгию, а английский флот вышел из портов.

В то же время внутренний враг республики не дремал. Как мы знаем, роялисты прилагали в Париже все усилия к тому, чтобы возбудить народ против конвента и коммуны. В провинции старые феодалы и отказавшиеся дать присягу священники не переставали строить свои козни.

Угрозы коалиции и наглость реакционеров всегда находились в соответствии друг с другом. По мере того как росла сила коалиции, реакционеры подымали свои головы все выше и выше.

Появились первые признаки предстоящего восстания в Вандее. Простодушные и ограниченные вандейцы были очень преданы своим традициям, своему дворянству и духовенству. Крестьяне были по большей части наследственными арендаторами и выплачивали дворянам, которым принадлежала земля, определенную часть доходов со своих земель. Тут царили патриархальные порядки, под влиянием которых вандейский крестьянин не так сильно страдал от гнета феодализма, как остальные французы. Вандейцы очень дорожили религией и монархией. Смерть короля должна была вызвать, как реакцию, восстание в этой провинции.

На северной границе дела обстояли тоже неважно. Дюмурье стал вскоре во враждебное отношение к якобинцам. Во время процесса короля он безуспешно пытался вмешаться в дело и выступить в защиту короля. Этот честолюбивый генерал считал себя призванным окончательно ликвидировать революцию и восстановить монархию. Он думал, что его армия будет всегда на его стороне. Ведь при Жемаппе он вел ее к победе! Его планы не могли еще быть обнаружены, о них можно было только догадываться. У него были союзники в Париже, и нельзя было определенно сказать, не принадлежал ли к их числу и Дантон. Дюмурье думал восстановить конституцию 1791 года и провозгласить королем молодого герцога Орлеанского, служившего в его армии. Но его постигло жестокое разочарование.

Жирондисты стали друзьями генерала-изменника. Они вступили с ним в открытое соглашение. Спасти Францию от угрожавших ей опасностей могли только люди, обладавшие необыкновенной энергией. К таковым нельзя было причислить жирондистов, отличительной чертой которых была половинчатость. Они отказывались подавать свои голоса за решительные меры против происков реакционеров. Как мы уже знаем, они также отказывались передать в распоряжение коммуны достаточно средств для снабжения голодающего парижского населения съестными припасами. Они угрожали партии Горы восстанием департаментов. Они раздробляли силы и парализовали деятельность республики. Тамм образом, падение этой партии стало неизбежным.

Для победы над всеми этими внешними и внутренними врагами требовалась почти сверхчеловеческая энергия. Такой энергией обладала партия Горы, взявшая управление республикой в свои руки и победившая всех ее врагов.