Продавец интимных тайн - Марина Серова

— Не могу. Есть хочу. Потом. — Ян принялся за салат.

Мы переглянулись. Теперь он явно решил над нами поиздеваться.

— Мне кажется, некрасиво заставлять людей ждать. Ты говорил, что секрет твой касается в основном Олега. Тогда почему из-за меня — а я уверена, что ты именно меня хочешь проучить — ты лишаешь его возможности узнать твой секрет?

— Я никого ничего не лишаю. Вы скоро все узнаете. Сейчас доедим и кое-куда поедем.

— Отлично, — пожала плечами я. А что еще я могла сказать?

Мы закончили трапезу и стали собираться.

— Я домой поеду, — сообщила Катерина.

— Можешь с нами. — Ян помог ей надеть пальто. — Тебе тоже будет интересно.

Я поняла, что сейчас лучше молчать, ни о чем не спрашивать. Тогда ему самому захочется быстрее все нам рассказать. Или показать, раз он куда-то нас везет.

Мы поймали машину, так как все выпили шампанского. Ян сказал, куда нам надо, когда договаривался с водителем, так что мы ничего не слышали. Просто сели и поехали.

Остановились мы возле городской больницы. Мне стало не по себе. Что такое? Вдруг с тетей Милой что случилось? Но ведь это Олега не касается. Значит, что-то другое.

Когда мы вошли, внизу стоял тоже бывший охранник Соколова-старшего. Я узнала его, потому что мы несколько раз сталкивались.

Он вежливо поздоровался с нами, подал нам халаты и повел по коридору. Потом по лестнице мы поднялись на пятый этаж, снова прошли по коридору и остановились перед какой-то палатой. Здесь тоже стоял мужчина, приветливо поздоровавшийся с нами.

— Вы только не волнуйтесь, — сказал Ян, улыбаясь.

Лучше бы он этого не говорил! У меня чуть ноги не подкосились. Только вот Олег выглядел как-то странно. У него горели глаза, и, кажется, в них блестели слезы.

Ян открыл дверь, и мы вошли. В палате стояла одна-единственная койка, и на ней лежал… Андрей Павлович Соколов собственной персоной.

У меня пересохло в горле. Отец Олега был жив, но, быть может, чуточку нездоров. Я не сентиментальна, но слезы готовы были политься из моих глаз.

— Папа… — тихо произнес Олег и кинулся к кровати.

— Мальчик мой, — Андрей Павлович обнял сына и прижал к себе. — Прости, что так получилось.

— Папа, — повторял юноша. — Ты жив! Ты жив, папа! — Соколов-младший уткнулся носом в грудь отца и плакал.

— Я люблю тебя, сынок. — Андрей Павлович посмотрел на меня, потом стал гладить сына по голове. — Все хорошо. Не волнуйся. Теперь все позади.

— Я так рад, — Олег поднял мокрое от слез лицо. — Я тоже люблю тебя. Очень люблю. Как хорошо, что с тобой все в порядке. А с тобой все в порядке? — спросил он.

— Да, конечно, пуля меня задела, но все будет хорошо. Может, даже выпишут к Новому году.

— Но почему? Почему Ян ничего нам не сказал? И по телевизору передали, что ты погиб.

— Это специально сделали. Пришлось так сделать. Ты прости меня, я представляю, что тебе пришлось пережить. Но нельзя было говорить даже тебе. Ты мог невзначай…

— Что ты говоришь? Я ни за что! — вспыхнул Олег.

— Да нет, я не имею в виду, что специально. Просто все должно было выглядеть правдоподобно. Но теперь все закончилось. И мы снова вместе.

— Это и был твой секрет? — посмотрела я на Яна.

— Да.

— Значит, вот чего мы не знали. Значит, вот о чем я почти догадывалась, но потом перестала?

— Да.

— Ну и терпение… Такое в секрете держать от родного сына… Ты видел, как он страдает, но даже не намекнул!

— Нельзя было.

— Понятно. Знаешь, — хитро сказала я, — пожалуй, я смогу встречать с тобой праздник.

— Я и не сомневался, — подмигнул мне красавец Ян.

Катерина стояла в углу и вытирала слезы. Представляю, какое для нее облегчение. Соколова не убили, и Олегу будет проще простить ее. Впрочем, навряд ли она сейчас думала об этом. Она просто плакала от счастья.

Первый шок прошел, и мы могли спокойно поговорить. Мы рассказали Андрею Павловичу обо всем, что с нами случилось, а он поделился своей информацией. Иногда мы смеялись, иногда снова начинали плакать.

— Ну, все. Вам пора идти, — прервал наши посиделки вошедший в палату доктор.

— Но я себя хорошо чувствую! — запротестовал Андрей Павлович.

— Я рад, но не будем сильно напрягаться. Вы, кажется, выписаться хотели? Значит, нормально оставшиеся до Нового года дни лечимся, а потом домой.

— Ладно. Идите, — Соколов снова прижал к себе сына. — Еще увидимся.

— Так не хочется расставаться!

— Идите. Ян, возьми кого надо, и сделайте ремонт на кухне у Олега. Предлагаю встретить праздник именно там. И всем вместе. Вы как на это смотрите? Женя, вы согласны?

— Я с тетей переговорю.

— А вы ее с собой приглашайте, — предложил Соколов-старший.

— Спасибо. Мы подумаем.

— Ян, Жене надо заплатить за работу. Двойную плату плюс расходы. Пожалуйста, разберись.

— Обязательно.

Андрея Павловича действительно к празднику выписали. И мы все вместе собрались встречать Новый год у Олега дома. Тетя со мной не пошла, но меня вытолкала.

— Ты и так почти нигде не тусуешься, — сказала она мне.

— Тетя, что за слова?

— Сегодня, кстати, Ян приходил, твой муженек, — подколола тетя. — Снова новый детектив мне принес. Так что всю новогоднюю ночь я буду заниматься делом.

— Читать?

— Да, читать.

— Это самое настоящее дело!

Я поцеловала тетю и пошла собираться. Она посмотрела мне вслед и улыбнулась. Я этого, конечно, не видела, но почувствовала.