Тройной переплет - Юлия Фирсанова

– Это носится так!

– Что так, что эдак, странное одеяние, – хмыкнул вор и прибавил: – Но рисунок мне понравился. Интересно, можно на моей рубашке что-нибудь подобное сделать?

– У меня дома – запросто, любой каприз от собственного портрета до голой ж… А здесь… Попроси Максика, если нельзя, то он точно изобретет способ, и станет можно! Ну что, отправляемся?

И под пожелания удачи и скорейшего возвращения к ужину парочка долгожданных героев исчезла из комнаты, чтобы материализоваться в той точке Венстика, откуда была отправлена телеграмма-кораблик о вызове.

Жаркие лучи солнца на коже и теплый ветерок были первыми, что почувствовала Элька. День перевалил на вторую половину, но безоблачное небо давало простор для работы светила. Выгоревшая на солнце листва и трава полянки свидетельствовали о том, что такой денек выдался этим летом отнюдь не первый. Разморенные зноем птицы лениво подчирикивали что-то в кустах, оглушительно стрекотали кузнечики и мелодично журчал ручеек. Скорее всего, именно в его водах и начал странствие к Совету богов кораблик. Чуть выше по ручью была сооружена небольшая запруда, и водица образовывала крохотный прудик или роскошную лужу. Как именовать водоем, каждый мог решить сам, исходя из полноводности романтичной струйки, уцелевшей в душе.

В сторонке от берега стоял раскидистый, толстый, но приземистый дуб. У его корней был сооружен шалаш, а в нижних ветвях пряталась платформа настоящего детского домика. Такие Элька видела раньше только в мультиках или кино. Словом, местечко, на ее неприхотливый взгляд, казалось идеальной мечтой ребенка о тайном заповедном уголке. Вот только идиллию пейзажной картинки нарушала бытовая или батальная, сразу судить было сложно, сцена.

У края поляны довольно крупный мальчик, близкий к званию подростка, о чем свидетельствовали рост и угри, в изобилии усыпавшие лицо, сосредоточенно возил физиономией по траве худенького пацаненка. В последнем, даже без очков, отлетевших на пару метров в сторону, Элька и Рэнд узнали одного из отправителей кораблика. Что удивительно, малый еще пытался сопротивляться, отбрыкиваясь ногами, и не плакал! Бугай же требовательно пыхтел: «Отдавай деньги! Кому говорю?!»

– Ого! Не наше ли это страшное чудовище? – с веселой злостью фыркнул Рэнд и начал действовать.

Из потайного кармашка сумки вор выхватил трубочку, сдернул с кустика рядом горсть твердых глянцевито-черных ягодок и, нацелившись в ягодицы агрессора, дал залп. Тот взвыл, подскакивая на месте, и оставил жертву в покое. Собственные подстреленные ягодицы интересовали его сейчас больше всего!

– Эй, детишки, прервитесь на минутку, – бодренько скомандовал Фин.

– Тебя не спросили, дядя. Чего надо? – грубовато огрызнулся прыщавый, глядя исподлобья настороженно, как волчонок, но на всякий случай делая шаг назад, к кустам, похоже, собирался в случае продолжения обстрела уязвимых частей тела припустить прочь без оглядки.

Очкарик первым делом подобрал свои очки, нацепил их на нос и встал, с достоинством отряхивая траву с джинсов и уже знакомой футболки со Спайдерменом причудливого колера.

– От тебя? Ничего! У нас к нему разговор есть и к его друзьям, – хмыкнул вор и обратился к жертве избиения: – Ты, рыжий зубастик и темненькая девчонка отправляли кораблик с посланием, так мы прибыли. Зови своих друзей!

– Вы?! – Секунда непонимания сменилась огнем благоговейного восторга в глазах пацаненка, он буквально засветился весь от сдерживаемого ликования и едва не воспарил ввысь, точно воздушный шарик. – Я сейчас! Я быстро, только вы никуда не уйдете, пока я…

– Пока не сделаем свою работу, никуда не уйдем, – приложив руку к сердцу, поклялся Фин, и этот рыцарский жест в его исполнении совсем не показался чем-то чуждым. Мальчишка еще раз выкрикнул срывающимся на фальцет голоском:

– Я мигом! – и умчался прочь, с хрустом ломясь напрямки по кустам.

– А ты, пацан, пойди сюда, – миролюбиво предложил вор, убирая трубочку в кармашек. – Да иди, иди, я не кусаюсь.

Прыщавый драчун опасливо, боком сделал несколько шагов к Фину, всем своим видом пытаясь продемонстрировать наплевательское отношение к словам и просьбам странного светловолосого дядьки с веселыми голубыми глазами.

Элька в разговор не вмешивалась, чувствуя, что Рэнд делает все, как надо. Просто присела на траву рядом и кинула тут же сумку. Вопреки мнению Гала о намерении девушки влезть в любое дело, а уж тем паче в любую неприятность, иногда (ну да, действительно только иногда) хаотическая колдунья, даже прибывая на «место происшествия», довольствовалась ролью наблюдательницы и работой на вторых ролях. Вот как сейчас, когда ее магический дар, не менее чуткий, чем пророческое зрение эльфийской жрицы, подсказывал, что поступить следует именно так, а не иначе.

– Чего вы не поделили-то? – запросто спросил вор.

– Ничего, – хмуро отозвался допрашиваемый, ковыряя разношенной кроссовкой траву с твердым намерением если не добраться до соседнего континента, то снять слой дерна как минимум.

– Он что, у тебя в долг брал? – подкинул следующий вопрос Фин, разглядывая собеседника.

– Нет, – скривился парень.

– Но ты пытался деньги отнять. Что, очень монеты нужны? Зачем?

– Жрать купить, – буркнул прыщавый и с откровенным вызовом вздернул подбородок. Дескать, давай, поучи меня жить, козел!

– Только-то? – пожал плечами вор, порылся в своем заплечном мешке, лишенном лейблов, так же как брюки, и вытащил здоровенный бутерброд, где довольно увесистый пласт хлеба терялся под наслоениями сыра, мяса и какой-то зелени. Похоже, перед визитом на Венстик Фин нанес еще один, незапланированный, к самобранке. И магическое создание щедро снабдило вора на дорожку снедью. Подросток при виде эдакого монстра-бутерброда невольно сглотнул слюну.

«Впрямь голодный!» – удивилась Элька, принявшая поначалу слова пацана за обычное оправдательное вранье из серии «дяденька, отпустите меня, я больше не буду, честное слово. До тех пор, пока вы тут ошиваетесь, точно не буду, а как уберетесь на все четыре стороны, так я того очкарика снова отловлю и так отметелю, что он забудет, как маму родную зовут».

– На, держи-держи, не отравлено, – заверил Фин и всучил угощение мальчишке.

Тот поспешно схватил и почти с рычанием впился в бутерброд, откусывая такой кусок, что едва мог двинуть челюстями, чтобы жевать. Ухмыльнувшись, вор еще разок слазил в мешок и вытащил объемную флягу. Поймал вопрос во взгляде подруги и объяснил:

– Да сок там синики, не вино, я ж для ребятишек брал.

– Устроим пикник? – предположила Элька, и приятель согласно кивнул.

На траве появилось светлое полотнище, на которое Рэнд сноровисто принялся вытаскивать всякую съедобную всячину. Бутерброды, печенье, конфеты, яблоки… Нашлись в недрах объемной сумки даже легкие стаканчики, не пластик, конечно, а какая-то разновидность непромокаемого плотного шелка на каркасе. Один из стаканчиков Фин, открутив пробку фляги, наполнил соком и протянул голодному парню. Тот промычал что-то благодарное и продолжил уплетать угощение за обе щеки, прихлебывая сок. Рэнд наблюдал за ним со странным умилением во взгляде и какой-то застарелой болью. Обождав, пока парень утолит первый голод, вор в лоб спросил: