Обжигающий север - Алена Медведева

– На какой период карантин? – резким вопросом разорвал Зогал потрясенную тишину, которая наступила после слов Рида.

– Пока на год, – невыразительным тоном, глубоко задумавшись, ответил муж.

– Пока? – напряженно переспросил Зогал.

Рид пожал плечами, наглядно демонстрируя, что не в силах предугадать возможные действия гильдии.

– Но... почему? – мой шепот прозвучал испуганно и жалко даже по собственным ощущениям. Но я действительно испугалась, ведь карантин... это означало полное прекращение сообщения с планетой: не только пищевик, пассажирский звездолет тоже не сможет совершить тут остановку, его маршрут будет изменен. И Зул не сумеет доставить Риду обещанный транспортировщик, ведь вокруг карантинных планет выставляли космический кордон, препятствующей любой попытке совершить посадку или покинуть зараженную территорию. Получается, всех жителей Иволона обрекли на голодную смерть? Просто бросили тут? На целый год... как минимум.

– Потому что гелий-3 – источник благосостояния многих заинтересованных лиц торговой гильдии, очень больших денег, а значит, наделяет властью и неограниченными возможностями, – безэмоционально пояснил мне Гриф. – А из-за этих возможностей вполне могут избавиться от нескольких сотен неугодных стархов. Для них это очень незначительная цена. Тем более, что добытое топливо уже забрали, а за следующим попозже прилетят. Мы серьезно мешаем чьим-то интересам.

– Но ведь большинство шахт здесь принадлежат гильдии, – тихо переспросила я горбатого старха.

– Откуда нам знать, может быть, с последним пищевиком они завезли своим запасов на год или два, – буркнул наш повар. – Тем более, шахты только пока принадлежат гильдии, а им хочется, чтобы так было всегда.

Остальные стархи вообще молчали, прислушиваясь к нашему тихому диалогу и обдумывая сложившуюся ситуацию.

– Что будем предпринимать? – Нил, обведя всех присутствующих вопросительным взглядом, остановил его на Риде.

Я так же уставилась на мужа – он же предвидел вариант такого исхода. Призрак голода очевидно замаячил впереди. Срок карантина точно предсказать нельзя, значит, мы не можем быть уверены в том, что проживем на своих запасах. На Зула надежды, получается, тоже нет. Остается как-то выпутываться самим, но как? Ведь помимо нас еще минимум две свободные шахты и шахта под убежищем, да и на счет остальных уверенности нет. И не факт, что подобно Риду другие собственники хоть как-то готовились к такому повороту событий.

– Завтра собираемся в убежище, там все и решим, – муж не спешил с ответом, да и в тоне не чувствовалось сходных с моими, панических эмоций. – Заодно побольше мха соберем и привезем сюда. За две недели первый загон еще не выеден, поэтому пока оленей в нем и оставим, а мох будем скармливать тот, что привезем. А сейчас расходимся по своим рабочим местам, придет завтра, и решим, как поступить.

Мужчины, закончив обед, за которым нас застало сообщение, спокойно разошлись по делам. Кажется, одну меня трясло от ужаса, или они просто так хорошо умели скрывать свои эмоции. Стараясь успокоиться и как-то взять себя в руки, решила Грифу с уборкой посуды не помогать, а уйти к нам в комнату и немного посидеть в одиночестве. Но Рид зашел внутрь сразу за мной.

– Витара, не нервничай, – веско сказал он, едва дверь закрылась.

– Мне страшно, – честно призналась я, сев на лавку в комнате и нервно сжав ладони. – У нас на звездолете был период такой... не везло с добычей – или не по зубам была или отбивались так, что еле-еле живыми выбирались, и денег не было, чтобы закупить. И мы тогда голодали, еды совсем не осталось, почти два месяца продержались на синтетических концентратах, да и тех по минимуму совсем доставалось...

– Понятно, почему ты такая стройная, – попытался отвлечь меня от жутких воспоминаний муж.

– Нет, подожди, – перебила его, прижимая ладони к лицу, – ты не представляешь, что начинает твориться с еще недавно разумными существами – агрессия, припадки безумной ярости и что-то животное... невыразимо страшное.

– До этого точно не дойдет, я уверен, что справимся. Думаю, Зул к нам прорвется, – серьезным тоном, присев рядом и обняв меня, успокоил Рид. – Да у нас и так не плохие шансы.

– Как прорвется? – изумилась я.

– Гильдии известно, что на Иволоне нет ни одного космолета, а напуганные перспективой заражения вряд ли полезут к нам, поэтому я полагаю, что кордон будет не слишком основательным. Скорее всего, несколько патрульных крейсеров космического флота содружества будут облетать орбиту планеты. Для Зула это не преграда, он найдет возможность проскочить, – пояснил мой старх.

– Точно? - в душе вспыхнула надежда.

– Точно сказать никто не сможет, но это можно предположить, – я почувствовала, как муж пожал плечами. – В любом случае надо исходить из худшего, а не жить только надеждой на Зула. Так что сами мобилизуемся.

– Допустим, на год наших запасов хватит, но на больше... – меня снова передернуло.

– Вряд ли у гильдии получится увеличить срок карантина. Наши колонии на Ваэле и Тильзане не поведутся на эту страшилку. Сложить два и два и получить ответ не сложно, если представлять ситуацию. Поэтому они будут добиваться отправки на Иволон контрольной экспедиции для получения независимых данных. Но в процессе организации такой экспедиции много бюрократии, и гильдия, наверняка, будет препятствовать всеми силами, так что год они реально смогут протянуть этот вопрос. И не будь у нас пары козырей в рукаве, им бы хватило этого срока, чтобы от нас избавиться.

Меня немного отпустило. Это хорошо, что мы не совсем одни. И просто прекрасно, что у стархов принято такое 'чувство локтя'. А главное, как же хорошо, что Рид все это предвидел!

– Завтра в убежище соберутся собственники и все желающие присутствовать, и решим, как будем выживать, – спокойно продолжил муж объяснять. – А пока все как прежде – экономим собственные запасы, скорее всего придется делиться. И руки не опускаем!

Подбодрив меня, Рид быстро поцеловал в щеку и ушел. Сегодня он работает с напарником на строительстве тоннеля к соседям.

Завтра поеду с ними, решила я. Очень хочу почувствовать настрой остальных иволонских стархов, услышать планы на будущее, возможно, узнать что-то полезное и для нас. А пока, раз конкретной пользы от меня сейчас нет, переключусь на тренировки. Познанием собственных возможностей я занималась ежедневно. Необходимо было не только разобраться в них, но и научиться контролировать. С того дня, как я вморозила нас в лед, муж принялся помогать мне с изучением древнего просыпающегося дара. Начали мы с простого – я вновь и вновь замораживала спираль накопителя, предварительно раскаленную Ридом, или растапливала льдину за льдиной. И каждый день приходилось проделывать это в десятикратных количествах, стремясь прочувствовать и осознать то, чего добивался муж – как я это делаю. Непосредственно механизм происходящего понять ни он, ни я не могли. Но польза от многократных попыток была. За две недели я настолько оточила навык 'вытягивания тепла', что теперь для разморозки или нагрева (при вливании оттянутой энергии) мне не требовалось сильно и долго концентрироваться. Выбрав для себя определенные мысленные состояния, когда я либо мерзну, либо плавлюсь от жары, научилась мгновенно на них перестраиваться. Следствием стала стремительность, с которой я сковывала льдом накопители с сияющей или плавила лед.