Палач желаний - Александр Андреевич Лобанов

жестом обвёл помещение вокруг.

— Ну хоть кто-то признаёт, что не вывозит! А то обычно все вокруг козлы, и Критики дают невозможные поручения! Вот тут моё уважение, Несуществующий, — со смесью злорадства и надменности, а также глубоко похороненной искоркой искренности отметил Мор.

— Думай как хочешь, мне плевать. Хоть Глагол и мудак редкостный, но я, кажется, понимаю, почему он решил свалить из этой дыры.

Да, уважаемый читатель, я решил порвать с Критиками. И это был не блеф. Возможно, не самое практичное решение, но сейчас лучше отступить, чтобы не потерять себя. Я увидел достаточно, чтобы понять — меня и дальше будут пытаться сломать. И Критики довольно большая организация, так что у них может и получиться. И я готов признавать свою слабость и ошибки, поэтому лучше уйти.

— Что же, не стану скрывать, очень жаль… — протянула мисс Спектр, пытаясь содрать с меня скальп взглядом. — Но я готова согласиться с такими требованиями. При условии, что после дела мы с вами поговорим вновь, и ваше решение не изменится.

— И что же вы хотите сделать во время «дела»? — не стал я реагировать на условия. — С приманкой в виде меня выманите Глагола и захватите в плен по множеству обвинений?

— Вам бы этого хотелось в отместку за попытку уничтожить вас и ваш мир? — вкрадчиво уточнила мисс Спектр, но, не дождавшись моей реакции, продолжила: — Отнюдь, мы хотим честно помочь Глаголу с поисками Янтарной комнаты, предоставив недостающие элементы и людей для защиты от разбушевавшихся Жнецов Веры.

— Они тоже ожидаются? — не преминул уточнить.

— Могут появиться. Последние несколько операций курировал лично Кошмар, ментально контролируя подопечных, и выжег мозг тем, кто попал к нам в руки. В любом случае по предварительной договорённости, кроме нас двоих, на встречу направится ещё отряд Оркестра, — выждав пару секунд и удостоверившись, что я доволен ответом, мисс Спектр продолжила основную мысль: — За помощь Глагол передаст в наше ведение все остальные артефакты, найденные во время операции, а сама Янтарная комната будет находиться под нашим контролем до передачи заказчикам…

— И после вы его арестуете? — я чувствовал, что меня заело, и это ненормально, но не мог ничего с собой поделать.

— Если это так тебя волнует, то нет, — вздохнула с лёгким раздражением мисс Спектр. — У нас с Глаголом имелись противоречия по способу ведения дел, и во время этого мероприятия я хочу доказать, что наши методы изменились, и теперь мы вновь можем сотрудничать. Что бы ты ни думал о Критиках, мы заботимся о своих людях, даже о бывших и тех, кто этого не желает видеть.

— Ну да, и он, и вы готовы ради благих намерений пойти на любую подлость, — не удержался, а мысленно добавил: — «А вот мне нужно было требовать гарантии выполнения обещания, а то арестуют вместе с Глаголом», — но вместо этого я сказал другое: — И в чём же суть задания? Вы так и не объяснили детали.

* * *

— Скажи, что та хрень, которую мы собирали в лучших традициях приключенческой фантастики, уже готова, и это как минимум телепорт, способный вытащить из ада! — примерно с таким криком я ворвался в лабораторию.

— С чего вдруг такой переполох? — Артефактор оторвался от экрана, где проводились какие-то симуляции.

— Через пятнадцать минут я отправляюсь на миссию в качестве оперативника. И я на 85% уверен, что, согласно плану мисс Спектр, мне оттуда не вернуться живым, — я метался по лаборатории, как ненормальный, собирая оборудование, которое, как полагал, могло пригодиться в предстоящей вылазке. Лабораторию изучил неплохо, но вот оружия тут не имелось, а брони на уровне Силовых групп изначально не водилось. — Я сумел выторговать, чтобы ты стал моим сопровождающим из Информатория. Но мне нужен экстренный способ отхода, когда всё пойдёт плохо.

— Так в чём проблема? Если я правильно помню устав Критиков, то там специально прописано, что на наруче у вас должны быть репродукции минимум трёх картин, чтобы при необходимости уйди через них. Создаёте проекцию на ближайшей поверхности и уходите.

— Самый умный? Это почти никогда не работает! Как бы хорошо ни было качество, не стоит забывать, что картины эти виртуальные. А чем больше различий с первоисточником, тем больше Веры она жрёт. Например, мои, — я спроецировал над наручём копию картины, которая была больше похожа на мешанину красок, а не произведение искусства. — Нацелена на мой дом и жрёт 1 единицу Рабочей Веры. Вот только обычно она требуется или когда Веры уже нет, или когда вокруг тебя такое её поле, что наручи сбоят, а любое новое искажение тебя просто разорвёт.

— То есть они не работают как раз в экстренных ситуациях? Места и сущности, с которыми вы непосредственно работаете? Другие миры, аномальные существа и всё в таком роде.

— Вот именно. И это я молчу о том, что если стану сильнее, то даже призрачный шанс использовать картины пропадёт… — и, поймав недоумённый взгляд Артефактора, пояснил: — Сильный критик сам по себе создаёт вокруг себя искажение Веры. Чем сильнее Критик, тем через меньшее количество картин он может пройти. Думаешь, почему во время разборок с богом к нам не прибыли Критики вовремя? В нашем захолустье банально не нашлось ни одной хоть сколько-то знаменитой картины. А неизвестные не выдерживают запаса Веры даже оперативных групп, не говоря о ком-то вроде мисс Спектр…

— Но она же ходит через галерею? — удивился Артефактор.

— Да. Потому что там собрана куча картин, и общее поле Веры усиливает их. Но вот вернуться через них она сможет только из другой подобной галереи. Или через другие миры, достаточно стабильные, чтобы выдержать её силу. Если Критики за годы и нашли способ безопасно путешествовать из аномальных мест, то у меня уровня доступа для него не хватает узнать. А мне он нужен! Но давай вернёмся к нашему изобретению.

Револьверы с тройным боезапасом. Бронежилет с разгрузкой. В разгрузку гранат, причём чем больше разновидностей — тем лучше: никогда не знаешь, с чем придётся сталкиваться. Несколько миниатюрных дронов–разведчиков: не знаю зачем, но лишними не будут. Несколько ножей — на всякий случай. Что ещё можно взять? Были бы зелья, запасся… или, может, успею забежать к алхимикам?

— Тогда хорошая новость: прибор готов, — и в подтверждение слов Артефактор продемонстрировал не только собранный, но и закрытый обшивкой небольшой модуль, который должен присоединяться к наручу. Вот только внешний вид не внушал уважения, заставляя вспомнить велосипедный отражатель. — Однако он нужен не для телепортации, а для стирания мимолётной Веры.

— Эм… круто, наверное? — честно не понял гордости, с которой вещал Артефактор. — Только зачем, если мимолётная Вера проходит сама через неделю максимум?

— Ты не понимаешь, — зачастил Артефактор с воодушевлением. — Это прототип. Маломощный. Сейчас он действует в радиусе всего сотни метров. Может воздействовать примерно на полсотни человек. И уничтожать Веру, дарованную другим за последние пять-десять минут. Там всё зависит от настроек! Если ты помнишь, то Вера зависит от внимания людей, а я сумел перенастроить артефактную часть прибора так, чтобы она очищала краткосрочную память человека, а электронная часть при этом стирает всю информацию с наручей. Помнишь, как призвали монстра в торговом центре? Если бы вы эвакуировали людей, то паникой и связанной с ней Верой они бы напитали монстра. А с этим устройством вы бы вывели людей, после чего стёрли Веру, выделившуюся за несколько последних минут. Как результат, и люди в безопасности, и монстр без подпитки. В дальнейшем, если увеличить мощность, то можно будет уничтожать Веру в определённые вещи на огромном расстоянии у множества людей!

— Стоп! — оборвал поток мечтаний и постарался выделить главное: — Ты создал устройство, которое стирает память людей за последние пять-десять минут?

— Это очень грубо! — возмутился Артефактор. — Прибор предназначен для точечного изменения памяти, нацеленное на одного человека — именно его забывают. Массовая амнезия потребует много энергии, а значит, будет краткосрочной.

— И оно работает? — вновь вклинился.

Схватив прибор, смотрел, как пристроить его к наручу, и прикидывал, как можно использовать столь прекрасную вещь.

— Нужны полевые испытания… и твоя ситуация идеальна для этого! Шансы того, что прибор взорвётся — не больше 12%. На то, что не сработает — около 35%. Но тогда можно будет кое-что подправить. Остальное всё на удачу.

Пункт со взрывом мне катастрофически не нравился, но и пользоваться прибором я собирался только в отчаянном случае, поэтому наконец установил его на наруч.

Глава 11. Или как нужно хлопать дверью? Часть 2.

—