Брат моего погибшего мужа. - Наталия Ладыгина

- А кто это? – спросила Маша, указывая пальчиком на Костю.

- Это мой папа! – Алена подбегает к своему отцу и, взяв его за руку, прижимается к нему. – Но он может быть и твоим папой, потому что София согласилась быть моей мамой. Так будет правильно!

Невероятно… Мы с ним переглянулись и, кажется, подумали одно и то же.

- Маша, а ты его не узнаешь? – спросила я осторожно.

- Он похож на папу…

- Правильно, - улыбаюсь я.

Она... она не видит в нем своего отца. Она смогла их различить сразу, без объяснений.

Нельзя было сразу понять, что испытывает Маша, видя перед собой человека так сильно похожего на своего отца. Да что там похожего… Они – одно лицо. Но как же она поняла, что это не так? Для меня, похоже, это навсегда останется загадкой.

- Здравствуй, - Костя подошел ближе, а Алена хвостиком за ним. Сел слева от Маши на край кровати. Достаточно близко. Маша же продолжила безотрывно и пристально его разглядывать. – Меня Костей зовут. Можешь называть меня по имени.

- А почему она не может называть тебя папой? – спросила Алена.

- Она сможет его так называть, если захочет, - ответила я девочке.

- Но я вот хочу называть тебя мамой, но я… стесняюсь пока, - пожала плечами.

Надо же, этот ребенок, оказывается, чего-то стесняется.

- Не стесняйся. Если хочешь, то можешь меня так называть. Но мне правда все равно: будешь ты называть меня мамой или Софией – я тебя от этого меньше любить не стану.

Алена широко улыбнулась мне и все мы почему-то одновременно посмотрели на Машу. Она же теперь не сводила взгляда с Алены. Меня вот совсем не удивляет ее интерес. Она мало играла с детьми. Вот ей и в новинку общение с кем-то похожей на себя. Они к тому же двоюродные сестры.

- Алена, может ты отведешь Машу к себе в комнату и покажешь как там все у тебя? Там ей будет интересно, - предложил Костя. – А Маргарита вам туда поесть чего-нибудь принесет.

- Да это просто замечательно! – подпрыгнула два раза Алена. – Пойдем скорее! Я тебе все покажу! – Алена хватает Машу за руку и та послушно спрыгивает с кровати и следует бегом за девочкой.

Ох… я думала, что все будет куда сложнее. Маша же уже все понимает, и могла не принять этого. Хотя гораздо позже все эти моменты сотрутся из ее памяти. Останется только… хорошее.

- Спасибо… - смотрю на него с грустной улыбкой.

- За что?

- За понимание.

- За понимание в чем? Ты что от меня ждала?

- Я знаю, что ты меня полюбил, но… тебе, наверное, хотелось другого в твоей новой жизни?

Например, жену без проблем и детей.

- В моей новой жизни?.. – будто не понимает.

- Но ты же планировал когда-нибудь перестать оплакивать жену и найти себе кого-нибудь для серьезных отношений?..

- Однажды я нашел няню для Аленки. Спустя полторы недели ее уже здесь не было. Тогда я и понял, что вряд ли когда-нибудь с кем-нибудь всерьез сойдусь.

Так-так, интересно… Почему история с няней повлияла на такое важное решение?

- А что не так с няней было? Почему после ее присутствия ты решил… У тебя с ней что-то было? – спросила осторожно, боясь услышать ответ. Это может быть очень неприятно. Я ведь до сих пор не могу перестать вспоминать о его связи с той блондинкой. Само по себе в голову лезет. Как склизкая змея ревность к сердцу пробирается.

- Нет, не было, - усмехается он. – Просто…

- Это она к тебе приставала? Только скажи правду.

- Да ничего такого, - качнул головой. – Просто я ночевал в одном доме с молодой женщиной и понял, насколько мне некомфортно от этого. Даже просто видеть ее. Но тогда у меня выбора не было. Маргарите нужно было лечение и отпуск.

- Алена сказала, что она сделала что-то нехорошее.

- Да, это так. Я и так хотел ее сослать к знакомому, который тоже искал себе уборщицу, но в итоге просто выгнал ее.

- А что она делала?

- Крала вещи из комнаты Алены.

- Что правда?

- Да… Маргарита потом неожиданно вернулась из отпуска и своим орлиным глазом провела инвентаризацию.

- Сколько в мире непорядочных людей, - покачала головой.

- Но а когда появилась ты… я почувствовал совсем иное. Подкрепилось все тем, что и моя дочь стала от тебя без ума.

* * *

Спустя неделю…

Все последние семь дней я прожила в страхе. И это несмотря на то, что все так называемые компроматы на Дениса были сообщены куда нужно уже на второй день после моего побега.

Вчера были в суде, который состоялся так скоро благодаря старым знакомым небиологического отца Кости. В итоге: махинация с опекой моей дочери Тамары и Виктора – потеряла свою силу. С вопросом лишения Дениса родительских прав еще не решено. И меня это пугает. Там все непросто.

- Не волнуйся… И это тоже будет решено. Потерпи.

- А он точно не сможет в Россию вернуться?

- Если он не идиот, то не вернется. Его в аэропорту сразу возьмут. Он сможет оставаться свободным где угодно, но только не здесь. Вскоре это будет касаться и Тамары.

Мне бы радоваться, но отчего-то сердце не на месте.

- Посмотри на меня.

- Да?.. – отрываю взгляд от чашки чая.

Вчера я была так весела после суда, что не сдержала слез радости. Но а сегодня…

- За что ты так сейчас переживаешь? Есть то, чего я не знаю?

- Нет, ты все знаешь, просто… все так хорошо, что страшно.

- Ты считаешь, что не заслуживаешь этого? – я промолчала. – Все только в твоей голове. Лучше порадуйся тому, как девочки счастливы.

Это да… Они стали очень близки за эти дни. Будто всю жизнь вместе провели. Мне изначально казалось, что Алене все-таки будет не очень интересно проводить время с Машей, ведь в свои почти шесть лет она развита не по годам. Но я очень ошиблась. Она и Машу теперь пытается приобщить к делу всей своей жизни. Костя и правда верит, что Алена будет иметь успех в музыке.

- Ты прав… Они чудесные. Растут на радость нам.

- Знаешь, я понимаю твои переживания после всего произошедшего, но я знаю, как заставить тебя чувствовать себя уверенней.

- Как?

- Пойдем со мной наверх. Я должен кое-что тебе показать и рассказать.

Взяв меня за руку, Костя повел меня наверх. Я не представляла, что он хочет мне показать, а тем более рассказать, ни единой мысли не было, но уже нервничала.