Боги ушли, твари остались - Михаил Владимирович Рогожин

те же дружеские лица: Генрих Гофман с Хенни, князь Орланский, Бенко и Аделия, элегантно исполнявшая роль радушной хозяйки.

— Смотри, что мы привезли! — похвастался Гофман, показывая на коробку с бутылками португальского портвейна. — Мы его обязаны весь выпить, потому что он не переносит хранения после открытия бутылки.

Поначалу Альфред хотел сбежать от них в свой кабинет. Но вспомнил, что на письменном столе лежит синий кусочек бумаги, терзающий его душу подозрениями. Поэтому присоединился к уничтожению портвейна.

Вечеринка проходила как обычно. Хенни попросила, чтобы Аделия показала какой-нибудь чудесный эксперимент. Но та, несмотря на просьбы присутствовавших, отказалась.

— И так меня считают ведьмой.

— О, это большая честь, — заявил Бенко и продолжил: — Кто такая ведьма? Есть старинная книга «Молот ведьм». Написана в 1486 Генрихом Крамером. Удивительный фолиант. Вы думаете, что инквизиция сжигала ведьм за то, что они наводили порчу на соседей и отравляли коровье молоко? Как бы не так, чепуха. В Средние века возникла ситуация, когда представительницы женского мира оказались готовы взять власть в свои руки и отвести мужчине подчиненную роль. Связавшись с ведьмой у мужчины не было никаких шансов уцелеть, остаться нормальным. Суть ведьмы — разрушение мужского мира. При этом, как правило, она погибает сама. Когда мужчина способен отступить, пойти на компромисс, она идет до конца…

После этого спича наступила пауза. Первым отреагировал Орланский.

— Ну, ты и загнул.

— Побольше бы таких ведьм, — согласилась Хенни, — а то вы весь мир кровью зальёте.

— Мне ведьмы нравятся. Они в постели восхитительны! — отозвался Гофман.

Промолчал только Альфред. Комментарий Бенко задел его за живое. Теперь он точно понял, кто такая Аделия и почему она подчинила его себе. Это открытие вызвало холодок под левой лопаткой.

— Не говорите глупости! — весело отреагировала Аделия. — А то Альфред и впрямь поверит в это.

— Такого не подмять, — заступился князь и обратился к нему: — Альфред, я прав?

Альфред почувствовал себя голым. Натянуто улыбнулся и постарался спрятаться за сменой темы.

— Меня отправляют в отпуск. Врачи советуют уехать куда-нибудь в горы. В Лихтенштейн, например.

— Да ты что?! И молчишь! — Аделия от радости бросилась к нему на шею.

— Тогда прямо ко мне, — предложил князь, — поживёте в моем доме. Отдохнёте по-барски.

— Отличная идея. У князя действительно рай, я там был, — поддержал Гофман.

— Тогда остаётся собрать вещи, — согласился Альфред, давая понять, что праздник подходит к концу.

Когда гости уехали, Аделия уселась на колени к Альфреду.

— Как здорово! Неужели мы уедем из Берлина? А на сколько?

— Скорее всего, надолго. Это приказ Геринга.

— Чего он хочет?

— Тебе знать необязательно.

— Извини. Все равно здорово. Мы будем вместе! Какое счастье. Ты никуда не будешь спешить. Станем наслаждаться каждым днём, прожитым вдвоём.

Альфреда эта перспектива почему-то не вдохновила. Он сослался на головную боль и отправился спать.

Всю ночь ему снились ведьмы. Замок в Вевельсбурге. В зале баронов сидели за столом Геринг и Гиммелер, а ведьмы подносили им напитки в золоченых кубках. Альфред хотел предупредить, чтобы не пили отравленное вино. Но две молоденькие ведьмы зажимали своими зелеными руками ему рот. Он пытался вырваться и не мог. Потом прямо из огня камина в танце возникла Аделия. Языки пламени струились по её телу. Он бросился к ней. Пламя оказалось холодным. Все рассмеялись. Альфред понял, что всё это неправда. Хотел объяснить, но и Гиммлер, и Геринг, и даже Аделия покатывались от смеха. А ведьмы бросали в него куски тины, которая залепляли глаза, попадала в рот, не давала дышать.

Проснулся Альфред совершенно разбитый. Аделии рядом не было. Он услышал её голос из ванной комнаты. Она пела. Слов он не разобрал. Встал и почувствовал, что не хочет её видеть. Подошел к телефону, набрал номер князя Орланского.

— Рад тебя слышать! — оживился тот.

— Когда можно Аделии отправиться в Лихтенштейн?

— Хоть сегодня. А ты?

— У меня еще дела. Приеду к концу недели. Так ты её сегодня отвезешь?

— Собирайте вещи, пришлю водителя. Поезд до Цюриха в восемь вечера. У меня забронировано купе.

— Спасибо, князь.

— Что ты, Альфред. Я бесконечно рад таким гостям. Дом большой, вам понравится.

В спальню зашла Аделия с тюрбаном из полотенца на голове.

— Ты с кем?

— Орланский тебе передает привет. Сегодня вечером отправляетесь вместе в Лихтенштейн. Сейчас поеду, получу для тебя визу.

— Ты здесь надолго не задержишься?

— К концу недели обязательно приеду.

Аделия от восторга снова вскинула руки вверх.

Провожать на вокзал Альфред не поехал. Уложил чемодан в багажник, присланного князем «роллс-ройса», поцеловал в щеку, прижал к груди и грустно сказал:

— Надеюсь, поездка тебя не утомит.

Аделия старалась не замечать его удрученного состояния. Надеялась, что как только он приедет, она сумеет очистить его сердце от всяческих подозрений. И своей любовью зарубцует все его душевные раны.

— Приезжай побыстрее, я тебя очень люблю. Помни об этом.

— Ты всё, что у меня есть, — ответил он и закрыл за ней дверцу автомобиля.

Подождал, пока машина скроется за воротами, помахал рукой и вернулся в дом. Поднялся по лестнице в свой кабинет. Сел за письменный стол, взял синий кусочек бумаги, покрутил его, бросил в пепельницу, сжёг. Потом достал из ящика стола пистолет, спустил с предохранителя, приставил дуло к виску и нажал на курок.

Глава сорок третья

Франц развернул свежую газету. Это стало для него утренним ритуалом. Он продолжал жить всё в том же номере в «Эдене». Покидал его редко. Разрабатывал план, как с помощью Аделии украсть деньги из Трудового фронта, возглавляемого Робертом Леем. Но смерть Инги поставила крест на этой мечте. Франц совсем впал в уныние, оставалось попробовать вернуть себе хотя бы мыловаренный заводик. Никак не мог придумать, как дотянуться до Аделии. И вдруг сногсшибательная новость. В эсэсовской газете «Черный корпус», которую он взял со стойки кафе только потому, что она распространялась бесплатно, на последней странице увидел некролог. Министерство авиации с прискорбием извещало о смерти штурмбаннфюрера СС Альфреда фон Трабена в результате несчастного случая. Первая возникшая в голове мысль:

— Она убила его!

От этого стало как-то не по себе. Эту мысль он сразу примерил на себя. Какой там несчастный случай? Эта женщина сама несчастный случай. Что-то между ними пошло не так. Возможно, Альфред решил донести на неё. Или как-то избавиться по-другому. В любом случае Франц обязан был всё это выяснить. Поэтому, отбросив газету, поспешил из номера.

В доме Альфреда он нашел лишь впавшего в душевное расстройство Ульриха. Кончики его усов обвисли, глаза слезились, нос приобрел пунцовый отлив. Руки дрожали.

Он наотрез отказался рассказывать, что произошло. Заученно твердил:

— Чистил ружье и