Демон на свободе - Харитон Байконурович Мамбурин

могущественных людей в мире. Возможно, вам придётся начать опасаться своих товарищей и командиров, кто возжелает воспользоваться вашей силой. Учтите это. Мы спешим, я не против поделиться опытом, но требую гарантий безопасности.

- Они будут, - мрачно пообещал инквизитор.

Почти не обманул. Вечером, когда мы сошли с рельс и я отвел свой СЭД на хорошо различимый пригорок, пилоты действительно собрались возле костра, демонстративно выйдя наружу в своих пилотных комбинезонах. Правда, всего пятеро.

- Третий вызвался нести дозор, сэр Эмберхарт, - сообщил мне Пятый, он же сквайр Вайрдстоун, - Мы все даем вам слово, что если он приблизится к костру или к вашему доспеху хотя бы на двадцать метров без какой-либо веской причины, то станет нашим общим врагом.

Я не спеша прошелся взглядом по сидящим у костра людям. Все смотрели на меня серьезно, но без какой-либо особой враждебности.

- «Расскажи им, Алистер. Ты уже понял, кто такой «Третий». Он не подойдет. Он просто скрывается от тебя».

- «Чудесно, ты теперь у меня за внутреннего демона?», - внезапно разозлился я, - «Меня достали чтецы мыслей, Меритт!»

- «Никогда не страдал подобной ерундой!», - надменно фыркнул у меня в голове голос мертвого мага, - «Просто ты был слишком близок к тому, чтобы развернуться и уйти к жене в крайне нежелательный для этого момент. Я внес ясность, дав тебе понять, кто именно сверлит тебя злым взглядом вон из того доспеха. А теперь просто расскажи этим людям нужное, Алистер. Поговорим потом».

Правильно говорят, что сходятся лишь противоположности. Маленькая, энергичная, шебутная Рейко, вызывающая у меня умиление и желание заботиться, заставляла уважать её собственные желания, даже если они шли вразрез с моими убеждениями. Узурпатор Эфира же наоборот, каждым своим решением и словом, как будто провоцировал меня на резкий негативный ответ. Надменный, категоричный, скрытный и… что омерзительнее всего, постоянно правый.

Всегда. В подробностях рассказывая собравшимся пилотам о том, как проходил мой бой с бульдогоподобным «пожирателем городов», я не мог отрешиться от мысли, что это в маге бесит больше всего. Раздражает и восхищает. Он, этот полупрозрачный синий призрак, лучше всех вокруг знал, что нужно делать тому или иному существу для конкретного результата. Или вообще. Даже как-то само по себе пришло понимание, почему Шебадд Меритт позволил Царю Обезьян просто прохлаждаться в маленькой японской долине с его подданными. Если так подумать, то это было идеальное времяпрепровождение для такого божественного оболтуса… пока не возникнет нужда бить горшки и устраивать бедлам.

- То есть, ближний бой, на который мы собирались сделать ставку, невозможен, - мрачно заключил Первый, сутулый и покашливающий блондин лет сорока, - Очень пе…

- Подождите, - нахмурился я, - Какой ближний бой, о чем вы?

- Просьба русских, - пояснил мне англичанин под номером «шесть», - Без запаса миазмы вся эта дрянь побежит в их города на север. Сами понимаете, сэр. Нас убедительно попросили их ликвидировать. Мы планировали напасть сзади на полном ходу и попытаться рассечь как можно больше канистр вместе с ребрами…

- Вас просил полный кретин! – тут же зло отрезал я, - Даже одна тварь для нас семерых представляет нешуточную угрозу, вы скоро сами в этом убедитесь, но, что уже хорошо – сделаете с достаточно большой дистанции!

Еще раз тщательно описав все тактико-технические характеристики того приснопамятного бульдога, которого удалось одолеть лишь путем отрезания ему лап и прожаркой оставшегося молниями (скрывать правду о Рейко я не стал, надеясь предоставить слушателям максимально полную картину), я оставил озадаченных людей, удалившись к своему доспеху. Третий, всё это время маячивший на солидном расстоянии, неспешно приблизился к лагерю, а я, убедившись, что фокусов от этого пилота можно не ожидать, посвятил оставшееся до сна время ужину и жене.

Спать в хорошо проветрившейся капсуле оказалось на удивление легко и приятно. А с утра у меня случился долгий мысленный диалог с призраком мага, который хоть и без всякого удовольствия, но начал отвечать на мои вопросы. Наверное, это было наше первое общение, более-менее похожее на человеческий диалог, а не неохотное разъяснение инструкций и общей политики партии.

Шебадд Меритт был социопатом похуже меня. Откровенно не понимающий людей, крайне далекий от тех потребностей и страстей, что формируют человеческий характер, он действовал всю жизнь в тех нормах и рамках, которые однажды установил себе в качестве принципов. В первую очередь, это была, как ни странно, презумпция свободы. Каждый, с точки зрения великого мага, был совершенно свободен в своем выборе – как жить и чего добиваться. Поэтому, когда Узурпатору Эфира что-то требовалось от разумного существа, то он великодушно предлагал ему выбор – сделать то, что нужно… или пострадать.

Как говорится, твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. А если этот другой обладает огромными возможностями по доставке своей свободы куда угодно, то ты начинаешь уже у него интересоваться, что тебе можно, а чего нельзя. Эдакие Соединенные Штаты Америки из моего мира, очищенные от лжи, грязи и славословия.

В сложных же случаях Шебадд Меритт не опускался до манипулирования. Они, эти самые случаи, в его видении напоминали лабиринт. Он запускал в него «мышей», а затем пускал огонь по их следу. Тоже свобода выбора, как ни крути. С точки зрения человека, опускающего на Землю метеориты сугубо своей волей.

И вот тут как раз между мной и им порылась собака! Если я его с трудом выносил, признавая его силу, власть и правоту, то сам я, Алистер Эмберхарт, магу нравился. Сколько бы не пришлось потерять в Пустоте и в жизнях, что прошли между мной и им, кое-какие черты характера во мне от него сохранились. К примеру, склонность диктовать другим волю под дулом неоспоримых аргументов, разве что у меня обычно был револьвер. Ну и… угроза посмертных мук пропащей душе, куда уж без этого. Именно из-за наших общих предпочтений Узурпатор старался как можно меньше со мной общаться – дабы не взбесить окончательно. Я был тем, кого этот дохлый маг худо-бедно, но понимал.

Теперь же всё вышло на финишную прямую, можно было больше не сдерживаться и не таиться. Японская армия во главе с тай-сегуном Итагаки Цуцуми, разбившись на небольшие группы, идёт по всему северу Индокитая. С севера на юг. Они уничтожают всю разумную жизнь под корень, гонят перед собой беженцев, выдавливая всю оставшуюся в стране человеческую массу на юго-восток материка. Японские аристократы и отряды Иных вдоль побережья, где есть эфир, отряды женщин-автоматчиц и простых военных дальше на запад… всё это продвигается вперед ежедневно, рассыпавшейся вытянутой цепью, сгоняя жителей