Полукровка - Дженнифер Арментроут

– Калеб? – Я почувствовала что-то среднее между неверием и облегчением.

Он стоял в нескольких футах позади меня с поднятыми руками. На нем были пижама и шлепанцы.

– Опусти пистолет! – прошипел он. – Боги, ты можешь случайно застрелить меня.

Я схватила его за руку, увлекая в переулок.

– Калеб, что ты здесь делаешь? Ты с ума сошел?

– Могу задать тебе тот же вопрос. – Он посмотрел на меня. – Я следил за тобой.

Я покачала головой и спрятала пистолет.

– Тебе нужно вернуться в Ковенант. Сейчас же. Черт возьми, Калеб! О чем ты думал?

– А ты о чем? – Он сердито посмотрел на меня. – Я знал, что ты собираешься сделать что-то невероятно глупое. Я сидел у своего проклятого окна и ждал. И вот, увидел, как твоя сумасшедшая задница пробирается через двор!

– Как, черт возьми, ты вообще прошел мимо гвардейцев в пижаме с братьями Марио?

Он пожал плечами.

– У меня свои способы.

– Свои способы? – У меня не было на это времени. Отойдя, я указала в направлении моста.

– Ты должен вернуться туда, где безопасно.

Он упрямо скрестил руки на груди.

– Только с тобой.

– О, ради любви богов! – рявкнула я. – Не это мне нужно сейчас. Ты не понимаешь.

– Не начинай с дерьма типа «я не понимаю». Речь не о понимании! Это самоубийство, Алекс. Это не смелость. Это не умно. Речь идет не о долге или вине… – Его глаза снова расширились, когда что-то упало позади меня. Я обернулась, и Калеб мгновенно выхватил кинжал из моих штанов, а я – пистолет.

Это была она.

Она стояла там, в центре переулка. Это была она… кроме нее не было ничего. Ее длинные темные волосы падали мягкими волнами и обрамляли бледное, ужасно белое лицо – высокие скулы и знакомые губы. Но вместо глаз была тьма. Чернильные вены покрывали щеки, а если она улыбнется, во рту будет ряд острых зубов.

Это была моя мама… даймон.

Шок от ее вида – от вида ее красивого, любящего лица, переплетенного с какой-то гротескной маской – заставил мой палец дернуться на курке. Это была она… но не та.

Я знала, где она стоит и что она никак не сможет защитить себя от выстрела в грудь. Я держала пистолет, обойма которого была наполнена титановыми пулями. Я могла бы выстрелить прямо сейчас, и тогда все будет кончено.

Она не сдвинулась ни на дюйм.

Теперь она выглядела как мама. Стихийная магия скрыла даймона, и она смотрела на меня яркими, изумрудными глазами. Ее лицо все еще было бледным, но уже без толстых вен. Она выглядела, как в ночь перед обращением – улыбалась и глядела мне в глаза.

– Лекси, – пробормотала она, но я слышала ее громко и отчетливо. Это был ее голос.

Она была прекрасна, сногсшибательна и очень жива – даймон или нет.

– Алекс! Сделай это! Давай! – закричал Калеб.

Тут я поняла, что мама не одна. Еще один темноволосый даймон схватил за горло Калеба. Он не двигался. Просто держал его.

– Лекси, посмотри на меня.

Не в силах игнорировать ее голос, я повернулась. Она стояла ближе – достаточно близко, чтобы пуля оставила дырку в ее груди. И достаточно близко, чтобы я чувствовала запах ванили – ее любимые духи.

Мой взгляд скользнул по ее лицу. Каждая линия была знакома и красива. Когда я смотрела ей в глаза, то вспоминала самые странные вещи: день, когда она отвела меня в зоопарк и сказала имя моего отца; день, когда она сказала мне, что нам нужно покинуть Ковенант… Я вспомнила и то, как она выглядела, лежа на полу в крови в ее крошечной спальне.

Я замерла. Я не могла отдышаться. Это была моя мама – моя мама! Она воспитала меня, я была для нее смыслом жизни. Я не могла двигаться.

Сделай это! Она больше не твоя мать! Моя рука дрожала. Сделай это! Сделай!

Крик разочарования разорвал меня, и рука опустилась вниз. Секунды, только секунды прошли, и все же, это было похоже на вечность. Я не могла.

Ее губы изогнулись в самодовольной улыбке. Калеб взвизгнул позади, затем виски пронзила боль. Я погрузилась в сладкую тьму забвения.

* * *

Я проснулась от сильной головной боли и сухого горького привкуса во рту. Мне потребовалось несколько минут, чтобы вспомнить, что случилось. Смесь ужаса и разочарования встряхнула меня. Я приподнялась, несмотря на пульсирующую боль, и осторожно коснулась головы, нащупав шишку размером с яйцо.

Вздохнув, я оглядела роскошно обставленную комнату. Стены из кедра, большая кровать, покрытая атласными простынями, плазменный телевизор, мебель ручной работы – все это казалось мне знакомым. Это была одна из спален, в которой я спала с полдюжины раз. Горшок с фиолетовым гибискусом рядом с кроватью – любимые цветы мамы.

Шок и смятение. Я помнила эту комнату. О боги. Это нехорошо. Нехорошо.

Я в Гатлинбурге, штат Теннесси, более чем в пяти часах езды от Ковенанта. Пять часов. Еще хуже то, что я не вижу Калеба. Подкравшись к двери, я остановилась и прислушалась. Ни звука. Я взглянула на стеклянные двери, ведущие на балкон, но уйти было нельзя. Я должна найти Калеба… если он еще жив.

Я подавила эту мысль. Он должен быть жив. Другого быть не могло.

Конечно, мой пистолет исчез, а Калеб забрал мой кинжал. В этой комнате не было ничего, что можно использовать в качестве оружия. Если бы я начала разбивать вещи на куски, это привлекло бы внимание, и вряд ли что-то превратилось бы в оружие. Все, сделанное из титана, убрано.

Я дернула ручку двери и обнаружила, что она не заперта. Я огляделась. На улице поднималось солнце. Посреди комнаты стоял большой круглый стол, окруженный шестью стульями. Два из них были отодвинуты, как если бы были заняты. Несколько пустых пивных бутылок лежали на резной дубовой поверхности. Даймоны пьют пиво? Не знала. Рядом стояло два больших дивана, обтянутых роскошной коричневой тканью.

Телевизор был включен, но приглушен. Я подошла к столу и взяла бутылку пива. Это не убьет даймона, но, по крайней мере, это оружие.

Приглушенный крик привлек мое внимание к одной из задних комнат. Если я правильно помню, там было еще две спальни, одна гостиная и игровая. Все двери закрыты. Я подкралась ближе и замерла, когда звук снова донесся из главной спальни.

Я сжала бутылку в руке и пробормотала тихую молитву. Я не знала, какому богу молиться, но очень надеялась, что кто-то из них ответит. Затем я пнула дверь. Петли заскрипели и подкосились. Дверь распахнулась.

Дыхание остановилось в горле от кошмара, который разворачивался передо мной. Калеб был прижат к кровати. На нем сидел белокурый даймон и помечал его руку. Звуки, которые издавал даймон, ужасали.

От моего крика даймон поднял голову. Его пустой взгляд прошел прямо сквозь меня. Я выскочила из-за двери, высоко держа бутылку. Это не убило бы его, но я собиралась сделать ему больно.