Измена. За что ты так со мной - Мила Дали

на стол?

— Обычно все наоборот происходит, — смеюсь я. — Мужчины отдают деньги в ресторане, а в будни женщина готовит просто так.

— Ты согласна готовить бесплатно каждый день?

— Нет уж, — улыбаюсь. — Но о твоем предложении в определенные дни я подумаю. Если сойдемся в цене, то без проблем!..

Конечно, наш разговор больше в шутку, но в каждой шутке есть доля правды. Подходить ко всему по-деловому — это о Расулове. И меня подкупает, что он не относится к женщине потребительски.

— …А за этот ужин ничего платить не нужно, — продолжаю я. — Он пробный, но ты можешь выразить комплимент повару в постели.

Давид даже перестает жевать, пристально уставившись на меня.

— Ты серьезно?

— Ага.

— Тогда я тебе целую оду готов посвятить.

Глава 31

Следующее утро обещало быть чудесным.

Я проснулась рано и полна сил. Давид еще спал — ему в офис к обеду. Спокойно собираюсь на работу, но меня отвлекает телефон — в восемь часов звонит отец.

Вмиг все позабыв, испытываю волнение. Что могло случиться? Папа никогда не беспокоил меня так рано…

С тяжелым сердцем отвечаю на звонок.

— Доброе утро, дочка, не разбудил? — его голос звучит бодро.

А на фоне слышно много посторонних голосов и шум.

— Нет.

— А я вот в город приехал. Сюрпризом к вам.

— Зачем?

— Ну как зачем? Повидать. Что-то вы с Тимофеем больно занятые стали. Сами не приезжаете, зять вообще трубки не берет, ты только звонишь.

Мое настроение сразу же ухает вниз. Не потому что я бы не обрадовалась встрече с папой, но такие «сюрпризы» очень не люблю. Нужно предупреждать о визите, так хотя бы я освободила время.

— Ой, какая чудесная новость, пап, — говорю елейно. — А ты где сейчас?

— На вокзале.

— Подожди меня там. Я за тобой приеду.

— Да не мотайся, доченька. Я сам приеду к вам, адрес знаю. Сейчас такси только поймаю.

— Я уже собралась, пока с тобой разговаривала. Мне несложно.

— Тогда ладно. На лавочке посижу, воздухом грязным городским подышу.

— Хорошо. Я скоро буду.

Отец не знает о нашем с Тимофеем разводе. Я все откладывала этот разговор. Огорчать его не хотела. Наивно надеялась, что все как-нибудь само рассосется. Эх, надо было сразу во всем признаться.

— Давид, проснись, пожалуйста, — осторожно тормошу.

Он приоткрывает один глаз и слегка морщится от солнца.

— Что случилось?

— Мой папа… приехал в город так неожиданно. Он сейчас на вокзале. Он, он… — сбивчиво говорю от волнения.

— Давно пора, — лениво вздыхает Давид.

— Я ему о тебе ничего не рассказывала.

Расулов окончательно просыпается и садится в кровати.

— Значит, познакомимся.

— Я не уверена…

— Что за тон у тебя, Катя? Так говоришь, будто это не отец приехал, а грядет мировая революция. Ты его боишься, что ли?

Опешив от вопроса, на секунду замираю, прислушиваясь к эмоциям. И правда, я сейчас испытываю страх, будто все еще ребенок, который боится строгого наказания родителя за ложь.

— Отец не знает о разводе. Он думает, что я до сих пор жена Тимофея.

Давид тяжело выдыхает:

— Тогда скажешь сегодня. В чем проблема? И место ему найдем. Пусть остается в гостевой комнате. — А меня гложут нехорошие сомнения. Сжимаю телефон в руке — он будто раскалился. — Кать, тебя отвезти за отцом?

— Нет-нет, — вздрогнув, мотаю головой. — Я лучше сама.

— Приезжайте. А как его зовут?

— Алексей Геннадьевич.

— Понял.

Я медленно бреду из спальни. Ноги почему-то становятся ватными. Этот нежданный визит доставил много хлопот. Пришлось звонить Кирияновой и слезно отпрашиваться на полдня, чего я делать не хотела. Эльвира Леопольдовна, конечно, отпустила, но была не в восторге. Совсем.

Когда еду на вокзал, на душе кошки скребутся.

Попросив таксиста подождать, чтобы потом отвез нас обратно, я выхожу из машины и суматошно бегу в зал ожидания.

Оглядевшись по сторонам, нахожу отца по яркой клетчатой рубашке. Я с ним долго не виделась, но почему-то желания кинуться в его теплые объятья не возникает, наоборот, я замедляю шаг.

Папа, заметив меня, машет рукой, улыбается.

— Здравствуй, дочка, — говорит, когда я подхожу.

— Привет.

Он раскидывает широко руки, и я все же прижимаюсь к его груди. На мгновенье все страхи исчезают, ведь рядом со мной родной человек. Мы сейчас на вокзале, но во мне вспыхивает ощущение, будто я дома, где хорошо и уютно.

— Я вам с Тимофеем гостинцев привез, — кивает на большую тряпичную сумку, что стояла в ногах.

— Спасибо…

Слышу имя бывшего мужа, и на меня снова накатывает волнение. Нужно рассказать отцу правду. Но удачное ли место на вокзале? Думаю, нет.

— Поехали домой, пап.

Я беру сумку за ручку, а отец за вторую. Поклажа с подарками оказывается очень тяжелой.

Ничего не подозревающий папа садится в такси. По дороге рассказывает о делах в деревне, я делаю вид что слушаю, стараюсь улыбаться, киваю, но у меня в мыслях крутится совершенно другое.

Лишь когда мы подъезжаем к высотному комплексу Давида, отец хмурится.

— Вы квартиру новую купили?

— Не совсем, — вздыхаю я.

Расплатившись с таксистом, веду отца во двор. Там предлагаю немного задержаться, усадив папу на скамью.

— Как красиво здесь, — хмыкает. — О… даже фонтаны. Значит, дела у Тимофея идут в гору, раз он перевез тебя сюда. Я рад. — Замечает вдали красочную детскую площадку. — Дочка, а ты случайно не?..

— Нет, — резко осекаю и чувствую, как по лицу пополз жар. Потираю вспотевшие ладони. — Папа, я хотела сказать, что в этом доме Тимофея нет. Мы развелись недавно.

Отец быстро переводит взгляд от площадки на меня и округляет глаза.

— Как это? Почему?

Ох… Настоящая причина настолько мерзкая, что я не могу об этом сказать папе. Не знаю почему, просто не поворачивается язык.

Была бы мама, наверное, рассказать о таком было легче.

Но с отцом мы никогда не поднимали подобные разговоры. Ни о первом поцелуе с мальчиком, ни о дружбе, ни о сексе или других взаимоотношениях между мужчиной и женщиной.

Мне почему-то стыдно до такой степени об этом говорить, что слова комком застревают в горле. Отец тоже не пытался затрагивать в разговорах эту тему. Она как будто была в нашей маленькой семье табуирована.

— Не сошлись характерами, — шепчу я. — Такое иногда случается…

— Что за ерунда? — ворчит. — Все ругаются. И что, вы прямо-таки развелись?!

— Да, — опускаю голову. — Прямо-таки в загсе.

— Уф, дураки, — пропыхтев, он встает со скамейки. — Ну ничего, помиритесь. Дело молодое…

— Нет, папа, — мотаю головой. — В квартире, куда я тебя приведу, другой мужчина. Ответственный и очень порядочный… в отличие от Тимофея…

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​— Кто?

— Давид. Он тебе понравится.