Немецкая трагедия, 1914–1945. История одного неудавшегося национализма - Вадим Глушаков

их одолжил. Сегодня так поступают все, и Соединенные Штаты Америки прежде всего. Как только начинается рецессия, правительство США заливает экономику деньгами, а деньги эти берет в долг. В наши дни такому учат первокурсников в университетах. В 1933 году это была ядерная физика, и на живой экономике никто еще такого не испытывал. Экономическая теория того времени была крайне консервативной. Брать в долг крупные суммы для любого правительства считалось непозволительным, а разбрасываться деньгами на общественные работы считалось коммунизмом.

Правительство Гитлера, пришедшее к власти в Германии, было союзом нацистов и крупного капитала, интересы которого представлял Ялмар Шахт. Ни одна группа капиталистов в мире никогда не зарабатывала таких колоссальных денег, какими удалось разжиться этой кучке людей за время правления нацистов в Германии. Крупные немецкие концерны не только получали огромные государственные заказы, они также смогли с помощью гитлеровцев удушить всю европейскую конкуренцию после того, как вермахт оккупировал Европу. В какой-то момент немецкая промышленная олигархия перешла все человеческие границы, начав массово использовать рабский труд заключенных. Миллионы людей со всей Европы – пленных, арестованных, угнанных – стали собственностью Круппов и Тиссенов, совсем как это было в Средние века. Масштабы преступлений, совершенных против человечества на промышленных предприятиях Германии в годы войны, не поддаются описанию, но и эта часть нацистской истории остается по большей части в тени, ведь все эти предприятия – Thyssen, Krupp, Siemens, Daimler-Benz, Bosch, IG Farben и многие, многие другие – остаются в наши дни тем экономическим фундаментом, на котором стоит Федеративная Республика Германия. Единственное, чем в отношении предприятий-преступников озаботились в ФРГ после войны, так это разделение самых одиозных из них, таких, к примеру, как концерн IG Farben, на несколько компаний, чьи названия не вызывали бы ассоциаций с Освенцимом. Так преступный и ужасный IG Farben превратился в милые и мирные – BASF, Bayer, Agfa.

Немецкий автобан. В Германии и в США общественными работами, чтобы выйти из депрессии, занялись одновременно

Самым влиятельным из гитлеровского круга друзей-промышленников являлся барон угля и стали Фридрих Флик. Он сколотил колоссальное состояние в годы Первой мировой войны, поскольку уголь и сталь – это кровь войны. Но то, как Флик нажился при Гитлере, не поддается описанию. Крупнейшие запасы угля и железной руды находились во французской Лотарингии. При непосредственном участии Германа Геринга, ответственного на то время за немецкую экономику, Флику удается получить контроль над знаменитыми металлургическими заводами фирмы «Гомбах» в Лотарингии, после того как вермахт оккупирует Францию. С помощью нацистов он грабил всех на своем пути – евреев, французов, поляков, русских. Предприятия Флика использовали рабский труд заключенных как никакой другой промышленный конгломерат Германии. Фридриха Флика судили на Нюрнбергском процессе, приговор – семь лет тюрьмы. Однако уже в 1950 году магнат выходит на свободу, причем, сидя в тюрьме, он продолжал руководить своим концерном. В отличие от заключенных, работавших на его заводах в годы войны, господин Флик получил более чем достойные условия содержания. Он служил клерком в тюремной библиотеке, где занимался в основном тем, что проводил совещания с подчиненными, которые приходили к нему как на работу в офис его компании. Выйдя на свободу, Флик развил невероятную деловую активность и в самое короткое время вновь стал богатейшим человеком Германии. В этом ему энергично помогал канцлер Аденауэр. В деле восстановления послевоенной экономики Германии канцлер ФРГ опирался на тех же крупных промышленников, что и Адольф Гитлер, ведь других в стране просто не существовало. Фридрих Флик не был исключением, и таких случаев было много.

Альфред Крупп, глава одноименного промышленного концерна, получил на Нюрнбергском процессе 12 лет тюремного заключения с конфискацией своего несметного индустриального имущества, но вышел в 1951 году, после чего также вернулся в дело, поскольку изъятое ему возвратили. На Нюрнбергском процессе фигурировали всего три немецких промышленных концерна: Флика, Круппа и IG Farben. Десятки других не тронули. Апофеозом нацистской безнаказанности и германского послевоенного цинизма стала борьба за контроль над компанией Daimler-Benz. Она развернулась в 50-х годах между Фликом и пасынком Геббельса Харальдом Квандтом. Квандт, чья мать вышла замуж за Геббельса, был крайне богатым человеком. Он унаследовал огромное состояние от родного отца, которое тот заработал с помощью Геббельса в нацистские времена. В конце концов, Флик и Квандт уладили коммерческий спор, чтобы совместно владеть контрольным пакетом акций гиганта немецкого автомобилестроения.

В 1937 году Гитлер избавился от Ялмара Шахта. Сделал он это довольно мягко: финансового гения сняли с должности министра экономики, но еще два года он оставался на посту президента Рейхсбанка и до 1943 года сохранял за собой ничего не значащий пост министра без портфеля. К 1936 году нацисты настолько окрепли и освоились в Германии, что сторонняя помощь им была больше не нужна, а потому они постепенно начали забывать свои обязательства перед теми, кто помог им прийти к власти, и принялись от них избавляться. Крупному капиталу при этом отстранении, кстати, повезло больше, чем другой важной группе, поспособствовавшей Гитлеру в 1933 году, – немецкому генералитету. Представителям последнего в начале 1938 года нацисты устроили основательную чистку. Капиталистам же лишь указали на их место, громко заявив, что теперь главными в Германии являются они, нацисты, а не Флики, Круппы и Тиссены. В действительности крупный немецкий капитал Гитлеру было некем заменить – кадров, способных управлять крайне сложной немецкой экономикой, у него не имелось. Сам он, как и все его окружение, вникать в подобные вопросы не хотел и не мог, а потому заключил с финансовой олигархией дьявольскую сделку о сотрудничестве, которая продержалась до конца войны.

Иначе обстояли дела с германским генералитетом. Гитлер любил военное дело и считал себя в нем крупным специалистом. То есть военными вопросами, в отличие от экономических, Адольф Гитлер хотел заниматься лично, для чего ему требовалось иметь полный контроль над вооруженными силами. Нацисты никому, кроме нацистов, не доверяли, разумно предполагая, что те, кто не с ними, могут в сложный момент выступить против них. Так оно с генералами летом 1944 года и вышло. Однако вернемся в 1938-й. В начале года немецкую армию сотрясли два скандала сексуального характера, причем оба они случились в один день – для полицейского государства странное обстоятельство. Военный министр Бломберг, как нечаянно выяснилось, женился на проститутке, а командующий сухопутными войсками Фрич, как нечаянно выяснилось, был гомосексуалистом. В глазах крайне консервативного прусского офицерского корпуса случившееся было немыслимым позором, какого еще не знала армия, чем Гитлер незамедлительно и воспользовался. Обоих – Бломберга