Трюфельный пес королевы Джованны - Анна Малышева

– Не упрашивай, не вспомню. Я и сокурсников-то помню не всех. – Александра залпом выпила остывший кофе. – Что же у тебя с ним в Питере, роман был?

– Скажешь тоже. Не роман, а романчик. Так… случайность. – Подруга пожала плечами, отвела с щеки рыжую непослушную прядь. – Не о чем говорить. Я сразу из головы выбросила…

– А он, видно, нет, раз тебя нашел! – заметила художница. – Неужели приехал прямо к тебе, в Данию? Спустя… сколько лет после вашего романа?

– Дался тебе этот роман, – проворчала Маргарита и, задумавшись, сообщила: – А ведь пять лет спустя… Но любовь тут ни при чем. Это вышло случайно.

…Денис, по ее словам, вовсе не собирался искать где-то в дебрях Христиании мимолетную знакомую давней питерской поры. Он и в Данию попал с наскоку, вовсе туда не собираясь. Его привез с собой друг, который жил в Германии и у которого Денис гостил тем летом. Автостопом они проехали по всей Европе, что заняло на удивление мало времени. Правда, видели они не совсем те города, какие намеревались посетить, потому что порой приходилось ехать туда, куда двигалась подобравшая их машина. Но молодые люди, располагавшие очень небольшой суммой денег, не унывали. Их кормили даром, иногда угощали пивом, порой покупали им сигареты. У них всегда был ночлег, пусть даже в кузове фуры.

Добравшись неожиданным для себя образом до Копенгагена, немецкий приятель решил навестить своего друга, жившего в «вольном городе Христиания». Денис, чрезвычайно довольный своими беспечными каникулами, также отправился гулять по этому необычному кварталу. Он зашел в подъезд дома, где встретила его Маргарита, по банальной причине – ему потребовалось справить малую нужду, а на улице он делать это опасался. Хотя квартал и был хипповский и законы здесь действовали слабо, европейские суровые порядки на этот счет были памятны молодому человеку.

– Их где-то пару раз едва не забрали в участок за то, что они собирались решить свои дела в парке… Спать там было можно, видите ли, в палатке. Но это дело делать – никак нельзя!

– Романтичная у вас вышла встреча! – не удержалась от сарказма Александра.

– Куда уж романтичнее… – проворчала Маргарита и тряхнула головой. – А знаешь, купи мне выпить чего-нибудь! Что-то мне не по себе!

Пока Александра добивалась, чтобы официантка, двигавшаяся по маленькому зальчику все медленнее, словно в такт падавшему за окнами снегу, подошла и приняла заказ, пока за соседним столиком усаживались новые посетители – шумная компания молодых девушек и парней, Маргарита молчала. Она не притронулась к своему кофе, но, когда принесли коньяк, выпила его залпом. Порылась в карманах, взглянула на Александру:

– Есть сигареты? У меня давно все кончилось.

– Ты что, совсем без гроша? – спросила та, раскрывая сумку.

– Без единого.

– Что же тебе Денис твой ненаглядный денег не дал на прощание? Не чужие люди все-таки!

– Денис? – усмехнулась Маргарита, с наслаждением затягиваясь. – Он даст… Этот последнее отнимет! И тогда такой же был прощелыга. Только я не понимала… Мне казалось, Лукас уже не вернется, он как сквозь землю провалился. А Денис каким-то чудом вдруг материализовался. Не было его, и не нужен он мне был. А появился вдруг, и показалось, что именно его я и ждала… Как избавителя от этой бредовой жизни!

– В царстве слепых и кривой – король! – заметила Александра. – Датские женихи все были неудачные, неудивительно, что ты русскому знакомому обрадовалась!

– «Душа сказала – это он!» – вздохнула Маргарита.

…Денис был совершенно без денег, капитал путешественников хранился у его друга. У Маргариты, которая давно уже существовала на подачки друзей Лукаса, и подавно не водилось ни гроша. Они вышли из подъезда и отправились восвояси, болтая и все дальше уходя от дома, где встретились. Как оказалось, Маргарита ушла оттуда навсегда.

– Там остались мои вещи: две сумки, какие-то книги, диски… Ведь мы с Лукасом жили где придется, все свое приходилось таскать с собой, как улитке. Я все бросила. Думала, больше туда не вернусь. Денис меня обнадежил. Предлагал поехать с ними. Они собирались обратно в Германию. Там, как он уверял, можно было остаться, якобы устроившись на учебу, и даже вполне легально, по какой-то благотворительной программе. Его приятель был большой мастер выискивать такие мутные благотворительные источники, из которых хлебал кто хотел. И я согласилась ехать с ними.

– Ну, ты авантюристка…

– Ты права! – покаянно согласилась Маргарита. – Уехала я сдуру, сгоряча. И вернулась в Копенгаген через месяц. Мы с Лукасом созвонились, он объявился наконец, просил вернуться… Попробовал даже устроить мне сцену за то, что пропала неизвестно куда. Хотя сам-то передо мной не отчитывался, куда исчезал, бросив меня без денег. А еще через пару недель я поняла, что беременна…

– Почему ты уверена, что от Дениса?

– А иначе быть не могло. – Маргарита улыбнулась с превосходством опытной женщины перед неопытной. – Когда Лукас исчез, я беременна не была. Точно. Мы с ним прожили больше года, и ничего. А с Денисом какой-то месяц, и вот… Это случилось.

– Но Лукасу ты сказала, что отец – он?

– Конечно! Ты подумай, из какой он был семьи! Это был шанс для всех нас! Я думала не только о себе, точнее, о себе я вообще не думала! – Маргарита с жаром прижала ладони к груди, словно пытаясь таким образом придать своим словам больше убедительности. – Что ждало бы ребенка, если бы Лукас узнал, что отец не он? Мы и без того держались друг возле друга на одной нитке. Страсть быстро уходит… Он бы меня бросил наверняка! А уж какой помощи мы могли ждать тогда от его родителей? Смешно… А так, он бы помирился с родными, у тех бы появился наследник, у ребенка – надежный тыл. Ну и я смогла бы перевести дух. Но вышло совсем не так… Лукас попал в переделку и погиб. Я рассказывала тебе, как страшно. Он пропал в очередной раз, когда я была уже на седьмом месяце… – Внезапно Маргарита рассмеялась, коротко, нервно. – Что я говорю… Так привыкла врать всем, что даже саму себя обманываю! На восьмом, я уже была на восьмом месяце, но для Лукаса и для всех остальных мне пришлось уменьшить срок. Иначе, как бы я объяснила, от кого беременна. До родов оставалось дней сорок – пятьдесят, по моим расчетам. А он вдруг пропал.

Через две недели, когда женщина предприняла серьезные попытки отыскать сбежавшего возлюбленного, открылась страшная истина. Оказалось, что труп Лукаса, никем до сих пор не опознанный, был найден на свалке. Его убийца (если он был один) остался неизвестным. Учитывая махинации с перепродажей краденого, которыми промышлял погибший, причиной гибели могли послужить разногласия с подельниками.

Для Маргариты это было крахом всех надежд. Родители Лукаса наотрез отказались разговаривать с беременной женщиной. Они были настроены против русской подруги сына и даже, призналась Маргарита, винили в гибели Лукаса именно ее.

– Их послушать, это я сделала его таким, каким он был… А ведь мы встретились уже в то время, когда он перестал с ними общаться! Я сама уговаривала его помириться с отцом, позвонить матери… Что я могла сделать? Они дали мне понять, что если я не отстану от них, то нарвусь на крупные неприятности. У них везде знакомства. А что я перед ними? Мелочь… Я вынуждена была вернуться в Киев. Остальное ты знаешь. Иоасю пришлось оставить у родителей. А потом ее забрали…