Крот - Константин Муравьев

Снаружи таких брешей в системе работоспособности шлюзовых камер не было, но вот изнутри необходимо было разрушить всего одну узловую точку и корабль останется без основной, первой и второй дублирующих цепей в этом доке минут на семь, пока не переключатся на четвертую или пятую. Не знаю, кто проектировал этот линкор, но доки были обделены третьей дублирующей линией, чей приоритет находился выше двух следующих, и, так как ее тут нет, то это даст нам еще немного дополнительного времени.

Так. С этим понятно. Что еще? Ну сам способ разрушения придумать было не сложно. Что-то аналогичное мною было уже использовано однажды. Теперь осталось повторить удачно показавшую себя задумку.

Кто сказал, что бомба не падает в одну воронку дважды? Теория вероятностей? Она просто не встречалась с такими, как я. У нас одна и та же бомба в случае необходимости упадет в одну и ту же воронку не то что дважды, а даже трижды. Вернее в моем случае, все четыре раза. Один раз тогда и три раза сейчас.

С истребителями в теории разобрались. Что у нас дальше?

А дальше сам линкор и его система автоматического обнаружения. Ракеты и торпеды мне не страшны, их просто не успеют выпустить за столь короткий промежуток времени и на столь малые расстояния. На линкоре в основном тяжелое вооружение, и ракеты и торпеды, предназначенные для более медленных и неповоротливых судов, классом повыше, чем мой.

Но это опять же – теоретически. Однако их могут пульнуть без прицела, залпом, накрывая наш корабль из всех имеющихся на борту орудий.

Но, надеюсь, сейчас забыли о таком понятии, как залповая стрельба, и, по крайней мере, в момент нашего вылета не вспомнят о ней.

Дальше. А вот дальше идет плохая новость. Это орудийные установки. Тяжелые бластеры. Они достаточно скорострельны и смогут среагировать на наше появление в зоне их контроля практически мгновенно, не оставив нам никакого шанса.

Проверяем. Схема корабля. Схема расположения орудийных установок. Их тип. Стандартный сектор обстрела и уверенного поражения.

А теперь смотрим, что получится.

«Отключить их у меня нет никакой возможности, – с грустью подумал я. Это был один из самых критичных этапов побега с линкора. – Блин, вас бы хотя бы на некоторое время отвлечь, чтобы проскочить в образовавшийся коридор».

И я еще раз посмотрел на полученную схему. Реальную опасность представляло всего восемь бластеров. Именно они могли нанести критические повреждения кораблю и в конечном итоге уничтожить его.

Урон от остальных орудий сдержала бы пассивная и активная защита транспортника.

«Восемь бластеров», – пробормотал себе под нос я. Вот это самое число «восемь» и натолкнуло меня на еще одну мысль. Я быстро обернулся в сторону мастерской.

«Коридор я себе смогу обеспечить, – быстро прикинул я, – но он будет очень незначительным по времени».

Однако это было хоть что-то. Главное, что у нас появился шанс. И именно моя последняя работа в исследовательском отделе и добавила тот маленький винтик, который позволит собрать всю эту странную и непонятную мешанину из отдельных деталей в единую конструкцию, которым и будет наш план побега. Она позволит разрешить ту задачу, которая раньше ставила меня в тупик.

«Хм. А медуза-то была права, – подумал я, – у любой задачи есть свое решение. Нужно только время и ресурсы».

И я приступил к подготовке и организации нашего будущего плана побега. Времени у меня было немного. Но я справился. А через двадцать минут я уже все закончил и связался с Таалом.

– Уходим отсюда, – передал я ему.

Получив его ответ и дождавшись возвращения троглодита, я вместе с ним покинул лабораторию. Профессора мы тоже прихватили с собой, еще раз приласкав его прикладом. По замыслу, без сознания ему находится еще, как минимум, минут двадцать, а потом он мне будет уже совершенно не интересен.

* * *

– Карг, – обратился один из ученых к помощнику профессора Крены, – как ты думаешь, что там произошло? Ведь не просто так же сработала тревога?

И спросивший посмотрел в сторону мастерской, где остался их непонятный техник с еще одним троглодитом.

– А тебе действительно хочется это знать? – спросил у него в ответ Карг, – не проще ли забыть об этом.

– Но оно же бессмертное, – неугомонный молодой парень старался понять, что же на самом деле случилось и что послужило причиной активации сигнализации в комнате, где находился аквариум. – Я четко видел показания всех приборов. Это существо по всем параметрам погибло. Оно на момент поступления последних данных уже не подавало совершенно никаких признаков жизни. Как такое возможно?

Помощник посмотрел на настырного ученого. Но потом все же ответил.

– Оно не бессмертно. Просто его очень сложно уничтожить. И этот человек, наш техник, как-то смог это сделать. Это все, что я знаю.

– Ты думаешь, его появление на корабле не случайно? – понизив голос, спросил парень. – Ведь он явно уже знал о том, кто находится там.

Но ничего сказать Карг больше не успел, так как из мастерской выскочили технарь и последний троглодит.

Парень оглядел подготовленные к движению гравикары и скомандовал.

– Быстро, вперед, – и махнул рукой в сторону разблокированного туннеля, ведущего в доки. – У нас очень мало времени.

* * *

Правда перед отъездом пришлось задержаться в моей мастерской на несколько минут, так как моя хомячья натура, даже и не знал, что она у меня есть, не позволила мне спокойно пройти мимо инженерного комплекса, на который я сразу же, как только его увидел, положил глаз. А потому мы вместе с троглодитами быстро демонтировали его и погрузили в наш второй транспорт.

Это и задержало нас на целые три с половиной минуты. После этого мы сразу нырнули в туннель, уводящий нас за пределы исследовательского сектора линкора. А еще через десять минут мы на двух гравикарах въезжали в наш док и загружались в доставшийся нам транспортный корабль.

Теперь нужно было только ждать, до часа «Х» оставалось чуть меньше трех минут.

Линкор. Капитанская рубка. Управляющий мостик. Несколько минут спустя

– Предстартовый отсчёт пошел, – доложил лейтенант, обращаясь к полковнику Тренгу.

– Принято, – ответил тот и посмотрел на карту сектора, который они должны были покинуть уже через пять минут. Тут в системе оставалось еще два фрегата прикрытия, которые уйдут из сектора сразу вслед за ними.

– Разгон, – произнес все тот же лейтенант, – расчетное время четыре минуты сорок семь секунд.

Полковник лишь кивнул на это головой. Ничего необычного, все идет в штатном режиме.

Он, честно говоря, был благодарен этому столичному профессору, напыщенному идиоту, благодаря которому их пребывание в этом секторе завершилось раньше срока на целую неделю.