Информатор - Тейлор Стивенс

— Если ты все видела, то понимаешь, что у нас проблема, — заметил он.

— Я все видела, — подтвердила она. — У меня есть вид на жительство, от которого надо избавиться. Я не хочу давать им указание на то, что я и есть та, кого они ищут.

Бейярд достал зажигалку, закурил, передал ее Монро и вылез из машины с несколькими пачками сигарет в руках. Он загородил спиной дверцу, положил сигареты на капот и обратился к солдату, стоявшему ближе всех:

— Угощайтесь!

Тот не шевельнулся и никак не отреагировал на предложение. Тогда Бейярд начал многословно рассуждать: сначала о погоде, потом о ресторанах в городе и еще о чем-то — он говорил один и говорил громко, чтобы его могли слышать стоявшие неподалеку солдаты. Его целью было отвлечь их внимание от Монро.

Та же опустила карточку вида на жительства вниз и подожгла. Пластик горел плохо — расслаивался, закручивался в завитки и дымился, выделяя резкий запах. Карточка сгорела на треть, и огонь успел уничтожить фотографию и основные личные данные, когда обстановка снаружи резко изменилась. Монро затушила карточку и засунула ее под подушку сиденья.

Солдат, забравший документы, вернулся без них. На том же незнакомом языке, который Монро слышала на лодке, он рявкнул что-то двум другим, стоявшим у машины, и те приказали Монро выйти. Бейярд глубоко затянулся и выпустил дым в воздух. Сигнал тревоги! Он не курил, и эта вызывавшая у него отвращение процедура служила сигналом предупреждения. Подчиниться!

Трое солдат перешли через дорогу и присоединились к стоявшим у «пежо». Один из них приказал Бейярду и Монро лечь на живот, заставил их развести ноги и защелкнул за спиной наручники. Затем их под дулами автоматов отвели к одному из джипов и уложили в кузов. Солдаты расселись вдоль бортов, держа пленников под прицелом. Машина резко рванулась с места.

Вскоре они свернули с дороги. Монро поняла это по ухабам, по тому, как натужно заработал двигатель, по запаху сырой почвы и живности, коим был насыщен воздух. Она чуть приподняла голову, чтобы не биться лицом о дно кузова. По какому-то проселку они углублялись в джунгли.

Монро не видела Бейярда, потому что их положили спиной друг к другу, но чувствовала его тело. Он придвинулся ближе — явно чтобы подбодрить ее, — но ничего утешительного в их ситуации не было. В нескольких дюймах от лица были испачканные грязью высокие военные ботинки, а над ними тускло поблескивало дуло направленного на ее голову автомата.

Джип резко остановился. Солдаты соскочили на землю и выволокли на дорогу Монро. Она стукнулась головой о задний откидной борт и сползла на колени. В висках пульсировала острая боль, а по щеке побежала предательская струйка крови, издавая едкий запах смертельной опасности. Окружающий мир утратил все свои краски и стал серым, а в ушах застучали барабаны войны. На уровне глаз был ремень одного из похитителей. Кобура. Подсумок с патронами. Нож. Она почувствовала острое желание поддаться инстинкту и нанести удар, но через мгновение волна ярости спала, будто разбившись о глухую стену: вспышки оказалось недостаточно, чтобы разжечь пламя. Она просто физически не могла сделать ни малейшего поползновения к изменению этой отчаянной ситуации, в которой оказалась.

При виде Бейярда она на мгновение испытала страх. Страх! Не исключено, что при ее попытке к бегству его убьют. Значит, вместо того чтобы мобилизовать все свои силы, настроившиеся на выживание и самосохранение, она беспокоилась о Бейярде! Для нее испытать чувство страха было полной неожиданностью. Ей никогда не доводилось поддаваться демонам и природным инстинктам, скрывавшимся в потемках души. Контролировать их — да, противостоять им — да, но никогда не вызывать их из потаенных уголков, где они таились. А сейчас было самое время обратиться к ним за помощью.

Ее грубо поставили на ноги. От того места, где остановился джип, в чащу вела узкая тропинка. Солдат, стоявший ближе других, ткнул ее дулом автомата и кивнул сторону тропинки. Она не отреагировала, и он подтолкнул ее в спину. Цвет деревьев сменился с изумрудного на тускло-оливковый, а бой барабанов в ушах — глухим стуком в груди. В густой траве тропинку не всегда было хорошо заметно, и стоило ей замешкаться, выбирая, куда сделать следующий шаг, как она получала удар прикладом в спину. Барабанная дробь не прекращалась. Монро улыбнулась, но эта улыбка скорее напоминала маску смерти. Она сжала пальцы, по-прежнему стискивая в них ключи, и большим пальцем просунула их концы между фалангами, превращая кулак в смертоносный кастет.

Она не знала, сколько людей двигалось за ней, не знала, ведут ли Бейярда по той же тропинке или повели убивать в другое место. Она не могла действовать, пока было неизвестно ни его местонахождение, ни количество конвоиров. Ценой еще одного грубого удара в спину она проблеяла, подражая крику антилопы. Через пару мгновений сзади раздался ответный крик: Бейярда вели по той же тропинке.

Неожиданно тропинка оборвалась у небольшого оврага. Монро стояла на краю обрыва высотой футов в пятнадцать. Его поверхность была покрыта вылезшими на поверхность шишковатыми корнями деревьев, а внизу шумел ржаво-красный поток. В сезон дождей река становилась бурной и полноводной, но сейчас была лишь жалким своим подобием. Тропинку отделяло от реки всего несколько футов обрыва. Солдат дернул за наручники вверх, заставляя Монро опуститься на колени, и приставил дуло автомата к шее. Она стояла лицом к реке и спиной к тропинке: ремень солдата снова оказался на уровне ее глаз, а оружие — в нескольких дюймах от щеки. В наступившей тишине послышались шаги и снова крик антилопы.

Бейярда поместили на том же пятачке у обрыва. Руки у него были связаны, и он тоже стоял на коленях, а солдат рядом держал его под прицелом.

На тропинке появились еще люди. Интуиция подсказывала Монро, что затевается казнь, однако охранники ничего не станут делать без приказа. Монро закрыла глаза, стремясь сосредоточиться. Она еще может спастись. Если она и далее будет отвлекаться на Бейярда, то каждое мгновение будет приближать ее гибель. Так уж устроена жизнь — ничего не поделаешь. Нужно решаться!

Она сместила сустав большого пальца и освободила из наручников руку. Потом перенесла центр тяжести вперед, напряглась и подняла глаза на солдата. Встретившись с ним взглядом, она мило улыбнулась и спросила по-португальски:

— Меня сейчас убьют?

Он не ответил и отвернулся к реке, но она поняла все, что ей было нужно. Язык был ему знаком. Сомнений не осталось — он анголец.

— Я не могу умереть, не рассказав о сокровище, — продолжила она. Голос звучал вкрадчиво и мелодично, каждое слово произносилось четко и медленно. — Оно закопано под холмом на пляже в пяти милях к югу, где река впадает в океан. — С каждым словом она говорила все тише и постепенно перешла на шепот. Солдат непроизвольно начал прислушиваться, подходя все ближе, стараясь не пропустить ни одного слова.

Ее бросок был стремительным, как выпад мамбы. Смертельным. Бесшумным. Молниеносным. Кончики ключей разорвали солдату горло, а на месте трахеи появилась зияющая рана. Сила удара опрокинула его на землю, а из раны, пузырясь, хлынула кровь. Он пытался судорожно дотянуться до оружия, но Монро отбросила его ударом ноги, забралась на него верхом, схватила за голову и резко повернула в сторону, ломая шейные позвонки. Потом перекатилась на живот и, держась одной рукой за неподвижное тело убитого, а другой за оружие, соскользнула за обрыв, цепляясь ногами за выступавшие корни. Она вытащила у солдата нож, а затем пистолет, засунув их за пояс. Перекинув через плечо автомат, она подтащила тело к обрыву и отпустила его в свободный полет. Приземлившись в илистой жиже берега, оно окрасило кровью и без того рыжеватую воду. Прошло не более нескольких секунд, но за это время Франсиско вполне могли убить, однако она не слышала ни выстрелов, ни шума борьбы с того места, куда его привели. Монро подтянулась и выглянула из-под обрыва, намереваясь заняться конвоиром своего партнера, но увидела сначала ботинки Франсиско, а потом и его самого, тащившего за собой тело охранника, соскользнувшего вниз рядом с ней.