Перевал - Виктор Климов

и пахнет! — запаниковал Егорка, и, кажется, попытался ещё больше слиться со стеной. — Похоже на розы! Я маме дарил на день рождения!

— Ещё!

— Она как появилась, так я и не смог вернуться! Вроде иду прямо, куда надо, а возвращаюсь всё к тому же месту! — быстро шептал он. — Как в петлю попал! Думал, спятил! Да я сам чуть не обоср@лся, когда эта панночка явилась! Решил, что это она из гроба вылезла! Похожа ведь! Похожа?

— Кто?!

— Ну, панночка! Как у Гоголя! — залепетал студент.

Угораздило же его ввязаться в историю, подумал Плетнёв: командир с каким-то симбионтом, верующий любитель итальянского языка, а тут ещё знаток русской литературы.

Однако что-то не вязалось в рассказе студента. Плетнёв вгляделся в его лицо. Теперь при рассеянном свете дня, если это можно было назвать днём, было видно, что студент выглядит довольно истощённым и усталым: впалые щёки, синяки под глазами, щетина, по меньшей мере, недельной давности.

Теперь понятно, почему он с такой жадностью поглощал выданные сухпаёк.

— Сколько ты, говоришь, уже находишься здесь? — он ослабил нажим пистолета.

— Шестой день пошёл. Но я не уверен: телефон сел, а часов у меня нет. В последний раз взял еды и воды совсем немного, думал, всё пройдёт как обычно, а оно вон как обернулось!

— Почему от нас попытался скрыться?

— От группы неизвестных вооружённых до зубов людей? — задал встречный вопрос Егор. Стоит признать, некоторая логика напуганного человека в его словах была. — Решил, прежде чем вам сдаться, попробовать ещё раз пройти галереей. Не вышло.

Что же, вроде как, начинающий диггер не врал. Да и насчёт схожести гостьи с изображением на крышке саркофага, как и на той стене, где девушка держала в руках чьё-то сердце, студент тоже был прав. Что-то у них было общее.

Ну что там, существуют массовые галлюцинации, да ещё практически идентичные? Вроде как получалось, что ты не спятил, и показания студента это подтверждали. Непонятно было только, кто вскрыл саркофаг и когда это случилось. Однозначно, это был не этот, пусть и спортивного вида, но студент, масса не та. Да и вскрыта гробница, скорее всего, действительно была гораздо раньше, чем шесть назад, если верить словам студента о сроке его здесь пребывания. Да даже с учётом всех его предыдущих визитов — слишком всё старым выглядело.

— У вас всё нормально? — поинтересовался проходивший мимо полковник.

— Всё отлично, Денис Евгеньевич! — Алексей похлопал Егора по плечу. — Так, лёгкое недоразумение. Всё разрешилось.

И что теперь с этой информацией делать?

Глава 20. Улыбка бога

Как выяснилось, студент был в курсе существования манекенов, только называл он их «спящими» или «сонными», так как те, с его слов, большую часть времени находились в своего рода анабиозе, не проявляя никаких признаков жизни, и вообще опасности не представляли, если особо близко не подходить и не беспокоить.

Студент как раз и напоролся на них примерно так же, как Алексей с остальными, но отсутствие оружия, в данном случае, сыграло ему даже в плюс, так как он не стал палить и привлекать лишнее внимание, а воспользовался преимуществом в скорости передвижения. А потом он заметил, что спящие долго свою жертву, если здесь это слово вообще уместно, не преследуют, тормозятся и снова засыпают, при этом, как правило незаметно возвращаются в места прежней дислокации.

Ну да, учитывая то, как Алексей с товарищами повёл себя с ними — ну так они вообще думали, что они неживые, оттого манекенами и назвали — нечего и удивляться, что они попёрли на них со всех сторон.

Кроме, как в большом торговом центре, где Плетнёв впервые столкнулся с манекенами, студент назвал ещё пару мест, где кучковались "спящие". Среди прочих был местный железнодорожный вокзал и фабрика, которую они видели издалека, когда только-только подходили к городу. Там их, по словам Егора, было особенно много, из-за чего подходить ближе он не рискнул. Всё-таки здраво опасался того, что эти создания окажутся не такими уж и безобидными, и что будет, если они, даже еле волочащие ноги, вдруг решат его обложить со всех сторон, проверять не хотел.

Студент тоже слышал шёпот, исходящий от манекенов, и также в момент, когда оказывался поблизости с ними. Слов было не разобрать, хотя на что он надеялся, учитывая то, куда они попали, было не совсем понятно. Очевидно же, что они говорили на каком-то своём языке!

С одной стороны, парень вроде как выглядел наблюдательным, схватывающем на лету, с другой же, как подметил полковник, туповатым, или скорее простоватым да и интересовали его, прежде всего, побрякушки, богатство, свалившееся на голову не с того ни с сего. И как его полковник собрался вербовать, Плетнёв представить не мог.

Простота хуже воровства — это про него, про студента. Лёгкого бабла приподнял, себя пересилил с мертвецов его снимать, да ювелирки обчищать, а вот то, что это всё может иметь фонить — не догадался.

К тому же Смирнов не верил рассказам студента про то, что он попал сюда через метро Екатеринбурга. Объект и без того по причине борьбы с терроризмом находился под плотным контролем органов правопорядка, выскочить на пути или попасть в тоннель откуда-то со стороны, было практически невозможно, да и точек перехода там никогда не было. Не то место, как объяснил Смирнов.

Они бросили последний взгляд на церковь, ставшую их временным пристанищем и построенную над другим более древним храмом, которому больше подошла бы характеристика гробницы, а то и вообще одного большого склепа. Правда, мертвецы внутри, кроме тех, что были изображены на барельефах, им на глаза так и не попались.

А манекены, что манекены… Или, как говорит Егор, спящие, они, если верить полковнику, далеко не мертвы, они, скорее, другие, но не мёртвые.

Исследовать галерею, посредством которой в это место попал студент, они не стали, так решил полковник. Сказал, что если диггер не смог пройти обратно, то и они не смогут, по крайней мере, без Афанасия, а он остался наверху. Правильнее было бы дойти до уже известной точки перехода, чем пробовать новую, к тому