Большая игра. Британская империя против России и СССР - Михаил Леонтьев

Моссадык назначается премьером 1 мая 1951 года. Уже через 3 дня парламент — меджлис — принимает подготовленный им закон о национализации нефтяной отрасли и обращается за помощью к СССР. Англичане запросили помощи у Вашингтона. Но там посоветовали не нервничать. Американцы предложили создать новую компанию с трехсторонним участием — иранским, британским и американским, утверждая, что американским участием можно погасить сильные антибританские настроения в Иране. Британцы объявили Тегерану эмбарго: запрет на вывоз нефти, импорт товаров и получение кредитов. Нефтедобыча снизилась почти в сорок раз. В ответ Мосаддык, опиравшийся на радикальное духовенство во главе с аятоллой Кашани и компартию Ирана, получавшую директивы из Москвы, провел ряд социалистических законов и начал аграрную реформу, разорвал дипломатические отношения с Лондоном, распустил парламент, провел референдум, на котором 99% населения проголосовало за наделение его чрезвычайными полномочиями. С приходом к власти администрации Эйзенхауэра англичанам удалось убедить американцев начать действовать. Разработка оперативного плана — так называемого проекта TRAJAX — началась в ноябре 1952 года. ЦРУ и британская разведка СИС открыли совместное финансирование своего ставленника генерала Фейзаллаха Захеди. Заручившись, наконец, поддержкой шаха, которого удалось убедить в реальности перехода Ирана в советскую зону влияния, 4 апреля 1953 года директор ЦРУ Аллен Даллес дал старт операции по свержению Мосаддыка. В итоге 19 августа 1953 года в результате в значительной степени оплаченных деньгами Даллеса массовых демонстраций и действий генерала Захеди правительство Моссадыка было свергнуто.

На официальном приеме по случаю своего возвращения в страну шах обращается к руководителю ближневосточного отдела ЦРУ: «Я владею этим троном благодаря Аллаху, народу, армии и тебе».

Уже в 1974 году в Иране была создана Организация по атомной энергии, которая разработала план строительства 23 ядерных энергоблоков. На его реализацию намечалось выделить 30 млрд долларов в течение 25 лет. Причем изначально программа основывалась на американской и западноевропейской помощи. В том же году Иран закупил по два атомных реактора во Франции и ФРГ. Еще четыре реактора Иран приобрел в Западной Германии в 1977 году. Тут же ФРГ приступила к строительству двух энергоблоков АЭС в Бушере. Спустя год США поставили Ирану исследовательский реактор мощностью 5 МВт. Тогда ни Америку, ни союзников Вашингтона в Европе не обеспокоило публичное высказывание шаха Пехлеви о том, что «Иран будет обладать ядерным оружием, без сомнения, быстрее, чем некоторые думают».

В свое время нынешние ярые критики «ядерных амбиций иранских мулл» — вице-президент США Дик Чейни, бывшие глава Пентагона Дональд Рамсфелд и его заместитель Пол Вулфовиц — являлись инициаторами ядерной программы Ирана. Они, занимая в администрации Джералда Форда важные государственные посты, участвовали в подготовке меморандума 292 «О сотрудничестве между США и Ираном в области ядерных исследований», подписанного в 1975 году тогдашним госсекретарем США Генри Киссинджером[297].

В 2005 году, когда газета «Вашингтон пост» попросила Киссинджера объяснить, почему он переменил точку зрения на ядерную программу Ирана, он «после длительной паузы» сказал:

Исламская революция в Иране резко смешала карты американцам.

Из главного стратегического союзника в регионе Иран превращается в заклятого врага. Драма с захватом заложников в американском посольстве, закончившаяся крахом спасательной операции, осталась непроходящей ссадиной в отношениях с исламской республикой. Но именно колоссальный провал в Иране надолго отвадил американцев от попыток силового вмешательства. Как выразился тогдашний президент Джимми Картер после известия о провале операции в апреле 1980 года: «Пошло все к черту!» Некоторое время это и было лейтмотивом американской политики в отношении Ирана.