Ресторан «Испанский дворик» - Марина Белова

– Тем не менее, вы поехали.

– Давайте, я расскажу все по порядку, а вы потом решите: правильно я сделала или нет. Месяц с небольшим наша передача побывала в ресторане «Авокадо». Ресторан славился экзотической кухней. В меню заглянешь – мурашки бегут по коже: крокодилы, акулы, черепахи. Разве что пингвинов там не подавали. Обслуживание, надо сказать, хорошее, а вот блюда изобиловали пряностями, в большинстве своем утопали в соусах или наоборот были зажарены до корки, которая могла бы служить панцирем. С вином тоже было что-то не так. Я просила принести мне не распечатанную бутылку – принесли со штопором, вкрученным в пробку. Открыли при мне, но как была запечатана пробка, я не видела. Мясо крокодила, немного отдавало душком. Мне объяснили, что крокодил так и пахнет: «Он же питается подгнившим мясом!». Не проведя журналистское расследование, пустить передачу в эфир я не могла. Не буду рассказывать, как я задабривала одного работника ресторана. Увы, блюда в «Авокадо» готовились отнюдь не из экзотических животных, а самых обычных коров, свиней, индеек и куриц. Попросту говоря, народ обманывали и обворовывали, если учесть, что цены в «Авокадо» просто космические. Моя передача дважды демонстрировалась на региональном канале. Это был триумф! И конец моей спокойной жизни.

Хозяин ресторана быстро вычислил, кто подложил ему такую свинью. В один из вечеров он нагрянул ко мне в гости и обвинил во всем: я лишила его бизнеса, разрушила жизнь, рассорила с друзьями. Теперь им плотно занимается налоговая инспекция. И хотя не в его принципах прощать таких как я, он требует от меня публичных извинений. Я ему сказала, что повернуть события вспять не могу – процесс пошел. Не надо было обманывать народ. Тогда он нагло стал требовать с меня деньги. Очень большую сумму. Иначе мне будет плохо. Мне такие деньги и не снились. Чтобы как-то выставить его из квартиры, я пообещала собрать деньги: занять у кого-то, квартиру продать. Дерзить и качать права я не решилась, потому что знала, что не всегда господин Ермаков был ресторатором. У него весьма и весьма темное прошлое, и потому все его угрозы не пустой звук. Я вспомнила, что брат моего бывшего парня работает охранником у личности небезызвестной в нашем городе, у Бориса Рожко. Теперь он тоже ресторатор, правда, его заведение намного проще «Авокадо», но авторитет в определенных кругах значительно выше. Вот у него я и набралась смелости попросить защиты. Мне удалось с ним встретиться. Когда я ему как на духу рассказала, из-за чего вышел весь сыр, он неожиданно обрадовался. Оказывается, Ермаков много лет назад его по-крупному подставил, и по сей день что-то должен. «Считай, что твой долг перед Ермаковым я списал, – сказал он мне. – Я столько лет думал, как Вовку убрать с дороги, а ты пришла и легко решила проблему. Вот если бы его и с глаз долой убрать. А нельзя его засадить в тюрьму, но так же элегантно? Я бы тебе за это ресторан подарил. Да ты не переживай, не мучайся – «Авокадо» когда-то принадлежал мне. Вовка-плут его сумел к рукам прибрать, а меня упек за решетку. А с твоей помощью справедливость восторжествовала. Ну как? По рукам? А я тебе за это ресторан подарю». И я согласилась. У меня не было денег для Ермакова, а потому не было и другого выхода, как дать согласие Рожко. Борис Петрович мне кое-что рассказал о Ермакове, на какие кнопочки души можно надавить, чем заинтересовать. Оказалось, что он неисправимый романтик и женщин любит до безумия, но с ними ему не везет. Как выразился Рожко, не там Вова ищет избранниц. Снимает девиц на улице, но при этом требует от них манер светских львиц. «У тебя есть все шансы, чтобы его увлечь», – сделал мне комплимент Рожко. Я долго ломала голову, на какой крючок подсадить Ермакова. Перебрала много вариантов, а потом решила выманить его за границу. Здесь у него проблемы, он держится на стороже. И хотя налоговая инспекция им занимается, за решетку его садить никто не собирается. В крайнем случае, уплатит штраф или даст взятку – и дело замнут. А вот за границей он расслабится и его можно будет взять тепленьким.

И тогда я вспомнила о нашем разговоре с Ритой. Сокровища! Ермаков, по словам Рожко, неисправимый романтик. Индиана Джонс – так его называли в мальчишестве. Всё хорошо обдумав, я начала игру. Позвонила Ермакову и сказала, что надо встретиться. Оделась пооткровеннее, макияж несколько вызывающий сделала – в обычной жизни я так не одеваюсь и не крашусь – и пошла на свидание. Скажу сразу, он оценил мой внешний вид. Мы встретились в кафе. Ермаков подозвал официанта, заказал шампанское, фрукты. О деле ни слова не сказал, только все ближе и ближе ко мне подвигался. Но я-то не за тем к нему пришла, чтобы сначала шампанское пить, а потом натурой за долги расплачиваться. «У меня к вам, Владимир Иванович, деловое предложение, – с придыханием начала я. – Денег у меня нет, но они обязательно будут. Я знаю, где их взять. Игра стоит свеч, надо только рискнуть. Речь идет о драгоценностях, которые долгие годы ждут своего хозяина, а он не спешит их забрать. Почему бы нам не воспользоваться чужой нерасторопностью? Если драгоценности продать, то не только на новый ресторан хватит, но и на жизнь внукам». «У меня нет внуков». «Будут, обязательно будут», – краснею и отвожу глаза, будто только и мечтаю о том, чтобы создать с Ермаковым семью. «Слушаю, тебя». Смотрю, а у него уже глаза блестят алчным блеском. «Где твои драгоценности?» «Не здесь, в Испании». Он немного погрустнел. И тут я рассказала ему душещипательную историю о Риткиной бабушке и ее предке. «Место указано со всеми подробностями. Дворец не перестраивался. Я проверяла. Все камушки и плиты лежат на своих местах так, как их шесть веков назад положили. О кладе не знал и не знает никто, кроме потомков рода Лафарга, но единственный на сегодня потомок – это Рита Кошевая, моя подруга. Она мне сболтнула о сокровищах под сторожащим секретом». «А подругу не жалко?» – спросил Ермаков. «Нет, она все равно в Испанию не поедет. У нее денег нет. И о разговоре нашем не вспомнит, потому что мне доверилась в состоянии алкогольного опьянения». «Может все выдумки? Пьяный треп?» «Какие выдумки?! А это видел?» – я показала ему копию дневника, предусмотрительно убрав страницы об описании места захоронения. «Хорошо, – согласился Ермаков. – Можно и съездить. Даже, если сокровищ не найдем, будет, о чем вспомнить». «Только не забывай, что я доверила тебе чужую тайну. Поклянись, что никому о сокровищах не скажешь. Кстати, тебе визу дадут? Твои счета не арестованы?» «Что-то придумаем. С Ивановым поедешь?» Я испугалась, думая, что Ермаков решил отправить меня со своим доверенным лицом. «Нет, только с тобой». «Да ты не бойся, Иванов это я. Есть у меня на всякий случай паспорт на чужую фамилию». Мы договорились, что билетами занимается он, а визами каждый сам по себе.

– Отчего же вы решили ехать самостоятельно? – спросила я.

– Видите ли. Должна же я была убедиться, что сокровищ там нет, – усмехнулась Настя. По тому сожалению, которое отпечаталось на ее лице, я поняла, что она все же не исключала возможности их найти. – Потому я и поехала в Испанию одна. Кстати, мой неожиданный отъезд только подстегнул Ермакова. Он решил, что я передумала брать его в сообщники. Мой расчет оказался верным. Вы бы видели ту сцену, которую он закатил мне при встрече.

– Не перескакивайте, Настя, – попросила я.

– Да-да, – кивнула она. – За неделю до нашего с Ермаковым предполагаемого вылета я рванула с вашей группой. Ох, и трудно мне пришлось первые два дня, – она покрутила головой. – Ну и группу вы мне предложили! Все ко мне липли как назойливые мухи. Один Литовченко всю дорогу дремал на заднем сидении. Это потом он мне сказал, что ему дома маленький сын не дает спать, а сначала я подумала, что ему вообще женщины неинтересны. Вот его-то, Антона, я и взяла в попутчики, чтобы другие мужики отстали.