Лягушка в сметане - Лариса Кондрашова

— Аркадий Сергеич оставил мне ключи, — засуетился старик.

Теперь Варя уже почувствовала себя спокойнее. У нее вообще далеко не всегда получалось брать инициативу в свои руки, командовать. Она с большим удовольствием уступала эту роль мужчине.

Никаких особых усилий для того, чтобы попасть на дачу, не потребовалось, так что она позволила Артему вести их небольшой отряд в дом, и задавать вопросы, и заглядывать повсюду.

Комнаты в основном были пусты, но кое-где остались следы прежних хозяев — книжный стеллаж в прихожей. А может, и не книжный, но именно на нем Варя расставила бы книги. На втором этаже в одной из комнат оказалась неожиданно огромная кровать, по виду совершенно новая, с затейливым, явно импортным матрацем.

— Аркадий Сергеич сказал, пусть эта адаробла здесь остается, — просунул между ними голову тот, кого назвали Ник Ником. — Ее сюда еле затащили, и во второй раз он не захотел с ней возиться.

Со второго этажа металлическая лестница винтом вкручивалась в третий этаж.

— Комнаты там остались не отделанными, — опять влез с пояснениями старик. — Аркадий Сергеич говорил — и в тех, что есть, жить некому. Может, новый хозяин достроит. Хотите посмотреть?

Ник Ник подобострастно взглянул на Варю.

— В другой раз, — отказалась она.

А Вадим усмехнулся про себя. Третьего этажа на зарегистрированном плане не было. Таки он был прав, богатые перестраивали все по своему усмотрению…

Он увидел, как Варвара рассматривает старика, и тоже присмотрелся повнимательнее. На самом деле тот вовсе не был старым, всего лишь конституция такая, старообразное лицо. Но при этом руки мужчины зрелых лет и, если. Вадиму не показалось, военная выправка. Он нарочно сутулился, шаркал ногами — изображал беспомощность непонятно для чего.

Такое впечатление, что сюда из театра позвали ведущего актера средних лет, чтобы он сыграл перед публикой роль старика. Не может же быть, чтобы Вадим себе это все придумал.

И этот его быстрый оценивающий взгляд. Метнул его и тут же прикрыл ресницами. Нет, он вовсе не напоминал старика, мечтавшего сторожевать, он напоминал скорее зверя, который сидел в засаде и кого-то ждал. Но не Варвару же!

Они вышли из дома, а сторож? Проворно закрыл дверь особняка, даже на первый взгляд огромного. Куда больше, чем дом на участке Артема. И опять предстал перед ними. Такой услужливый, что ни о чем просить его не хотелось.

Варя тоже почувствовала материальность взгляда, каким этот сторож незаметно оглядел ее на прощание. Мол, не выдал ли он себя чем-нибудь, не насторожил ли новую хозяйку?

Интересно, где живет этот самый Ник Ник? Судя по тому, как тщательно закрывает он на замки особняк, где-нибудь в другом месте.

— В комнатке, при бане, — тут же пояснил тот, оказывается, незаметно за ее лицом наблюдавший. — Желаете посмотреть?

— В другой раз, — опять отказалась Варя.

И пошла впереди всех, отчего-то полная желания покинуть эту дачу и никогда больше сюда не возвращаться.

— Да у вас здесь целое поместье! — одобрительно заметил Артем, уже у калитки еще раз оглядевший участок. — Не хотите со мной поменяться, а, Варя? Я бы доплатил по полной программе. Мои соседи не хотят свои дачи продавать, а мне как раз нужен простор.

— Я подумаю, — сказала Варя. — Надо еще привыкнуть к мысли, что эта дача у меня есть. А мне кажется, что раньше чем через полгода я ни к чему не смогу притронуться. Может, в этой даче и заключается все предполагаемое богатство Бориса?

— Вряд ли, — поморщился Артем. — Терпеть не могу считать деньги в чужом кармане, но, как говорится, нет дыма без огня.

— Значит, он готовил место, куда собирался со временем уйти и где есть что-то, во что его деньги вложены…

— А вы долго с ним прожили?

— Три года.

— Тогда вряд ли, — не согласился с ее доводами Артем. — Состояние покойный составил себе задолго до знакомства с вами.

— Может, у него есть дача где-нибудь на Кипре? — со смешком пробормотал Валера.

А Варя думала совсем о другом — о странном стороже, который отчего-то живет «при бане» на ее участке, с виду такой услужливый, а по ее ощущениям — опасный, как хищник.

— Артем, а вы не знаете, кто такой этот Ник Ник? Мне показалось, что, во-первых, он вовсе не такой и старый, а во-вторых, что работа сторожа, как и его угодливость, не что иное, как маска.

— Я, признаться, тоже был поражен. В свое время этот человек номинально был директором самого крупного рыбного магазина в городе. Фактически же он контролировал всю рыботорговлю в крае. Икра, осетровые балыки — все рыбные деликатесы были в его руках. Тогда слово «мафия» не употребляли.

— Когда — тогда? — спросила Варя.

— Лет пятнадцать назад. А Ник Ник пять лет как вернулся из зоны. Поговаривали, будто его там сломали, но что-то мне не верится… Не так давно он работал охранником на складе одной частной фирмы по продаже компьютеров. Фирму капитально бомбанули… Ну, вывезли все, что можно. Как раз в его смену. Вроде Ник Ника нашли без памяти, в луже крови…

— Странно, вы говорите о нем так, словно все это неточно: может, был, а может, не был…

— В том-то и дело, Варя. Никогда нельзя быть уверенным в чем бы то ни было, когда дело касается Ник Ника…

Вадим в продолжение всего разговора тяжело молчал, словно все происходившее было ему весьма не по нутру.

Все четверо подошли к джипу.

— Варя, — с запинкой начал говорить Артем, — а мы не могли бы прямо сейчас поехать и взять эти чертовы фотографии?

— Если только Вадим не спрятал их очень далеко, — улыбнулась Варя.

— Зачем далеко? Дипломат лежит в тайнике, который я соорудил собственноручно в квартире родителей. Взять его — пара пустяков.

— Тогда поехали?

Чувствовалось, что Артема сжигает нетерпение.

— Поехали, — согласился Вадим, — только я на своей машине, а вы — за мной.

Он пересел в «девятку» у дачи Артема и не предложил Варе сесть рядом. Думал, она сама это сделает. Но Варя тоже заметила его непонятную отчужденность и осталась сидеть в джипе Артема.

Доехали они быстро. И опять Варя осталась сидеть в машине, а Вадим быстрым шагом вошел в подъезд девятиэтажного дома.

Вернулся он быстро и протянул Варе дипломат — на этот раз она сочла нужным из машины выйти.

Вообще она не понимала, что за черная кошка вдруг между ними пробежала. То есть для себя она стала объяснять все не в лучшем для Вадима свете. Он услышал, как Артем нелицеприятно высказывается о Варином покойном муже, и решил отмежеваться от нее. Мол, я не я, и лошадь не моя, и я не извозчик! Подумал, что это может быть опасно? Струсил?

Вначале — да, она предлагала изображать, что они друг другу чужие, но теперь-то зачем?