Непредсказуемое оружие - Сергей Фрумкин

Влад открыл было рот, но Чад вновь поднял руку. На этот раз за спинами послов началось движение – воины в черных латах направили на гостей оружие, предупреждая, что за неуважение к Императору незамедлительно пустят в ход излучатели.

– Мы не сильнее черных, мы не дальновиднее белых, – как ни в чем не бывало, продолжал размышлять вслух Чад Кан Шун, воодушевляясь по ходу своих мыслей. – Но наши воины стойкие! Дух желтого человека сильнее любого оружия белой и черной расы!

По крику Императора шеренга воинов в красном поднялась с колена, каждый второй вышел вперед, скинул латы и сел в позу «удовольствия». Каждый первый извлек из ножен вполне земной самурайский меч с тонким лезвием, поднял его перед собой острием вниз и замер, ожидая приказа. Чад еще раз крикнул. К ужасу гостей, мечи мгновенно опустились, пронзив обнаженные спины сидящих людей, а затем вернулись в исходное положение. Император третий раз крикнул. Укол мечом повторился.

Самое странное, что приговоренные к глупой смерти солдаты не падали на пол и не кричали от боли! Они сжали в кулаки руки, вытянули локти вперед и издавали долгий гортанный вой. Мечи товарищей по оружию вошли в их спины и вышли в третий раз, после чего экзекуция прекратилась. Колюще-режущее оружие старины отправилось в ножны. Пронзенные пошатнулись… а затем резко вскочили на ноги! Сквозные смертельные с виду раны рубцевались и исчезали прямо на глазах зрителей!

Влад вспомнил показательное выступление курсантов из лагеря Шусуаха на уже забывающемся Шауде. Он вполне мог поверить, что раненный светоед оживет после нескольких часов комы. Разрубленное дерево тоже часто пускало свежую поросль. Кто мог знать, насколько сильно светоед был ближе к осьминогу, чем к земному растению? Да и что Влад знал даже про земных осьминогов? Другое дело – обычные люди. Каким образом человек мог продолжать жить и двигаться после того, как его проткнули насквозь острым лезвием длиной с метр? Даже если предположить, что удар выверялся с таким расчетом, чтобы не задеть ни сердце, ни важные органы, он все равно должен был причинить боль, пустить кровь, наконец, лишить сил… С другой стороны, гостям опять могли показать голограмму. Во дворце Императора реальное и внушаемое и в самом деле перетекало из одного в другое.

– Я не могу сказать, о чем думают шаудяне, – Император нахмурил брови и протянул руку в строну Инги. – Но по лицу девушки вижу, что мне не верят!

Чад Кан Шун поманил ладонью. Взмахнув от неожиданности руками, Инга взлетела в воздух и поплыла по направлению к облачному трону Императора. Влад хотел броситься следом, но солдаты негромко прикрикнули на него, замахнувшись мечами и прицелившись из излучателей. Пришлось остаться на прежнем месте.

Инга пересекла зал и замерла перед Чад Кан Шуном. Ошеломленная произошедшим с ней чудом, землянка оглядывалась, пытаясь понять, на что опираются ее ноги. Император же неторопливо изучал свою гостью.

– Тебя держит в воздухе обычная антигравитационная платформа, скрытая голографическим проектором, – решил сразу развеять миф о своей магии Чад Кан Шун. – Весь пол этого зала покрыт плитками, способными поднимать в воздух того, кто на них наступит. Плитки наклоняются в разные стороны, не позволяя «взлетевшему» потерять равновесие. – Император покачал головой и указал на свои сложенные в позе «лотоса» ноги – облака тут же исчезли, под ногами остался прозрачный воздух. – Но сам я использую левитацию. Подо мной нет ничего: ни воздушного потока, ни гравитационного или силового поля, ни постамента, скрытого от глаз с помощью технических изобретений. Я держусь над землей благодаря контролю над своим телом, благодаря доведенному до совершенства умению собирать в иголочное острие и прикладывать в нужной точке жизненную силу всей моей сути. Ни одно знание, ни один генетический опыт не заставят человека победить силу тяжести. На это способен лишь разум, подчинивший могучей воле каждую крупицу энергии, дарованной нашему организму. Ты подумала, что воины, берегущие мой покой, видения? Тогда смотри внимательно!

В руках Императора возник откуда-то нож. Чад Кан Шун рывком сбросил с плеч халат и обнажился по пояс.

– Тебе ясно видно?

Император вновь поманил рукой, заставляя Ингу подлететь совсем близко – на расстояние метра. Влад сжал зубы, едва справляясь с желанием броситься на помощь любимой девушке и обречь себя на бесполезную гибель.

Словно выполняя мистический ритуал, Чад Кан Шун аккуратно расположил рукоять клинка на ладони, перехватил ее второй рукой и поднес лезвие к своему животу. Затем, сосредоточившись, он нажал на оружие и медленно повел слева направо, оставляя глубокую рану. При этом лицо императора было сосредоточенным, дыхание ровным и едва слышным, а глаза покрывала дымка.

– Я позволяю тебе протянуть руку и коснуться краев моей раны! – Чад Кан Шун посмотрел на Ингу. – Дотронься!

Инга вздрогнула, но послушалась. Ее пальцы скользнули по краям смертельного для обычных людей разреза, задрожали и испуганно одернулись.

– Попробуй красную жидкость на своих пальцах! – сверкая глазами, потребовал Чад. – Скажи, ты не веришь, что это кровь Императора?!

Инга поспешно закивала, теперь она верила. Не глазам, а внутреннему чутью. Но ей было страшно и от напора властелина Луаня, и от вида вспоротого живота сидящего перед ней мужчины.

– Хорошо, – уже спокойнее похвалил Чад. – Смотри дальше!

Император вложил кулак правой руки в ладонь левой, напряг мышцы и закрыл глаза. Жуткая рана стала исчезать. Края сходились, кожный покров восстанавливался. Наконец, от пореза остался только кровавый след, который Император стер неизвестно откуда взятым платком. Чад Кан Шун заглянул в глаза гостье, желая прочитать истинные мысли скептически настроенной незнакомки.

Влад понял, чего теперь ждать, и сжался от предчувствия непоправимого. Инга не могла не проникнуться неповторимым талантом мужчины, умеющего летать и залечивать раны! Тем более мужчины-Императора! Император со всей его силой воли не мог не пойти за огоньками в зеленых глазах безжалостного оружия светоедов и не провалиться затем в бездонную глубину манящего в себя омута!

Влад невольно задумался, что, если бы жертв Инги предупреждали о необходимости быть осторожнее, они не попадались бы в сети, расставленные Сесахом и его лабораторией. Но мужчины не желали замечать угрозу в своем интересе к прекрасной представительнице слабого пола. Они решительно потакали своему любопытству, увлекались им, загорались от азарта и желания достичь цели и наивно верили, что смогут остановиться и в любой момент прервать начатую ими игру. Но дальше активизировались механизмы, о которых сами люди почти ничего не знали. Тело вызывало бурю гормонов, откликающихся на неуловимые для сознания запахи. Сознание начинало потакать позывам вверенного ему организма и обезоруживало себя вопросами: «Что, если эта встреча – судьба? Если этот момент – тот самый, которого ждал всю жизнь? Если эта улыбка на ее устах – шанс, который бывает один раз в жизни, и упустить который, значит потерять самый смысл дальнейшего существования?» Чтобы ответить, жертвам нужно было дойти до финала. А, начав борьбу, мужчины редко бросали ее на полпути и, потому, беспомощно тонули в бездонном омуте…