Полынь Половецкого поля - Мурад Аджи

Тень Константинополя тучей легла на Великую Степь. Греки своей тонкой политикой медленно истощали родники, питавшие Церковь духом и силой, отчего та начала потихоньку дряхлеть. Присутствие евреев в Дешт-и-Кипчаке усиливало политическое напряжение: изоляция Степи продолжалась. Церковь хирела.

Попытки вернуть упущенное влияние (мятежи Варды Склира и Варды Фоки) больше походили на вспышку отчаяния, чем на борьбу. Тюрки, вовлеченные китайцами в междоусобицу, оказались в безвыходном положении.

Они должны были проиграть. У них больше не было сил ни духовных, ни физических.

Вот почему, выждав момент, варяги легко отбили у Дешт-и-Кипчака каганат Украину. Вот почему неопытные в боях «русские» низвергли правителей обескровленной Хазарии.

«Нет уз святее братства» — об этом забыли степняки.

К сожалению, многие страницы истории Великой Степи навсегда останутся пустыми: не восстановить тех событий. Как будто дьявол теперь водил кипчаков по жизни, мстя им, принесшим миру божественную благодать веры. Это он вычеркнул тюрков из их собственной истории, это он пустил их по свету беспамятными.

А Тенгри не вступился за избранный Им, но предавший Его народ.

Европа и Ближний Восток вошли в их храм. Нерукотворный храм, построенный задолго до новой эры, на Алтае… (Хотя, конечно, не все степняки и тогда были примерными прихожанами.) Забыт Тенгри: в христианской Церкви, принявшей кипчаков, нет праздника, посвященного Богу-отцу. Не нужен!

Крещение водой (не помазание, как у евреев, а полное погружение), религиозная трапеза, елеосвящение — это обряды из тенгрианства. Церковь не создала их заново, а лишь умыкнула. Причем умыкнула руками самих тюрков. И ей сошло.

Так же тихо взяла праздник Тенгри, отмечаемый на Древнем Алтае 25 декабря с обязательной елкой. Тюркский праздник Богоявления! Тенгри-хан (Человек-солнце) выходил в мир, значит, кончалось царство тьмы. Начиналась новая жизнь, вернее, новый виток ее бесконечной спирали…

Воистину от беспамятства наши беды.

В точку легло высказывание Геббельса, выразившее суть политики врага: отними у народа историю — через поколение он превратится в толпу, а еще через поколение им можно управлять, как стадом… Слишком знакомая ситуация, не правда ли?

Мы превратились в батраков.

Как бы ни старались московские «летописцы», что бы ни придумывали, но выше головы им не прыгнуть — на Руси не было своей Церкви. Значит, не было власти, культуры… ничего. Увы. Поэтому-то не было и «крещения». Русь разучивала молитвы на тюркском языке. И писала их тоже по-тюркски! А сейчас скрывает это.

От нас, от кипчаков, она приняла свою веру! А с ней силу и власть.

Разве не показательно, что старинные церковные книги написаны глаголицей. Разве не показательно, что даже в изданиях Афанасия Никитина, тверского купца, побывавшего с 1468 по 1472 год за тремя морями, текст молитвы приводится именно на тюркском языке. Вот он:

А Русь еръ Тангрыд сакласын,

Олло сакла, бу даниада муну, кибит еръ акьтур,

нечикь Урус ери бегляри акой тугиль;

урус еръ абодан болсын; растъ кам даретъ.

Олло, Худо, Бог. Данъиры!

А вот смысловой перевод:

А Русская земля — да сохрани ее Бог.

Боже, сохрани ее!

В этом мире нет такой прекрасной страны,

хотя беки Русской земли несправедливы.

Да устроится Русская земля

И да будет в ней справедливость!

Заканчивалась «русская» молитва, как положено тенгрианским молитвам, словом Бог: Алла, Ходай, Бог, Тенгри… Кипчакские же клирики сидели на Руси!

Лишь в 1589 году при слабоумном царе Федоре стараниями Бориса Годунова была учреждена Московская патриархия, или Русская церковь. В сан первого патриарха возвели Иова, который, как и следующий патриарх, Ермоген, происходил из степняков-тюрков, он был кипчак, на Дону его корни. Вот когда русским разрешили читать молитвы по-русски.

Обращаясь к царю Федору, константинопольский патриарх произнес тогда слова, которые передавали потом в Кремле по наследству. В воспроизведении В. О. Ключевского они звучали так: «Ветхий Рим пал от ересей, вторым Римом — Константинополем — завладели агарянские внуки, турки; твое же великое Российское царство — третий Рим — все превзошло благочестием».

Но константинопольский патриарх бесстыдно лукавил. Это не его идея!

Идея «третьего Рима» зародилась в Риме. После того как католическая церковь проиграла тюркам-мусульманам «второй Рим» — Константинополь. И тогда католики принялись готовить новое вторжение на восток Европы, а через псковского монаха Филофея в начале XVI века озвучили свои намерения.

Их идея стала частью политики Московской Руси. С ней связали убеждение, что Русь — безупречнейшее христианское царство на свете, а Москва — святее Рима… Ни больше ни меньше. Так Москва вышла на международную арену. Запад, его политика, помог создать Русскую церковь. И об этом известно: греческие патриархи, которые целиком зависели от Рима, за взятку оформили все документы, даже не читая их. (Документы не успели перевести.)

Греки отчаянно нищенствовали после потери Константинополя и были готовы на что угодно. Не брезговали ничем. Как могли, угождали Риму и любому, кто платил.

А новоиспеченному «третьему Риму», чтобы превзойти всех благочестием, требовалось… само благочестие. Его-то и не было. Тогда греки подтолкнули Москву к откровенной подлости: надоумили переписать страницы истории. Даже Аттилу предлагали сделать «русским»!

Русские присваивали себе все тюркское, и колобок в том числе.

Откровенный обман прочитывается в теме церковного раскола, он завершился в 1666 году. Это — венец лжи!

В тот год колокольные звоны в Москве переменились. «Звонят к церковному пению дрянью, аки на пожар гонят или врасплох бьют», — отмечали очевидцы. Что же произошло в Москве? К чему это колокола изменили себе?

Тогда, 1 декабря, собрался Собор, утвердивший образование новой Церкви. Событие из ряда вон выходящее! Однако о нем в российской историографии написано немного, тема раскола старой Церкви и образования новой всегда была как бы второстепенной, случайной.

Бросается в глаза: ни в одной из известных работ даже не говорится, что «раскололось» и почему. Дело сводится к церковной реформе патриарха Никона.

Но никто не замечает главного — изменения идеологии Церкви и кровавого разделения общества по критерию веры. На Руси с той поры появились «свои» и «чужие» христиане. Причем «чужих» записали в людей десятого сорта, на которых охотились, как на волков.

Все представлено так, что вроде бы ничего событийного: ну реформа и реформа, исправили ошибки в текстах, по-другому стали складывать пальцы при молении. О чем еще говорить?

Хотя, может быть, причина — жесточайшая цензура, правившая русскую историографию со времен Владимира Мономаха? Может быть, темная политика, без которой мечты о «третьем Риме» остались бы утренними грезами? Не исключено и другое — правду о расколе все прекрасно знают или догадываются о ней. Но молчат. Это больше всего похоже на правду.