Рубинова корона - Валентина Гордова

И Арэн, видя это дело, с нежностью улыбнулся мне — губами и глазами. Всего на несколько мгновений, но его лицо светилось от этой улыбки, а после медленно потемнело, став напряжённым, жёстким, почти злым.

— Это был посланник Высших. — Коротко поведал глава данного учебного заведения.

Вскинувшись, я обеими руками зажала рот, чтобы вскрик испуга не вырвался наружу.

Высшие? Те самые Высшие, с которыми империя ведёт войну?

Что им понадобилось здесь, в Академии? Как они вообще смогли пробраться сюда?

И… почему из всех возможных людей это существо пришло именно ко мне?

Или…

Подняв голову, я пристально и напряжённо всмотрелась в горящие во тьме глаза Арэна Араэдера. Мне хотелось, чтобы он прочёл вопрос по моим глазам, по моему лицу, чтобы мне не пришлось говорить этого вслух.

Но он молчал, отвечая мне не менее напряжённым взглядом и вопросительно ожидая того, что отчётливо крутилось в моих глазах, но было совершенно для него неясно.

— Этот посланник… вы уверены, что он приходил только ко мне?

Стоило словам слететь с помертвевших губ, как лицо лорда Араэдера словно превратилось в непробиваемую каменную маску.

Он не раздумывал, когда говорил:

— Я перенесу тебя в свой дом, подальше отсюда и от императора, который обязательно заявится посмотреть на всё собственными глазами. Рэна и Аренара предупрежу, они вывезут девочек.

Я облегчённо, не скрывая благодарности, выдохнула и закивала так резко, что голова лишь чудом осталась на шее, а не оторвалась и не упала на пол.

Лорд Араэдер хотел сказать что-то ещё, но в последний момент передумал, передал мне со стола книгу о магах Жизни и открыл портал, а после подал руку, помогая в него ступить.

За мной не пошёл, хотя какая-то часть меня очень на это надеялась.

Всё же вдвоём не так страшно, как совсем одной в неизвестность.

* * *

Первой в моё сознание ворвалась мысль: лорд Араэдер сильно приуменьшил, назвав домом то, что раскинулось передо мной.

Дом? Нет, это скорее напоминало небольшой белокаменный дворец, приютившийся на самом краю каменного обрыва, внизу которого — острые скалы, белая пена и набегающие волны.

Я оказалась на одном из многочисленных просторных балконов, устремлённых на бесконечную водную гладь. С части других на меня с неприкрытым изумлением взирали женщины в одинаковых бежевых клетчатых платьях.

Впрочем, недолго, пару секунд всего, а затем все они, не смотря на приличное расстояние между нами и тот факт, что мы друг друга видим в первый раз в жизни, синхронно рухнули на колени с низко опущенными головами.

— Бред, — решила я, развернулась и решительно ушла через открытую стеклянную дверь внутрь дворца.

Внутри всё было очень светлым.

Светлые лакированные доски на полу и потолке, стены из белых деревянных панелей, очень много цветов в простых белых вазах, аромат которых, кажется, намертво пропитал морской воздух.

Отсюда, из коридора, было хорошо видно множество однотипных белых дверей, а за ними — спальни, в которых давно никто не жил. Если обитатели дома где и спали, то точно не здесь.

Меня нашли, когда я, увлечённая осмотром удивительного и неожиданно уютного дома, обошла весь второй этаж, сквозь каждое окно выглядывая на водный простор.

Несколько раз мы с семьёй бывали на море, но маме всегда больше нравились горы, а папе всегда нравилось счастливое лицо мамы, так что чаще всего он устраивал отдых именно в горной местности, маме на радость.

Те разы, что нам удалось побывать на море, вызывали во мне мало положительных эмоций. Чаще всего там было многолюдно и очень шумно, а поселившиеся на пляжах туристы не покидали их, кажется, до самого завершения своего отпуска. А когда папе удалось арендовать небольшой частный пляж, мы все отравились местными фруктами и ни о какой воде и думать не могли.

Сейчас всё было иначе.

Это не было той заманчиво-таинственной водой, в тёплую толщу которой хотелось нырнуть, чтобы взглянуть на морскую жизнь собственными глазами.

Этим морем хотелось любоваться издали. Стоять на одном из многочисленных балконов, закутавшись в тёплый плед, и просто смотреть, позволяя ветру с солёными брызгами играться с моими распущенными волосами и подолом платья.

— Леди! — Ко мне на всех парах несся заметно запыхавшийся мужчина почтительного возраста в идеально чистом, сидящем точно по фигуре фиолетово-белом костюме. — Леди!

Я остановилась, вежливо ожидая, пока мужчина меня догонит, а потом подождала, пока он приведёт дыхание и себя в относительный порядок, прежде чем сказать:

— Я Аскольд, управляющий этим домом. Хозяин сообщил нам о вашем прибытии. Прошу, следуйте за мной.

И он первым развернулся и двинулся в ту сторону, с которой пришёл, причём теперь он делал это с величием и грацией, выпрямив спину, расправив плечи, подняв подбородок и опустив руки вдоль тела.

Пока шли, со всех сторон нам кланялись многочисленные слуги, а на первом этаже даже каменные статуи вдруг начали опускаться на одно колено и склонять головы.

Жутко. И очень неловко, как будто меня по ошибке приняли за кого-то другого — важного, действительно достойного поклонов.

В конце концов Аскольд вывел меня в просторную столовую на первом этаже, указал рукой на длинный стол, на котором кроме цветов в вазах ничего не было, и предупредил:

— Мы накроем вам к завтраку здесь, если вы не против. В саду и на крыше сейчас слишком ветрено.

Моя неловкость росла в геометрической прогрессии.

Неловко переступив с ноги на ногу, я посильнее прижала к груди книгу, с которой пусть и немного, но чувствовала себя всё же увереннее — не такой одинокой.

— Я буду… завтракать одна? — Спросила немного сиплым голосом.

Мужчина величественно склонил голову, признавая мою правоту.

И мне стало окончательно неуютно из-за того, что из-за меня кому-то придётся накрывать стол в отдельной столовой, так что я, особо даже не думая, сказала:

— Я бы хотела разделить трапезу с остальными обитателями этого дома, если вы не возражаете.

Просто чтобы никого не напрягать… не люблю напрягать людей, даже если кто-то может сказать, что «это же их работа».

Мужчина с загорелым лицом с морщинами и убранными назад тёмными волосами посмотрел на меня так, словно я была самым неразумным человеком, которого ему только довелось встретить. В его взгляде отчётливо читалось: «ненормальная».

Но, не смотря на все свои выводы по поводу меня и явный протест, спорить он не стал, вновь кивнул, в этот раз заметно раздражённо, поджал губы и повёл меня в другое помещение.