Дорога без возврата - Татьяна Николаевна Зубачева

его отмыть, отскоблить и, как следует, натереть… а дощечки здесь тоже уложены узором, но другим, не таким, как там, в Алабаме. Здесь вообще всё другое.

Вымыв маленькую комнату, он перешёл в большую.

– Ой, – ахнула Женя, встав на пороге, – как у тебя здорово получается.

Эркин снизу вверх посмотрел на неё и улыбнулся.

– Я скоро закончу.

– У меня уже всё готово. Знаешь, – Женя перешагнула чрез лужу, присела рядом с ним на корточки и, чтобы не упасть, оперлась рукой о его плечо.

И Эркин замер, мгновенно задохнувшись. А Женя продолжала:

– Пообедаем, и я уложу Алиску спать. Она уже в той комнате всех своих кукол рассадила. Вот пусть это её комната и будет. А рядом спальня. Согласен? – Эркин кивнул. – А здесь, – Женя, не вставая, обвела комнату влюблённым взглядом, – здесь будет гостиная. И столовая. А там… там комната для гостей. Или нет… Ну, придумаем.

– Ага, – наконец смог выдохнуть Эркин.

Женя рассмеялась и встала.

– Хорошо. Я пока вещи разберу, и Алисе всё на сон приготовлю.

Взъерошила Эркину волосы, тут же пригладила их и вышла. Эркин провёл рукой по волосам и понюхал ладонь. Нет, конечно, прикосновение было слишком мимолётным, чтобы запах сохранился. Он вздохнул и стал мыть дальше.

Женя перенесла маленькие табуретки в комнаты и быстро разбирала вещи. Алиса деятельно помогала ей, бегая из комнаты в комнату с вещами.

– А это совсем-совсем моя будет?

– Конечно.

– И я, что хочу, буду здесь делать?

Женя подозрительно посмотрела на Алису.

– А что ты хочешь?

– Ну-у… – перспективы открывались столь радужные, что она растерялась.

– Это будет твоя комната. Ты будешь здесь играть, спать, – Женя улыбнулась. – Будешь сама её убирать. Отнеси это в спальню.

– Ага!

Алиса убежала с охапкой ковбоек Эркина. И тут же вернулась.

– Мам! А Эрик уже руки моет!

– И ты иди руки мыть, – Женя выпрямилась и оглядела результаты их работы. – Сейчас обедать будем.

Она вышла в прихожую. Из большой комнаты приятно пахло свежевымытым полом. В ванной счастливо взвизгнула Алиса. Значит, Эркин, вымыв руки, брызнул в неё водой. Женя засмеялась и громко позвала:

– Эй! Где вы?

Эркин встал на пороге ванной, вытирая руки. Улыбнулся ей.

– Мы готовы.

– Марш на кухню, оба! – очень строго сказала Женя.

Стол она накрыла ещё джексонвиллской клетчатой бело-красной скатертью, и простенькие тарелки смотрелись очень хорошо. Но главное в другом. Это… это их дом, они дома. Женя разлила по тарелкам суп, поставила в центре маленькую тарелку с аккуратно нарезанными ломтиками хлеба. И села к столу.

– Сегодня суп из пакетика.

Эркин быстро вскинул на неё глаза и улыбнулся.

– Очень вкусно, Женя.

Алиса, никогда за едой особо не капризничавшая, а за неделю дороги устала от вечных бутербродов с чаем и ела охотно. Женя облегчённо перевела дыхание. Это Маня посоветовала ей пакетики с суповым концентратом. Засыпать в кипяток, пять минут и готово. В самом деле, удобно.

На второе были макароны с маслом. Пока Алиса мужественно воевала с непослушными, скользкими от масла трубочками, Женя рассказывала Эркину, что именно они сейчас пойдут покупать. Планы насчёт пальто, белья и обуви для Жени Эркин выслушал благосклонно и полностью поддержал, но слова Жени, что ему нужно тёплое бельё, такой поддержки не вызвали.

– Женя, я поверх джинсов рабские штаны надену, а куртка у меня тёплая.

Но Женя пресекла это безошибочным ударом:

– Если ты простудишься и заболеешь, мне легче от этого не станет.

Эркин вздохнул и пробурчал по-английски:

– Слушаюсь, мэм.

Женя собрала тарелки и сложила их в раковину.

– А на третье кисель, – и улыбнулась. – Тоже из пакетика.

Розовый, непонятно-сладкого запаха и вкуса, густой кисель был так же одобрен. К киселю Алиса получила печенье.

– Мам, а сейчас что? – Алиса допила свою чашку и с сонным благодушием откинулась на спинку стула.

– А сейчас ты ляжешь спать, а мы пойдём в магазин за покупками.

Алиса хотела спать и потому спорить не стала. Сползла со стула и побрела в уборную. Пока она управлялась в уборной и в ванной – что после уборной надо мыть руки, Алиса знала, сколько себя помнила – Женя перенесла в её комнату перину, подушку и одеяло и соорудила Алисе постель, хорошо, что постельное бельё они сохранили.

Когда Алиса переоделась и легла, Женя поцеловала её в щёку.

– Спи, зайчик.

– А я проснусь, вы уже придёте? – уточнила, закрывая глаза, Алиса.

– Не знаю, – честно ответила Женя.

– Ну, ладно, – согласилась Алиса.

Женя ещё раз поцеловала её и вышла в прихожую. Эркин, уже одетый, застёгивал куртку.

– Я мусор пока вынесу, хорошо?

Разумеется, её согласие ничего не меняло, но она кивнула. Эркин улыбнулся ей, взял наполненное ведро и вышел. А Женя пошла на кухню. И когда Эркин успел посуду помыть? Она вытерла тарелки и чашки и убрала их в шкафчик. Кастрюля из-под супа пусть сохнет, киселя немного осталось, Алиса после сна выпьет, а макароны… О, макароны под окно. Как удобно! Ну вот, плита убрана, можно опустить крышку и выключить газ, чтобы Алиса не дотянулась. Чайник на шкафчике, на столе скатерть… кухня уже жилая.

– Женя…

Она вздрогнула и обернулась. Эркин стоял в дверях и смотрел на неё, так смотрел… Жене захотелось спросить его, верит ли он, что всё это взаправду, а не во сне… но вместо этого она сказала:

– Да, сейчас. Сейчас пойдём.

Эркин посторонился, пропуская её. И по-прежнему молча смотрел, как она одевается.

– Ну вот, я и готова, – улыбнулась Женя.

Пред уходом она ещё раз заглянула к Алисе, убедилась, что та спит.

– Знаешь, давай оставим свет в прихожей. Вдруг мы задержимся.

Эркин кивнул и, выходя из квартиры, щёлкнул выключателем.

И снова они идут по заснеженной улице, и он держит Женю под руку, и Женя смеётся, прикрывая рот красной варежкой, и от её смеха он уже не чувствует ни холода, ни усталости, ни страха перед завтрашним днём.

Про Торговые Ряды Женя услышала ещё вчера от Клавдии, а Маня с Нюрой ей объяснили дорогу.

– Сначала купим тебе.

– Нет, – твёрдо сказал Эркин.

– Да, – столь же твёрдо сказала Женя. И засмеялась. – Я же дольше выбирать буду.

Торговые Ряды оказались длинным трёхэтажным зданием с массой дверей. Несмотря на светлое время, внутри горели лампы, толпились и сновали во всех направлениях люди, множество голосов сливалось в ровный гул. И, как и в Новозыбкове, Женя нырнула в эту круговерть людей, огней и товаров, а Эркин только следовал за ней, опасаясь потерять из виду. Женя была в том состоянии, когда она уже никаких