Ходячие мертвецы. Дорога в Вудбери - Джей Бонансинга

Наступила тишина. Мартинес тяжело дышал. Он встал рядом с мужчиной в фартуке, потирая костяшки и пытаясь собраться с мыслями. Шум толпы около продовольственного центра перерос в тупой рев – большинство зрителей болели за Мартинеса, как на безумном пропагандистском митинге.

Мартинес же никак не мог понять, что произошло. Мясник Сэм ему никогда особо не нравился, но, с другой стороны, представить, какая муха укусила этого козла, заставив его напасть на Хэмилтона, тоже не получалось.

– Что, черт возьми, на тебя нашло? – спросил Мартинес валявшегося на полу мужчину, в общем-то, не ожидая ответа.

– Он явно хочет стать звездой.

Этот голос раздался из дыры, зиявшей на месте входа в магазин позади Мартинеса.

Развернувшись, Мартинес увидел стоявшего в дверях Губернатора. Мускулистые руки были скрещены у него на груди, длинные полы плаща колыхались на ветру, на лице застыло загадочное выражение – смесь недоумения, презрения и мрачного любопытства. Позади него, как угрюмые тотемы, стояли Гейб и Брюс.

Мартинес был окончательно сбит с толку.

– Кем он хочет стать?

Лицо Губернатора преобразилось – его темные глаза вдохновенно загорелись, а уголки рта, скрытые за полностью отросшими усами-подковой, слегка приподнялись, – и это насторожило Мартинеса.

– Сперва, – невозмутимо сказал Губернатор, – расскажи мне в точности, что произошло.

– Он не страдал, Лилли… Не забывай… Боли не было… Он просто погас, как свет.

Боб сидел на обочине рядом с Лилли. Девушка сгорбилась, голова ее была опущена, а слезы падали на колени. Рядом с ней на тротуаре стояла раскрытая аптечка Боба, и медик мазал йодом порезы на ее лице.

– Большинство из нас в этом дрянном мире и мечтать не могут о подобном.

– Я должна была их остановить, – бормотала Лилли усталым, безжизненным голосом, словно марионетка на последнем издыхании. Глаза ее горели от слез. – Я могла, Боб, могла остановить все это.

Повисло молчание. Ветер гремел карнизами и гудел в высоковольтных проводах. Практически все население Вудбери собралось на Мейн-стрит поглазеть на последствия.

Рядом с Лилли, под простыней, на спине лежал Джош. Кто-то накрыл тело импровизированным саваном всего несколько минут назад, и теперь на складках ткани проступали пятна крови из ран на голове Джоша. Лилли нежно погладила его ногу, непроизвольно сжав ее и потрепав, словно это могло вернуть его к жизни. Из хвостика Лилли выбились отдельные пряди, которые теперь падали на ее испуганное, опустошенное лицо.

– Тихо, милая, – сказал Боб, засовывая бутылку «Бетадина» обратно в аптечку. – Ты ничего не могла сделать, совсем ничего.

Боб тревожно взглянул на ощетинившуюся осколками дверь в продовольственный центр. В вестибюле, едва видимый, Губернатор со своими людьми разговаривал с Мартинесом. Мясник без сознания лежал в тени. Губернатор активно жестикулировал и показывал на его тело, что-то объясняя Мартинесу.

– Это, черт возьми, просто позор, – сказал Боб, отвернувшись. – Просто вопиющий позор.

– Он бы и мухи не обидел, – тихо сказала Лилли, смотря на пропитанную кровью простыню у головы Джоша. – Я бы не выжила, если бы не он… он спас мне жизнь, Боб, и он хотел лишь…

– Мисс?..

Лилли повернулась на звук незнакомого голоса и увидела позади Боба немолодого человека в очках и белом лабораторном халате. У него за спиной стоял еще один человек – девушка двадцати с небольшим лет со светлыми косичками. На ней тоже был грязный лабораторный халат, а на шее у нее висели стетоскоп и манжета тонометра.

– Лилли, это доктор Стивенс, – сказал Боб, кивнув в сторону мужчины. – А это Элис, его медсестра.

Девушка вежливо кивнула Лилли, разматывая тонометр.

– Лилли, вы не возражаете, если я взгляну на ушибы у вас на лице? – спросил доктор, опустившись рядом с ней на колени и вооружившись стетоскопом.

Ничего не ответив, Лилли лишь снова уставилась в землю. Доктор легонько прикоснулся стетоскопом к ее шее и груди, проверил пульс, изучил раны и мягко прощупал ребра.

– Я всей душой сочувствую вашей потере, Лилли, – пробормотал он.

Лилли промолчала.

– Некоторые из ран старые, – заметил Боб, поднявшись на ноги и отступив на пару шагов.

– Похоже, на восьмом и девятом ребрах трещины, а еще на ключице, – сказал врач, слегка надавливая пальцами прямо поверх флисовой кофты Лилли. – Все практически залечились. В легких чисто. – Он вынул трубки стетоскопа из ушей и снова повесил прибор на шею. – Лилли, если вам что-нибудь понадобится, дайте нам знать.

Она с трудом кивнула.

Доктор взвешивал каждое слово.

– Лилли, я просто хочу, чтобы вы знали… – Он сделал паузу, подбирая верные слова. – Не все в этом городе… такие. Я понимаю, сейчас это вряд ли утешит. – Он посмотрел на Боба, на разбитое окно продовольственного центра, а затем снова на Лилли. – Думаю, я просто хочу сказать, что, если вам когда-нибудь захочется поговорить, если что-то тревожит вас, если вам что-то понадобится… даже не задумывайтесь, приходите в клинику.

Не дождавшись от Лилли никакого ответа, доктор вздохнул и поднялся на ноги, обменявшись выразительными взглядами с Бобом и Элис.

Боб снова подошел к Лилли, опустился на колени и очень тихо произнес:

– Лилли, милая, теперь нам надо унести тело.

Сперва она едва расслышала его, в общем-то, даже не осознав, что именно он сказал.

Она просто смотрела на тротуар, гладила ногу покойника и чувствовала себя опустошенной. На занятиях по антропологии в Технологическом институте Джорджии она узнала, что индейцы анголкины верили, будто духи мертвых нуждались в успокоении. После охоты они в буквальном смысле вдыхали последние вздохи умирающего медведя, чтобы выказать ему уважение и принять его дух в собственные тела, воздав ему должное. Но в тот момент Лилли чувствовала, что из остывавшего трупа Джоша Ли Хэмилтона в нее вселялись лишь отчаяние и ужас потери.

– Лилли? – Голос Боба звучал так, словно доносился из далекой галактики. – Ничего, милая, если мы унесем тело?

Лилли молчала.

Боб кивнул Стивенсу. Доктор кивнул Элис, а Элис сделала жест двоим мужчинам, которые стояли в отдалении со складной каталкой. Мужчины – оба среднего возраста, знакомые Бобу по посиделкам в таверне – подошли. Разложив каталку, они прошли в нескольких дюймах от Лилли и опустились на колени около трупа. Первый начал аккуратно перекатывать массивное тело на каталку, но тут Лилли обожгла их взглядом, моргая сквозь слезы.

– Не трогайте его, – пробормотала она, и слова прозвучали едва ли не шепотом.

Боб положил руку ей на плечо:

– Лилли, милая…

– СКАЗАЛА ЖЕ, НЕ ТРОГАЙТЕ ЕГО! НЕ ПРИКАСАЙТЕСЬ К НЕМУ!!! УБИРАЙТЕСЬ К ЧЕРТУ!!!