Знак Избранника - Мария Симонова

Между тем священник покинул рыцаря, и он поступил в полное распоряжение палача.

Лис обернулась к Логанну. Лишь в его власти было теперь остановить казнь. К своему удивлению она не увидела на лице герцога на малейших следов торжества или скрытого волнения; оно просто не выражало ничего. Словно не замечая настойчивого синего взгляда, Горячий продолжал спокойно смотреть вниз на площадь и был в эту минуту холоднее льда.

Лис собиралась было заговорить с ним, просить его, умолять, шантажировать — что угодно. но так и застыла с приоткрытым ртом, не успев произнести ни звука, потому что стоявший по левую руку от Логанна человек в богатом камзоле медленно обернулся в ее сторону, и она мгновенно узнала жесткие черты лица и непроницаемые глаза Филлипа Рока.

Жизнь Ричарда отсчитывала последние секунды, Рок знал это, но оставался невозмутим, и Лис вдруг осенила мысль о его предательстве, подразумевавшем какую-то дьявольскую двойную игру. В то же мгновение она поняла, что уже слишком поздно.

Потрясенная отчаянием, Лис закрыла лицо руками и проснулась.

Открыв глаза, она некоторое время лежала неподвижно, постепенно приходя в себя и с чувством огромного облегчения осознавая разницу между сном и явью.

В комнате стоял полумрак, резные ажурные грани стен мягко мерцали в ответ огню, пылающему в камине. В одном из высоких кресел спиной к Лис сидел, вытянув ноги, человек. Ей с постели были видны только носки его сапог.

В мгновение ока она вскочила с кровати и, неслышно ступая по мягкому ковру, подошла к мужчине в кресле. Осторожно наклонившись, девушка заглянула ему в лицо. Это был Ричард.

Прождав около шести часов в засаде в Третьем уровне и убедившись в том, что на сей раз погоня не пересекла межпространственной границы, Левый вернулся во дворец, где оставил Лис. Он нашел ее спящей и не стал будить, а ограничился тем, что разжег огонь в камине и, усевшись в кресло, впервые за последние сутки позволил себе расслабиться и крепко уснул.

Лис забралась с ногами в кресло напротив и притихла, глядя на Ричарда и постепенно освобождаясь от гнетущей власти кошмарного сна. Впервые за все время их знакомства она получила возможность, никуда не торопясь, отдаться медленному удовольствию просто его видеть. Она хорошо знала лицо Ричарда, и любое из его выражений — сосредоточенность, смех, азарт боя, утомление и даже злость мгновенно возникали в ее памяти, стоило лишь захотеть, а чаще — незванно. Но до сих пор Лис никогда не доводилось наблюдать его в состоянии покоя.

Под ее пристальным взглядом Левый открыл глаза.

— Проснулась? — произнес он так, будто сам и не думал только что спать. Губы девушки дрогнули, но вместо того, чтобы что-нибудь ответить, она молча потупилась, смущенная тем, что разглядывала его спящего.

Ричард чуть подался вперед, опершись руками о подлокотники. Ресницы Лис взметнулись, и сине-голубые светящиеся озера глянули из под них в лицо рыцаря. За два месяца непрерывной изматывающей работы он не забыл их, но воспоминания как бы утратили первоначальную яркость. Вчера, впервые после разлуки увидев девушку в замке, он сразу понял, что был законченным безумцем, собираясь отправиться в полное опасностей странствие, даже не простившись с ней.

Левый так же, как и герцог, но совсем по другим причинам, сомневался в законности обряда, соединившего его с Лис, вернее, не сомневался в его незаконности. Однако эта проблема не представляла трудности для решения, если только девушка согласится ждать его…

— Ты возвращался в Эйморк? — спустя несколько мгновений негромко произнесла она.

Он покачал головой..

— В этом не было необходимости.

— Неужели нам удалось?

Ей все еще трудно было в это поверить.

— Как ты думаешь, Горячий не тронет моих родных?

— Вряд ли Логанн арестует Таникчей. Если он сделает это, то все равно вынужден будет их освободить, когда вернется Истр Валент..

— Почему же ты сразу не привел его? — Лис потерла лоб кончиками пальцев. — Послушай, может быть, я чего-то не понимаю, но по-моему ты сделал все, чтобы остаться в Эйморке и познакомиться там с палачом. Иначе почему вместо капитана ты привел с собой брата леди Лош, с которой, как выяснилось, успел не только обручиться?

— Я не взял Валента, потому что он пойдет со мной за Барьер. А этот мальчишка Лош просто вцепился в меня мертвой хваткой и последние два месяца был моей добровольной тенью.

Лис выскользнула из кресла, опустилась на пол перед камином и, отвернувшись от Ричарда, стала подкладывать дрова в огонь.

— Если ты собираешься в ближайшее время исчезнуть, то чего ради тебе понадобилось срывать меня с задания?

Ответ Ричарда заставил ее вздрогнуть и обернуться.

— Я люблю тебя. И я не собираюсь исчезать. мне необходимо только на время уйти.

Он поднялся из кресла и присел рядом с ней.

— Ты согласна ждать меня?

Она провела рукой по его плечу, едва заметно кивнула и вдруг решительно вскинула голову.

— Скажи, то, о чем говорил герцог… Ну то, что рассказал Лош о тебе и своей сестре… Это правда?

Она знала, что не имеет права задавать этот вопрос, потому что сама была виновата, но ничего не могла с собой поделать.

Ричард едва заметно улыбнулся.

— Правда то, что это было ее горячим желанием. И только.

Лицо лис посветлело.

— Если у тебя есть в запасе еще вопросы, давай покончим с этим теперь, — предложил он.

— Когда ты собираешься уходить?

— Завтра.

— Завтра?..

Она замерла, долго глядя на него своими васильково-снежными глазами, оставляющими за собой след.

— И, конечно, ты не можешь взять меня с собой, — констатировала она, отворачиваясь и собираясь встать, но Ричард удержал ее за локоть. Предсказания шефа, похоже, начинали сбываться.

— Послушай меня, Лис. Я взял бы тебя с собой и нес на руках до самого края мира, будь этот путь хоть немного пригоден для свадебного путешествия. Но преодолеть его под силу только настоящему мужчине и воину. Это дорога в преисподнюю, и вместе нам ее не пройти!

Он замолчал и, отпустив ее, взял кочергу и поворошил дрова.

Филлип Рок был прав, делая ставку на дерзкий и упрямый характер Лис. Он не учел только, что жизнь успела дать девушке хороший урок. Ей пришлось испытать на практике, что никакая смелость и сообразительность, даже приправленные избытком авантюризма, не могут заменить подчас элементарной физической выносливости. Лис понимала теперь, что не может равняться с воинами: да она и не стремилась к этому. Ее желанием было только быть рядом с Ричардом, но она успела так же хорошо усвоить, что за счастье надо платить в любом из миров, а разменной монетой в такой сделке с судьбой для женщины во все времена была разлука. Что ж, пусть будет так.