Нарко. Коготь ягуара - Джефф Мариотт

– Совершенно верно.

Эскобар не раскрывал рта добрую минуту.

– Забавно, – в конце концов проронил он.

– Что забавно?

И тут наконец Эскобар вскочил из кресла, аж половицы заскрипели.

– Пошли со мной.

– Ага, – отозвался Колдуэлл. Испарина проступила у него на лбу крупными бусинами, а под мышками его шелковой футболки расплылись темные круги. – Нет базара.

Эскобар первым пошел из гостиной по коридору к задней части дома.

В конце коридора была закрытая дверь. Когда они приблизились, дверь распахнулась, и в проеме показался Ла Кика. В руках у него был свой «АК-47». Интерьер комнаты был залит солнечным светом.

– Привет, – сказал Ла Кика.

– Привет, Ла Кика, – откликнулся Колдуэлл.

Остановившись, Эскобар встал обок двери и жестом пригласил Колдуэлла войти.

– После тебя.

– Ты всерьез? – спросил Колдуэлл.

– Конечно.

Ла Кика отступил с дороги, и Колдуэлл вошел в комнату.

Замешкавшись на пороге, он издал какой-то горловой звук. Агилар подумал, что его сейчас стошнит.

– Входи, – пригласил Эскобар. – Скажи привет мистеру Арнольду.

Тычок ствола автомата Ла Кики подогнал Колдуэлла в комнату. Остальные сгрудились у него за спиной.

Сбоку на единственном предмете мебели в комнате – кровати – лежал человек – вернее, то, что от него осталось. Голова его была обмотана техническим скотчем, утратившим цвет из-за крови, сочившейся по краям и вытекавшей из отверстий, оставленных для дыхания. Где скотча не было – надо лбом до макушки и вокруг ушей – его кожа вздулась и потеряла свой цвет, так что голова больше смахивала на странно распухшую дыню.

Запястья пленника были смотаны тем же скотчем у него за спиной, а судя по виду его рук, они были вывихнуты в плечах. Он был обнажен, и почти каждый сантиметр его торса был окровавлен и покрыт синяками. Гениталии искромсаны. Ноги тоже покрыты синяками.

Человек не шевелился, и Агилар понял, что он мертв.

Колдуэлл дышал тяжело, чуть ли не пыхтел. Дрожал так, что Агилар чуть ли не чувствовал, как трясется пол.

– Это и есть Гарри Арнольд, о котором ты говорил, да? – спросил Эскобар. – Из «Майами Геральд»?

Колдуэлл не ответил.

Ла Кика крепко ткнул стволом своего «АК» Колдуэллу в почки.

– Дон Пабло задал тебе вопрос, puta[39].

– Я не вижу его л-л-лица, – наконец выдавил Колдуэлл. – Н-но это может быть он.

– Это он. Он сказал мне, что не слыхал ни о каком таком изъятии, – объявил Эскобар. – Спрашивал я его и о тебе конкретно. Он сказал, что слыхал о тебе, но ни разу с тобой не разговаривал.

Он помолчал, будто дожидаясь реакции. Колдуэлл стоял, трепеща, но не произнося ни слова.

– Под конец, – добавил Эскобар, – я ему поверил. У него уже не было повода лгать. Ты же, с другой стороны… Кайл, по-моему, ты мне лжешь. А я ненавижу, когда мне лгут.

– П-пабло, н-н-нет! – пролепетал Колдуэлл. – Я обожаю тебя, мужик. Я бы никогда не солгал тебе. Мы делали такие деньжищи друг для друга. Ты не можешь… ты не можешь позволить этому…

Его голос стих, словно ему больше нечего было сказать или он вдруг понял, что никакие слова уже не помогут.

Больше не в силах сдерживать любопытства, Агилар подался к стоящему рядом Меткачу и чуть слышно спросил:

– А для чего скотч на голове?

– Чтобы не развалилась, – прошептал Меткач. – Чтобы дольше можно было бить, прежде чем это его прикончит. Уже когда обматываешь, это пугает их до усрачки, а потом можно сильнее бить. Плюс они не могут кричать.

– Позволь задать тебе вопрос, Кайл, – произнес Эскобар. – Ты в состоянии уплатить мне восемь с половиной миллионов долларов сегодня?

– Могу добыть, – поспешно заявил Колдуэлл. – Н-не сегодня, но… три, четыре дня от силы. Нет п-п-проблем.

– Не сегодня, – повторил Эскобар. – Ты воруешь у меня, ты лжешь мне, а потом еще хочешь, чтобы я ждал, когда ты смотаешься из города? Ты правда думаешь, что я такой дурак?

– Нет! Это не… Это не то, что я…

Эскобар отверг его аргумент взмахом ладони.

– Дело уже не в деньгах, Кайл. Если бы я позволил тебе украсть у меня и остаться в живых, какое послание это донесло бы до остальных?

Он оглядел sicarios, сгрудившихся в дверном проеме, и встретился взглядом с Агиларом.

– Ягуар, Коготь с тобой?

Нож Агилара был на своем месте, в ножнах на лодыжке. Он кивнул.

– Хорошо, – Эскобар поглядел на Отраву. – Заклей этому ублюдку рот. Я не хочу слышать его воплей.

Рулон скотча, которым заматывали Арнольда, лежал на полу. Отрава поднял его. Колдуэлл дернулся – то ли бежать, то ли драться, Агилар не понял, что именно, да и не важно, – но Меткач, Хайро и Курок удержали его. Он забился у них в руках, но как-то вяло, словно мысленно уже сдался. Ла Кика всадил ствол автомата ему в почки еще пару раз, будто в назидание.

Приблизившись к трясущемуся американцу, Отрава отмотал от рулона длинную полосу скотча, закрыл им рот Колдуэлла, обернул вокруг затылка, а затем сделал еще пару витков для надежности.

– Раздевайся, – приказал Эскобар.

Колдуэлл затряс головой.

– Если не разденешься, мы сами тебя разденем.

Колдуэлл просто стоял, тряся головой. Ухватившись за ворот его футболки, Отрава рывком содрал ее. Курок расстегнул его ремень и сдернул вниз джинсы и трусы Колдуэлла. Отшвырнув прочь его сандалии, стянул штаны и трусы через ноги по одной.

– Сбросьте этого типа с кровати, – распорядился Эскобар. – Она нужна Кайлу.

Колдуэлл снова затряс головой. Отрава скатил труп Арнольда, дав ему брякнуться на пол, а потом отпихнул в сторону.

– Свяжите ему запястья и лодыжки, – продолжал распоряжаться Эскобар.

Остальные толкнули Колдуэлла на кровать. Отрава, снова подхватив скотч, сделал, как велено.

Колдуэлл метался, пытался говорить сквозь скотч, но остальные крепко держали его. Эскобар снова встретился взглядом с Агиларом.

– Коготь Ягуара, пожалуйста.

Наклонившись, Агилар извлек нож из ножен. Перевернув, взялся за клинок и протянул рукоятку Эскобару, но El Patrón покачал головой.

– Ты за главного. Только уж позаботься, чтобы смерть была нескорой и мучительной.

– Я? – спросил Агилар.