Завещание алхимика - Наталья Александрова

– Вы сошли с ума, госпожа! – прошептал Фридрих,пятясь. – Что, если нас кто-нибудь увидит? Что, если кто-нибудь услышитваши слова и передаст их его светлости? Сейчас господин герцог благодарен мне,но эта благодарность недолговечна, а гнев его страшен!

– Мой гнев тоже может быть страшен! – прошипелаЛуиза, шумно дыша. – Я пока еще имею власть над герцогом, поэтому лучше нессорься со мной, алхимик! Если ты рассердишь меня, я найду способ настроить егосветлость таким образом, что он отдаст тебя в руки нового палача! Имей это ввиду! Лучше иметь меня среди друзей, чем среди врагов!

– Я – ваш верный слуга! – Фридрих низкопоклонился. – Я постараюсь сделать все, что в моих силах!

– Вот именно – все, что в твоих силах! – повторилаавстриячка, сверкнула глазами и вернулась к пирующим.

А алхимик еще несколько минут стоял, пытаясь успокоиться.

Слова австриячки его испугали. Она и вправду способнанастроить герцога против него. Конечно, он нужен его светлости. Точнее, не онсам, а его золото, волшебное золото уробороса. Но если герцог разозлится, онснова может заточить Фридриха в своем замке и заставить делать золото днем иночью, ничего не получая взамен.

Впрочем, еще больше, чем слова герцогской любовницы,алхимика беспокоило другое.

Сбылась мечта всей его жизни, вековая мечта всех алхимиков.Он получил золото. Но его томили смутные подозрения.

Недаром торговец Мохаммед говорил ему – все, что исходит отСатаны, исполнено лжи и обмана… не обман ли и его сегодняшний успех?

И еще Мохаммед сказал, что, заплатив за уроборос своей душой,он никогда не сможет расторгнуть сделку. Сатана – жестокий ростовщик, и залоговон не возвращает…

Александра Павловна Ленская сидела за столом в собственномкабинете и разглядывала плоский пластмассовый брелок, который отдала ей бывшаяподружка убитого Кеши Переверзева.

На золотисто-бежевом фоне черным курсивом была выведенаподпись – Ф. Шаляпин.

Наверняка это был брелок от ключа, который открывал комнатув гостинице или шкафчик в клубе.

Шаляпин…

Ленская не помнила гостиницы с таким названием, но это ни очем не говорило. Во всяком случае, найти это заведение среди отелей и клубовнашего города должно быть легко.

Она включила поисковую систему компьютера и набрала названиепредположительного отеля.

Однако результат поиска ее разочаровал: в Петербурге ненашлось отеля «Шаляпин». На всякий случай Ленская повторила запрос в другомпоисковике, но и там результат был отрицательным.

В чем же дело?

Или отель, который она ищет, находится не в нашем городе, или…или это вовсе не отель.

Говорят, что трудно найти черную кошку в темной комнате,особенно если ее там нет. Однако еще труднее найти ее, если она к тому же и некошка…

Тогда она попыталась найти клуб «Шаляпин».

Здесь ей повезло больше: первый же запрос оказался удачным.

Клуб «Шаляпин» нашелся. Он располагался в центре, нанабережной Мойки, неподалеку от Исаакиевской площади.

– Разрешите войти? – спросил Старыгин, деликатнопостучавшись.

Ему что-то крикнули из кабинета Веры Антоновны, он вошел иостановился на пороге. За письменным столом никого не было.

Не было никого и возле стеллажа с папками.

– Есть здесь кто-нибудь? – растерялся ДмитрийАлексеевич.

Он подумал, что голос из кабинета ему послышался и неудобновходить в комнату без хозяйки.

– Я здесь! – раздался голос из-за задернутойпортьеры.

Старыгин в два шага пересек кабинет и потянул на себяпыльную ткань. На широком, давно не крашенном подоконнике топталась худенькаядевочка с короткой мальчишеской стрижкой.

Кабинет был крошечный, но потолки очень высокие, окна тожебольшие, красивой формы, чтобы достать до карниза, приходилось пользоватьсяспециальной палкой с крючком. Кольца застряли на старом карнизе, занавескуникак не удавалось отдернуть. Наконец крючок зацепил непослушное кольцо, изанавеска пошла легче.

В кабинет хлынул дневной свет, Старыгин подал руку девчонкеи с изумлением узнал в ней Веру Антоновну. То есть сейчас ее никак нельзя былоназвать по отчеству.

Вчера мастер в салоне сказала Вере, что волосы ее вплачевном состоянии, что неудивительно, потому что волосы особенно сильнореагируют на стресс. Вера только усмехнулась – да уж, стрессов в ее жизни запоследнее время было предостаточно. Мастер посоветовала сделать самую короткуюстрижку – только так можно будет спасти волосы, а на длинные Вериных жизненныхсил не хватит.

Вера согласилась, и вечером долго и с изумлениемрассматривала себя в зеркале. Она никогда не носила раньше короткую стрижку.Теперь из ворота свитера торчала тонкая шея, и глаза казались гораздо больше.

– Вот, решила немного света в кабинет впустить! –заговорила Вера, чтобы Старыгин очнулся от столбняка, вызванного изумлением.

При дневном свете кабинет оказался не таким уж маленьким,хотя и был заполнен бумагами и папками с рисунками.

– Хорошо, что вы зашли, Дмитрий Алексеевич, –продолжала Вера, – у меня кое-что для вас есть!

Она пододвинула Старыгину стул и коротко изложила свойразговор с Яниной.

– Картина точно принадлежала этому старику, ЯковуРомановичу, он жил один, никто к нему не ходил, то есть мало кто… И умер он пристранных обстоятельствах, кажется, его убили, только я подробностей не знаю…

– Точно, она тоже говорила, что в том кресле сиделстарик… – пробормотал Старыгин в задумчивости.

– Она? Кто она? – спросила Вера.

И по тому, как смутился Старыгин, она тотчас догадалась, чтоона – это та самая женщина, которую Вера видела с ним вчера возле мастерской.Перед Вериным мысленным взором тут же встало ее лицо – то, что видела Верамельком, но запомнила хорошо – жесткие черты, узкие, плотно сжатые губы, а вглазах – две молнии. И где же она видела нечто похожее…

Вера потерла лоб и поморщилась.

– Я вас задерживаю? – встрепенулся Старыгин.

– Н-нет… но… – Вера хотела было спросить про туженщину, но не решилась. Она сообщила еще про художника Михаила Волкова иуказала, где его можно найти. Старыгин необычайно оживился и рассыпался вблагодарностях. На прощание Вера взяла с него слово, что он непременнорасскажет ей, чем увенчались его поиски, и покажет потом отреставрированнуюкартину.

Старыгин и Лидия подошли к толпе уличных художников наНевском проспекте. Едва они замедлили шаги, художники оживились, и раздалосьнесколько голосов:

– Молодые люди, портрет не желаете? За полчаса отличныйпортрет углем, сходство гарантирую…