Четвертое правило дворянина - Александр Герда

Оставшись вдвоем, мы поужинали, а затем пили вино, глядя на тонкий лед, который все еще покрывал озеро.

Перешли в замок когда совсем подмерзли. Расположились в одной из башен, где горел искусственный камин, а на полу лежал ковер с высоким ворсом.

Разговаривали, смеялись, целовались, занимались сексом... Просто отличный вечер. Так, обнявшись и укрывшись пледами, мы и заснули.

Ранним утром за нами прилетел вертолет. Я бы с удовольствием задержался здесь еще на денек, а еще лучше на парочку, но два выходных я позволить себе не мог. В полдень меня ждала встреча с графом Болдыревым, да и разговор с Салтыковой не стоило слишком далеко откладывать.

Поблагодарив Василису за отличную поездку, я заехал в Барвиху, освежился, привел себя в порядок и поехал на встречу. Вчерашний день придал мне сил, так что чувствовал я себе просто прекрасно.

К моему приезду в «Кремль-плаза», там уже и в самом деле собралась небольшая делегация. На встрече присутствовала вся моя небольшая армия топов и граф Болдырев, в компании еще трех единомышленников, которые пожелали как можно скорее расстаться со своими активами.

Судя по всему, гости из Краснодарского княжества давно уже приняли решение о продаже, так как предложенные ими условия сделки были настолько привлекательными, что нам потребовалось совсем немного времени, чтобы все обсудить. Да и что значит обсудить? По сути, обговорили лишь некоторые ключевые детали.

Так что, спустя час с небольшим, гости уехали, весьма довольные тем, что сделка завершилась так быстро, да еще и к всеобщему удовлетворению. У меня, конечно, был соблазн выкатить для них более жесткие условия — их желание немедленно избавиться от виноградников было слишком очевидным.

Да и горящий взгляд Давыдова говорил о том, что есть возможность неплохо заработать. Но я не стал этого делать. Зачем? Дорого мне это не стоило, а когда есть возможность завести несколько друзей вместо врагов, то почему бы этого не сделать? Тем более, что последних у меня и без этого имелось в достатке, а вот с друзьями дело обстояло намного хуже — их можно было пересчитать по пальцам.

— Владимир Михайлович, мне нужно с вами поговорить, — сказал Верховцев после того, как все закончилось и в моем кабинете остались лишь свои.

Поняв намек начальника службы безопасности, Ермолов, Давыдов и Свиридов оставили нас одних.

— Леонид Александрович, все так хорошо прошло... Неужели вы хотите чем-то омрачить этот день?

— Ваше сиятельство, что поделать, специфика моей работы связана в основном со всякими неприятными вещами. Впрочем, в этом есть и нечто хорошее.

— Неужели?

— Своевременно устраняя неприятности, ваша жизнь становится лучше.

— Ну да, — хмыкнул я и посмотрел в окно. — Это вы верно подметили. Рассказывайте.

— Вы просили проследить за Виктором Вангом...

Что же, после отличного путешествия в Василисино Царство и фантастически успешной сделки, самое время вернуться к действительности.

— Продолжайте, Леонид Александрович, я очень внимательно вас слушаю.

— Наши люди провели несколько дней в Звенигороде и должен вам сказать, что человек, который вас так сильно интересует, ведет довольно замкнутый образ жизни. За все это время он никуда не отлучался.

— Что же, вообще не выходит?

— Вообще. Все заказывает на дом. Так что, мы видели его лишь когда он выходил во двор встречать курьеров.

— Живет один?

— Один, ваше сиятельство. Довольно странный господин. Сам никуда не ходит и к нему никто не приходит. Можно сказать — затворник.

Ну да, а еще можно сказать — наемный убийца, который выходит только на работу. Если редко выходит, то значит и заказы у него штучного характера.

— Всю подготовительную работу провели, план дома в архитектурном бюро еще вчера достали, так что...

— Спасибо за работу, Леонид Александрович. Подготовьте мне все материалы, а наблюдение пока не снимайте. Во всяком случае до того момента, пока я не повидаюсь с ним лично.

— Владимир Михайлович, я тут подумал...

— Говорите.

— Может быть, пусть лучше ребята им займутся? Я хочу сказать, что вам необязательно рисковать лишний раз.

— Нет, так будет не лучше. Знаете, есть вопросы, которые я предпочитаю решать лично и это один из них. Не так давно этот человек хотел забрать мою жизнь, но не смог этого сделать. Надеюсь, у меня это получится.

— В таком случае, разрешите хотя бы вас подстраховать, как в случае с Теряевым?

— А вот это сделать просто необходимо, — я улыбнулся и посмотрел на Верховцева. — По крайней мере, если я окажусь не в силах расплатиться по счету, было бы неплохо, чтобы мой долг все-таки оплатили. Терпеть не могу неоплаченных счетов.

Великое Московское княжество.

Москва.

Патриаршие пруды.

С Екатериной мы решили встретиться на свежем воздухе. Территория нейтральная, ну и прогулка на пользу пойдет. Все же лучше, чем в ресторане сидеть.

Мы медленно шагали вдоль Патриарших прудов и молчали. Чувствовалась некоторая напряженность. Такое ощущение, что между нами внезапно возникла холодность, которой раньше не было.

— Отец был так зол, что бросил бокал в стену, — Салтыкова первой начала разговор. — Я его никогда таким не видела. Даже в тот день, когда я сказала, что буду поступать в Академию Мироходцев, он так не злился.

Я оставил это без комментариев. Молча шагал рядом с ней, сцепив за спиной руки.

— Запретил мне с тобой видеться и не сказал почему.

— Ты спрашивала?

— А ты как думаешь?

— Откуда мне знать, — пожал я плечами. — Может быть, ты испугалась отца в гневе и убежала.

— Я же тебе говорила, что спрашивала. Он мне ничего не сказал. Просто запретил с тобой встречаться. Надеюсь, ты мне расскажешь больше. Даже предположить не могу, каким образом ты сталкивался с моим отцом, — она посмотрела на меня уставшими глазами, видимо, этой ночью ее явно мучала бессонница. — Да еще успел чем-то насолить так, что его трясло от злости.

— Интересно, а если я тебе скажу, что вообще не сталкивался с твоим отцом?

— Неправда. Он не стал бы злиться беспричинно.

— Тем не менее, это так. У него был конфликт с моим отцом. Скажем так... Очень серьезный конфликт. Не буду нагружать тебя деталями, но моего отца больше нет, а я, как видишь, остался и не думаю, что он в восторге от этого.

— Почему ты так говоришь?

— Ты хотела правду? Вот она — правда.

Она остановилась, посмотрела на меня и нахмурилась.