Смертельный спуск. Трагедия на одной из самых сложных вершин мира – К2 - Питер Цукерман

Когда Лахму приняла конверт, Ким, кажется, расслабился. Он заказал чай. Переводчик заказал содовую. Ким предложил Лахму отвести ее в ресторан, где любое блюдо стоило больше, чем она отдавала за месяц аренды квартиры. Но Лахму сомневалась, что ее младшая дочь возьмет грудь женщины, которая присматривала за ней, пока матери нет дома. Ким пожал ей руку и ушел. Лахму не ждала, что он еще когда-нибудь свяжется с ней.

Она также почти ничего не слышала о Пасанге Ламе. Он стал отверженным в семье Бхоте. Когда Пасанг вернулся с К2, старший брат Джумика, Пемба Джеба, был вне себя. Он сказал Пасангу, что тот бросил брата, чтобы спастись самому. «Джумик и Большой Пасанг мертвы, а ты жив. Как ты допустил, чтобы это произошло?» – спрашивал Пемба.

Пасанг избегал родственников, но снова и снова задавал себе тот же вопрос. «Я ненавижу альпинизм», – говорил он каждому, кто готов был слушать. Он просиживал в баре, выпивая кружку за кружкой самый дешевый чанг. На вкус напиток был как щелочь, и Пасангу это нравилось. Он думал, что именно это он и заслужил. Он глядел на толстую пачку рупий – все, что осталось после восхождения, и желал истратить эти деньги как можно быстрее. Он пил, пока не отключался. Как-то утром он проснулся в сточной канаве, в грязи, не зная, где находится и куда идти. Пасанг был уверен, что больше никогда не захочет увидеть ни одну гору.

Через две недели ему снова предложили работать на команду «Прыжок с разбегу», и он отправился к Манаслу, восьмой по высоте вершине мира.

* * *

Ник Райс толкал тележку со снаряжением в зале международного аэропорта Лос-Анджелеса. Ник выглядел словно ходячий скелет. Один блогер дал ему прозвище «брат Фредди Крюгера». Жизнь Нику спасла пара промокших носков. Сейчас он хотел выпить фраппучино из «Старбакса», запереться в спальне и никуда не выходить. Прихрамывая на забинтованную правую ногу, он продрался через преграду из видеокамер и микрофонов. «На сегодня уже двадцать семь интервью», – сказал он в ответ на вопрос от журналиста таблоида TMZ, добавив, что собирается вернуться на К2, как только найдет спонсора.

Многие альпинисты столкнулись с подобным вниманием – Каса ван де Гевеля оно достало настолько, что он решил на время уехать из Голландии. «Вилко, удачи тебе со всем этим медийным дерьмом, – сказал Кас другу перед тем, как улететь в Малагу, где его ждала девушка. – Надеюсь, там они меня не найдут».

Сесиль, убитая горем из-за смерти мужа, с трудом вставала с постели. Когда ей это удавалось, она шла на пляж рядом с норвежским городом Ставангер и смотрела, как морские волны разбиваются о берег. «Боль была и физической, – объяснила она. – Болела каждая часть тела, каждый мускул». Постепенно она начала бегать по песчаной кромке вдоль берега, потому что «так получалось не думать». Каждый день она пробегала все больше и бежала все лучше. Через восемнадцать месяцев она вместе с напарником самостоятельно и без чьей-либо помощи пересекла Антарктиду.

Марко адаптировался к известности лучше остальных. Когда итальянские журналисты сообщили о его ампутациях («небольшой педикюр» – так он это называл), его мобильный телефон не прекращал вибрировать от постоянных сообщений, а электронная почта переполнилась письмами фанатов. Марко съехал от матери и приобрел джакузи с вращающимися форсунками и кровать с зеркалом на балдахине. Внимание СМИ превратило его в лишенный пальцев ног секс-символ. Его история рассказывалась в газетных статьях, телерепортажах, он появлялся на ток-шоу, два издательства предложили написать книгу, а журнал Vanity Fair посвятил ему целых пять страниц. Ассоциация итальянских спортсменов-олимпийцев наградила Марко медалью за героизм. Dolce&Gabbana предложили рекламировать нижнее белье. Итальянские домохозяйки почти падали в обморок от восторга.

Но Марко отдалился от шерпа Пембы Гьялдже, спасшего ему жизнь. В своих мемуарах Марко описывает Пембу как носильщика, не как равного, и даже неправильно пишет его имя – «Пемба Гирджи». Критика усилилась, когда в четырехчасовом интервью Пемба пожаловался партнеру Шахина Бейга по восхождению, известному итальянскому альпинисту Симоне Моро. Моро, в свою очередь, проанализировал ошибки Марко для газеты Corriere della Sera.

«Интервью Пембы с Симоне заставило мою маму плакать» – вспоминал Марко. Он считал себя «преследуемым, как Бонатти», пока не полетел в Катманду, чтобы навестить мать Джумика Бхоте. Гаму Бхотени встретилась с ним у пруда с лягушками в отеле Mala. С ней был Джен-Джен, внук. Марко был тронут. «Держать на руках ребенка Джумика было для меня честью, – сказал он. – Я сказал Джен-Джену, что был недостаточно сильным, чтобы вернуть его папу домой».

Гаму попросила Марко показать обрубки ступней, и он расшнуровал кроссовки. Она быстро взглянула на ноги, затем подождала, пока он наденет носки.

– Вам повезло, сэр, – сказала она. – Вы можете скрыть ваше горе в ботинках.

Марко кивнул и пожал ей руку:

– К2 была благосклонной ко мне, – сказал он.

На другом конце города Пемба Гьялдже, должно быть, чувствовал то же самое, что и Марко. Он спас двух человек и стал знаменитым. Гости его дома в Катманду могли присесть на диван в гостиной и посмотреть на портрет хозяина – постер размером полтора метра на метр с лицом Пембы Гьялдже на обложке National Geographic Adventure. Журнал окрестил его Спасителем.

* * *

Помогая Пасангу спуститься по Бутылочному горлышку, Чхиринг совершил один из самых героических поступков в истории восхождений на К2. В свою очередь Пасанг, оставив ледоруб, к которому были прикреплены веревочные перила, на склоне, предотвратил сход с маршрута и гибель многих альпинистов. Оба этих человека сыграли жизненно важную роль в восхождении и сохранении жизни других людей, но мало кто об этом знал.

«Ведущие СМИ уделили основное внимание спасательным операциям 1-го и 3 августа», – заметил Пемба, – когда спасали европейцев. Но со временем журналисты добрались и до Бхоте в Катманду. В январе 2009 года агент Пембы Гьялдже Пэт Фалви прибыл в отель «Марсьянди» со съемочной группой. Пэт продюсировал документальный фильм о трагедии, и Пемба согласился проводить интервью на непальском языке. Пэт встретился с бхотия, представившись «мусорщиком, ставшим миллионером».

«Я должен снять этот фильм в память о Джере», – сказал Пэт Пасангу Ламе. Четырьмя годами ранее Джер сумел спустить умирающего Пэта с Эвереста. Теперь Пэт хотел воздать Джеру должное за героизм на К2.

Пэт предложил бхотия полететь в Швейцарию, чтобы воссоздать на Эйгере для фильма события на К2. Пасангу понравилась идея, и он согласился поделиться снимками, но Пемба Джеба, его двоюродный брат, придерживался другого мнения. Пемба не знал, что фотографию тела Джумика уже показали в слайд-фильме одного из альпинистов, но видел достаточно голливудских фильмов, чтобы опасаться, что вместо Джумика используют манекен, из которого будет вытекать красная краска и кукурузный сироп. «Да что ты знаешь о выживании?» – спрашивал Пемба Пасанга. Гаму, мать Джумика, от горя сильно обожгла свои предплечья и грудь. Его вдова, Дава Сангму, проводит ночи в спальном мешке Kolon Sport, который Джумик брал на К2. Их малыш, Джен-Джен, никогда не увидит отца.