Space Quest - Михаил Михеев

Потом – кают-компания. Здесь не было ни одной живой души, но зато нашлось все, что необходимо человеку для жизни. В смысле кофе и пожрать. Вспомнилось на миг детство. Там к еде подходили по-крестьянски степенно, обстоятельно, и на то, как он поглощает бутерброды, заливая их обжигающим напитком с малой толикой коньяка для тонуса, мать наверняка осуждающе покачала бы головой. Ну и ладно, в конце концов, это его жизнь, и он имеет право есть так, как считает нужным. Успокоив себя этой мыслью и усилием воли отогнав воспоминания (космос космосом, приключения приключениями, а домой иногда тянуло со страшной силой), Серов дожевал остатки того, что было на тарелке, и пошел в рубку.

Здесь обнаружилась Кобра, удобно расположившаяся в своем кресле и закинувшая ноги на пульт. В руках она держала книгу. Не планшет, а именно книгу, потрепанную, с успевшими немного пожелтеть страницами. Испытывала она к подобным раритетам слабость. А судя по обложке с мужественного вида полуодетым мачо и женщиной в пышном одеянии, на их бравого пилота снизошел очередной приступ сентиментальности. Бывало с ней такое периодически, к счастью, довольно редко.

– Чем занимаемся? – бодро спросил командир и бесцеремонно повернул к себе краешек обложки. – «Пламенная страсть», надо же. А кто автор?

– Джоанна Уилкинсон, – оторвалась от чтива Кобра. Глаза у нее были мутные, и действительность видели явно не вполне адекватно.

– А-а. Никогда не слышал.

– Еще бы. Вот смотри, – Кобра зашелестела страницами. – Барон подхватил ее на руки и осторожно, будто хрустальную, понес по лестнице. Руки у него были сильные, с очень гладкой кожей, и их касание обжигало… Иван, вот скажи, почему сейчас мужчины так не могут?

– Почему не можем? – слегка обиделся Серов. – Очень даже можем, – потом окинул взглядом могучую фигуру пилота и решил, что собственные возможности чуточку преувеличил. Нет, на руки-то еще поднимет, без проблем, но нежно, как хрустальную, да вверх по лестнице… Кобра уловила его взгляд, печально усмехнулась:

– Вот то-то же. Петька еще может, но от него ведь не дождешься. Да и вообще… Скажи, кому я такая нужна, а?

Серов видел Кобру всякой. Злой, наглой, веселой, грустной, задумчивой… Тысяча эмоций. Но вот чтобы у нее глаза на мокром месте были – такого капитан припомнить не мог, как ни старался.

– Слушай, ну чего ты… – утешать женщин он тоже не умел, и закономерно получил обратный результат. Бурное рыдание в жилетку то есть. И радовало лишь то, что комбинезон ни воду, ни солевой раствор, то есть слезы, не впитывал. Оставалось молчать, гладить девушку по спине и слушать бессвязные фразы о несправедливости мира.

Продолжалось это минут пять, а затем всхлипы начали постепенно стихать. Все же Кобра была не кисейной барышней, а космонавтом, и брать себя в руки умела. Это кое-кому другому противопоказано брать себя в руки, а то ведь их можно и испачкать, но офицер обязан уметь владеть собой. А еще сейчас надо было дать Кобре хоть пару минут побыть одной.

– Кофе хочешь?

– Хочу.

– Ну, тогда жди…

Когда Серов вернулся, перед ним сидела уже не расстроенная девушка, а капитан-лейтенант имперского флота. Разве что глаза выглядели чуть припухшими да уголки губ едва заметно подрагивали, ну да это пройдет. Брякнув кружку ей под руку, Серов переместился на свое место, и некоторое время в рубке царило молчание. И лишь когда его кружка, наконец, показала дно, Серов щелкнул пальцами, привлекая внимание собеседницы.

– Ксан, обещай мне одну вещь.

– Какую? – вышла из легкого транса (а как еще называть, если человек сидит, уставившись в одну точку) Кобра.

– Когда Петр в очередной раз сделает тебе предложение, ты его не отклонишь, как всегда, под каким-то благовидным предлогом, а примешь.

– Но…

– Никаких но. Сейчас ты будешь мне трепаться о том, что мы экипаж разобьем или будет свадьба, дети, конец карьеры. Чушь это все, Ксан, полная и охренительная чушь. Экипаж мы скорее разобьем, если у нас вот такое еще пару-тройку раз повторится. Наоборот, если ты помнишь, если есть семейная пара, то их стараются отправлять служить на один корабль. И место для вас мы всегда сможем зарезервировать. Адмирал нам, если мы выполним приказ, будет весьма обязан, а он долги отдает всегда. И дети не помеха, всегда можно что-нибудь придумать. В конце концов, у Петра мать вполне дееспособная и бодрая дама, поможет. Сыну-то единственному уж точно не откажет.

– Думаешь?

– Знаю, – слегка покривил душой Серов, который себя в знатоках человеческих душ никогда не числил, да и в его умозаключениях наблюдался явный избыток «если». – Самое неприятное, что может тебе грозить, это пауза в год-полтора. И то, не обязательно. Можешь при желании в планетарной службе покрутиться. Заодно с бумажками работать научишься, а то у тебя вечный бардак. Не умея же вести документацию, карьеру толком не сделаешь.

Они разговаривали еще с полчаса, а затем Серов отправил Кобру отдыхать. В конце концов, не все ли равно, кто находится в рубке разгоняющегося в автоматическом режиме корабля. Чмокнув его на прощание в щеку, Довлатова умчалась, а он, посидев еще некоторое время, чтобы дать ей уснуть (телеметрия, идущая на командирский пульт, момент, когда девушка отключилась, засекла четко), отправился к Доку.

Механик спал, вытянувшись во весь свой огромный рост и чуть слышно похрапывая. Вообще, дверь его каюты была заперта, но универсальный ключ, одна из привилегий капитана, позволял не обращать внимания на эти досадные мелочи. Войдя, Серов врубил свет, рассчитывая, что этого окажется достаточно, но Док продолжал беспечно дрыхнуть с безмятежным видом обладателя чистой совести. Так, в принципе, и было, но поговорить все равно стоило.

Трясти его за плечо пришлось долго, а потом еще ждать, пока Док проморгается. И только когда к нему вернулось соображение, и он спросил, что тут вообще происходит, Серов мрачно сказал:

– Знаешь, Петя, ты дебил.

– Чего-о?

– Того. Ты Ксюхе своей когда в последний раз предложение делал?

– И ты из-за этого меня будил? – Док смачно, до хруста в суставах, потянулся, зевнул во весь рот и почесал обтянутое тельняшкой пузо. – Да когда из того рейда вернулись. Она меня отбрила, как обычно.

– А ты как обычно не стал развивать тему. Потому что так удобно и привычно. И над тобой не каплет, – зло прокомментировал Серов.

– Ну чего ты так сразу?

– Потому что правду говорю. В общем, сегодня за ужином сделаешь ей предложение, понял? У тебя есть еще время изготовить подходящее кольцо.

– А ты что, свахой заделался? – Док улыбнулся, показывая, что это шутка, но Серов уже закусил удила.

– Я заделался командиром этого фрегата. И, по возвращении, намерен списать вас на берег к чертовой матери!

– Ты чего? – на этот раз в голосе Дока не было и намека на веселость.