Спасти футболиста (ЛП) - Рейчел Гудмен

вешалкой из магазина одежды. Моя мама ходила вокруг него кругами, что-то бормоча себе под нос, у нее был разгар очередного приступа. О, Боже. Как она втянула Криса в самую гущу событий?

— Привет, мама… Крис, — я закрыла дверь, толкнув ее кроссовком, и положила вещи, которые держала в руках, на ближайший стул, изо всех сил стараясь не волноваться о том, что вне всякого сомнения крутилось в голове у Криса. — Что происходит?

— Что думаешь по поводу вот этого, Грант? Я мог бы променять карьеру футболиста на работу в качестве профессионального манекена? — Крис подмигнул мне. Он в самом деле в восторге от себя или он просто изображал радость, таким образом пытаясь успокоить мою мать?

Моя мать повернулась ко мне.

— Карен Йост пригласила меня на ужин сегодня, и я не знаю, что надеть, — ее щеки горели, а глаза были стеклянными, что давало мне понять, что она недавно приняла свое успокоительное, но должно быть оно еще не подействовало полностью.

Моя мать собиралась на встречу? Не то чтобы она была затворницей или у нее не было друзей, но моя мама обычно избегала больших вечеринок из-за страха попасть в ловушку во время разговора, где она случайно могла сделать что-то неправильно или оскорбить людей, скачав что-то не то, вместо этого она предпочитала встречи один на один во время обеда или прогулки за кофе на вынос. Это было огромным шагом для нее, и потому как я испытывала гордость, я заставила себя быть терпеливой.

— Мам, ты будешь прекрасно выглядеть, какое бы платье ты не выбрала, — сказала я, именно это и имея в виду. Со своими золотистыми волосами, зелеными глазами и отличной фигурой моя мама имела классическую красоту — она была элегантной и утонченной, но никогда не была столь же потрясающей, когда она не была нервозной и у нее появлялась улыбка. Когда она была счастлива и уверена в себе, моя мама могла одним своим взглядом осветить всю комнату.

— Карен не озвучила мне повод, — возразила она, расхаживая из стороны в сторону. Она потянулась за темно-фиолетовым платьем, но тут же одернула руку, как будто оно не принадлежало ей.

Я нахмурилась.

— Почему бы тебе не позвонить ей, чтобы прояснить это?

Глаза моей матери расширились, как будто я попросила ее позвонить Карен и предложить ей устроить чаепитие.

— Ох, нет, я не могу беспокоить ее — по крайней мере не в столь позднее время. Она скорее всего полностью занята организацией рассадки гостей, делами с организаторами кейтеринга и доставкой продуктов.

— Ладно, если это ее дом, то все не может быть слишком официально, — сказала я, надеясь, что она не могла расслышать неуверенность в моем голосе.

Правда состояла в том, что вечеринка могла быть в формате строго дресс-кода — люди в ограниченном кругу общения моей матери никогда не были ограничены в деньгах или в том, на что их тратить. Но если она не хотела звонить Карен, тогда мне нужно было найти приемлемое решение, которое не доставило бы ей еще больше беспокойства.

— Что насчет бирюзового? — я обратила внимание на платье, висевшее на запястье Криса. — Его ткань имеет блеск, что делает его нарядным, но в то же время у него кокетливый подол, что говорит о веселье. И поскольку оттенок не относится к синим цветам, оно может быть официальным или повседневным в зависимости от того, во что будут одеты все остальные.

— Я не уверена, дорогая. Бирюзовый больше подходит для весны, ты же не будешь возражать? — моя мама покачала головой. — Я знала, что мне нужно было выбрать другой день для посещения ярмарки антиквариата, тогда я могла бы полностью подготовиться к вечеру, но когда я в прошлом году протянула со своей поездкой, то все хорошие товары уже были распроданы.

Ярмарка антиквариата? Я посмотрела на Криса, и он произнес одними губами «Я объясню все позже».

— Ладно, а как насчет малинового? Оно элегантное, и ты выглядишь просто потрясающе в таких тонах, — сказала я, кивая на коктейльное платье длиной до колен с биркой, которое сейчас висело на правом плече Криса. — Надень его с какими-нибудь туфлями нюдового цвета и своей любимой ниткой жемчуга, и ты отлично будешь выглядеть.

— Ох, но ты помнишь, что Карен овдовела в начале этого года? Красный подходящий цвет для кого-то, кто по-прежнему в трауре? — спросила я. — Может мне стоит одеть черное или возможно разумнее будет выбрать серый? Мне бы не хотелось оскорбить ее или дать ей повод подумать, что я бесчувственна ко всему этому, появившись в столь вызывающем виде.

Мне хотелось сказать ей, что если Карен беспокоили подобного рода вещи, то она не стала бы устраивать вечеринку, но это вероятно только увеличило беспокойство моей матери и добавило бы еще один пункт к ее сомнениям.

Моя мама вытягивает простое черное шерстяное платье, перекинутое через локоть Криса. Сколько раз я пыталась вынести эту отвратительную вещь из дома? У платья был вырез, который сочли бы уместным амишы, и подол, который одобрила бы сама королева. Не говоря уже о том, что оно было на два размера больше и устарело уже два десятка лет назад, а для моей матери это было чем-то вроде мантии невидимки.

— Ты не посмеешь, — сказала я игриво, стараясь сохранить голос бодрым. — Это платье не подходит для похорон, мама.

— Но ты знаешь, как оно нравилось твоему отцу, — она посмотрела на меня через плечо. — Он всегда говорил, что оно простое и скромное…

Перевод: Этот кусок одежды заставлял мою маму исчезать со сцены, прекращал ее исчезать на заднем плане, так что она была бы оскорблена и не привлекала внимание, именно так, как предпочитал мой отец. Боже упаси, если бы он позволил ей хоть на мгновение оказаться в центре внимания. Я ненавидела это простое шерстяное платье, практически точно также как ненавидела и его самого.

— Так, это утверждение исключает это платье, — Крис милостиво вмешался, сбрасывая уродливое черное одеяние со своей руки прямо на деревянный пол. — Ты слишком молодая, чтобы носить что-то, что выглядит таким старым, Эвелин. Пойди в красном, это твой идеальный цвет, — он подмигнул, и моя мама по-настоящему покраснела.

Все мое тело напряглось от желания, и я не могла сдержать его. Крис был рискованным, умным и забавным, и все это было заключено в высокую мускулистую оболочку. Он был остроумным и полным пренебрежения, именно тем человеком, которого я всегда надеялась однажды встретить, даже если я никогда этого не признавала. Не важно,