Прекрасная буря - Джоанна Линдсей

Когда Дэймон коснулся ее в самом нежном месте языком, она утратила контроль над собой, ее ноги непроизвольно поднялись вверх, по ее телу волнами прокатились судороги. Жак чувствовала, что начинает растворяться… это было так прекрасно! Так вот чего он хотел… господи!

– Теперь ты достаточно влажная.

Влажная? Она была на вершине блаженства. Неужели это еще не все?! Но когда Дэймон, снова оказавшись на ней, приподнялся, поставив руки по обе стороны от ее головы, и его бедра двинулись в направлении ее бедер, Жак улыбнулась ему своей самой ослепительной улыбкой. Она снова его хотела, и ее многое ждало впереди!

– Неужели мы спали? – удивленно воскликнула Жаклин утром.

Она лежала на боку, прижавшись к широкой груди Дэймона, и на ее губах играла счастливая улыбка. Вчера он не успел ни задернуть шторы на окне, ни погасить лампу. Лампа давно выгорела. Солнечные лучи падали на стену напротив, и было понятно, что солнце находится довольно высоко – наверняка мистер Томсон давно уже зевает за штурвалом, ожидая, когда капитан его сменит.

Дэймон крепко прижимал Жак к себе одной рукой, другая нежно ласкала ее руку, лежавшую на его груди, его пальцы скользили от ее плеча до запястья и назад. Даже не видя его лица, девушка могла сказать, что он ухмыляется.

– Да, наверное, – ответил он на ее вопрос.

Ее бы развеселило то, что Дэймон не был в этом уверен, но она и сама не знала точно. Наверное, они все же вздремнули немного, потому что Жак не чувствовала усталости. А она должна была быть усталой – ведь эта ночь прошла в постижении науки нежности. На самом деле Жак чувствовала прилив энергии и возбуждения от того, что он ее ласкал. Девушка решила, что ей просто необходим еще один его поцелуй, поэтому она сначала оседлала его, а затем, нагнувшись, поцеловала. Дэймон ответил на поцелуй, и Жак тут же оказалась под ним. Его руки ласкали самые чувствительные местечки. И только когда они оторвались друг от друга и счастливые и обессилевшие легли рядом, бок о бок, она вспомнила о Джереми – наверняка он просто взбесится. Жаклин же не испытывала ни малейшего сожаления – она же была дочерью своего отца.

Девушка резко села.

– Надеюсь, моему брату еще не разрешили выходить на палубу? Пираты могут подумать, что он сбежал.

– Нет, Морт еще ничего не знает о нашем союзе.

Вздохнув – видимо, он тоже задумался о том, как отреагирует ее брат, – Дэймон сел рядом с Жак на кровати.

– Зато твой брат наверняка удивляется сейчас, почему его до сих пор не выпустили. – Он наклонился, подобрал что-то с пола и сконфуженно протянул ей пуговицу.

– Извини, что так получилось, – сказал капитан, – но так как ты сама рвала мою рубашку, я подумал, что то же самое в моем исполнении тебя не удивит.

– Это же твоя рубашка, – рассмеялась девушка.

– Нет, как только она оказалась на тебе, она стала твоей.

– Интересно. А к тебе это относится? Ты вроде неплохо мне подошел.

– Ты в этом сомневаешься?

– Надеюсь, ты не ждешь от меня извинений, – ухмыльнулась Жак. – Мы потеряли три недели удовольствий. Если бы ты не… – и тут ее глаза вспыхнули. – Ты разве сам не собирался… никогда?

– Это было самое тяжелое испытание в моей жизни – не поддаться твоему соблазну… но я хотел получить благословение твоего отца…

– Боже! – оборвала его Жак, – не стоит упоминать о том, чего никогда не случится! – Она закатила глаза. – Значит, хорошо получилось, что я тебя заставила? Значит, пока у нас есть еще время насладиться друг другом. Потом мы расстанемся навсегда, и тебе не придется перед моим отцом изображать из себя джентльмена. Он не самый типичный родитель, а я больше не хочу твоей смерти.

Дэймон откинулся назад, крепко поцеловал ее, потом встал с кровати и направился к своему сундуку.

– Ты очаровательна, когда ведешь себя настолько уверенно, словно можешь управлять мной, Жак. На самом деле это не так.

Она бы фыркнула в ответ, но вместо этого замерла, ошеломленная зрелищем его ягодиц – твердых, красивых, таких мускулистых.

– Закрой за мной дверь, переоденься в свою обычную одежду и поднимайся на шканцы, будем завтракать, – добавил Дэймон.

Надувшись, Жаклин выбралась из постели. Он не захотел продолжать разговор, но они еще к нему вернутся. Она надела чистые бриджи, а старые швырнула в кучу белья вместе с простынями – потом Жаки займется их стиркой. Жаклин бросила еще один взгляд на простыни – придется сказать Жаки, что она оборвет ему уши, если он станет трепаться про следы крови.

Девушка покинула каюту как раз вовремя, чтобы встретить на трапе Джереми и Перси, поднимающихся снизу в сопровождении двух охранников, идущих впереди, и Мортимера с еще одним охранником сзади. Как только они оказались на шканцах, охранники заняли позиции около трапа – конечно, необходимо, чтобы пока все думали, что Джереми и Перси ходят под охраной. Жак посмотрела на палубу – пиратов на ней не было видно, так что девушка широко улыбнулась Джереми и Перси, когда они с ней поравнялась.

– Доброе утро!

– Будем на это надеяться, – ответил Перси.

– Перси, ты можешь присоединиться к капитану, – сказал Джереми и придержал Жаклин за локоть, – мне нужно перекинуться парой слов с моей сестричкой. – Уже по одним этим словам она могла бы догадаться, что Джемери имеет в виду. Когда Перси отошел, он добавил: – Мне знакомо это выражение лица!

– Что за выражение?

– Выражение лица женщины после счастливой ночи любви. Теперь я его точно убью!

Судя по лицу, Джереми не шутил.

– Никого ты не убьешь! – фыркнула Жак. – Это я начала и нисколько не сожалею. И это был не последний раз.

– Черта с два! Наш союз не предполагает выдачи тебя в качестве приза.

– Ты мог бы сформулировать это иначе – призом является он! – ухмыльнулась она.

– Это тебе не щенка подобрать, Жаклин. – Джереми сверлил ее взглядом. – Эту дворнягу отец в дом не пустит.

– Боже, вот что тебя волнует! Да я и не собираюсь брать его в дом, просто развлекусь немного. Это всего лишь интрижка. Не будь ханжой, я ли тебе должна напоминать, что я дочь моего отца, одного из самых знаменитых повес? Да ты и сам был известный ходок, Джереми. Если ты думаешь, что только мужчины могут…

– Ты чертовски хорошо знаешь, на женщин смотрят иначе, – сердито оборвал ее он. – Меня назовут холостяком, а тебя…

– Заткнись! – предупредила его Жаклин.

– Ведь должна же быть причина, почему нет приличного эквивалента «повесе», употребляемого, когда речь идет о женщине. Я все сказал.

Она закатила глаза.

– Мне повезло, что не ты за меня решаешь, а я сама. Перестань портить мне хорошее настроение, Джереми, отстань!