Свадьба собаки на сене - Наталия Миронина

– Нет, мы уже пришли, нас тут ждут, – соврала Мила и предложила: – Давайте я вашу куртку повешу. Здесь жарко.

– Вот пойду в кресло садиться – тогда сниму, а пока так посижу, – отрезала Варвара Петровна.

«Жаль. Лучше бы сняла!» – Мила вздохнула. Она недооценила степень важности слов Варвары Петровны: «Пойду прилично оденусь, чтобы тебя не позорить!» Мила, думая, что та переоденется во что-то нейтральное, более дамское, не старушечье. Но из соседней комнаты Варвара Петровна вышла в разноцветном горнолыжном костюме. Спортивный наряд сверкал всеми цветами палитры, а на плече красовалась эмблема какого-то зарубежного спортивного общества. Мила изумленно уставилась на Варвару Петровну, а та, словно польщенная такой реакцией, довольная собой, пояснила:

– Это на распродаже продавали. Я тогда купила – теплые они очень. Особенно штаны.

Мила кашлянула и неуверенно произнесла:

– Вот штаны лучше снять. С ними возни будет много в примерочной. Надо надеть юбку и что-то сверху. Что-то типа пальто, полупальто.

– Тебе не нравился этот костюм? – с подозрением спросила Варвара Петровна.

– Очень нравится! И как вам удалось его достать?!

– У меня знакомая была – она уже умерла. В ГУМе когда-то работала. Она мне его отложила.

– Знакомая, наверное, очень давно там работала, – деликатно намекнула Мила.

– Да, – как ни в чем не бывало ответила Варвара Петровна, – еще до перестройки!

– Я вас должна поздравить, вы в отличие от большинства женщин не поправляетесь.

– Что есть, то есть! Правда, размер и тогда был больше, чем нужен. Но ничего, я подворачиваю штаны и рукава куртки.

– Да-да, я вижу. Но давайте попробуем пальто и юбку, для удобства.

Варвара Петровна, недовольная, скрылась в комнате и вернулась в образе вокзальной побирушки. Мила видела, что вещи были чистыми и отремонтированными, но их возраст и ветхость бросались в глаза. Мила пожалела, что сменили лыжный костюм.

– Э-э, нет, лучше….

– Я сейчас никуда не пойду! – отрезала Варвара Петровна.

– Вы же мне обещали!

– Что надо?

– Ну, оставьте юбку и эти ботинки… А вот сверху.

– Сверху я надену лыжную куртку. И не спорь.

Так они и появились в салоне «Колибри». На Варваре Петровне были новые, но родом из девяностых ботинки, бесформенная юбка на резинке, толстые колготки и огромная яркая лыжная куртка. Мила мысленно махнула рукой и только порадовалась тому, что весна нынче поздняя и холодная. Пока они добирались до салона, она пыталась понять происхождение этого гардероба. Она думала о сравнительно молодом возрасте Варвары Петровны, шестьдесят лет – это очень мало. Мила думала о том, что даже с небольшим достатком можно найти одежду более подходящую для женщины. Зачем были куплены эта юбка, этот бесформенный свитер? Эти колготки, которые даже не колготки, а штаны со свалявшейся шерстью. Мила перебрала в голове массу объяснений, пока ее не осенило. Варвара Петровна ничего специально не подбирала, не покупала, не искала. И не делала она этого потому, что в какой-то момент в ней умерло желание и всякая охота соответствовать этой жизни. У нее чудом сохранилось стремление соответствовать себе – это выражалось в желании читать, узнавать что-то новое. И это уже должно было радовать. «Как странно шутит, как нелепо распоряжается жизнь. Одних она поторапливает. Других берет в плен и уже не отпускает». Мила с суеверным страхом опять подумала о себе.

– Я вас слушаю! – неожиданно перед ними появилась длинноногая брюнетка с бровями иссиня-черного цвета.

– Альбиночка! Помочь надо! – Мила усилила в голосе просительные интонации. – Пожалуйста, надо сегодня…

Альбина с озабоченным видом покачала головой:

– А что хотите сделать?

– Что посоветуешь! – поспешила с ответом Мила. – Главное, чтобы Варвара Петровна стала еще краше.

– Конечно! – воскликнула выдрессированная Альбина и, не моргнув глазом, скомандовала:

– Так, сначала помыть, потом стрижем, красим и укладываем.

– А как стрижем? Мне когда-то делали «каскадик»! – В интонации Варвары Петровны появились заискивающе-извиняющиеся нотки.

«О, индустрия красоты ломает даже самых сильных!» – подумала Мила. Она понимала, что из цепких рук такого профессионала Варваре Петровне уже не вырваться. Та, по всей видимости, тоже это осознала.

– «Каскадик» мы делать не будем! – тоном хирурга ответила Альбина.

– А что будем? Мне не все идет, – засеменила Варвара Петровна к креслу.

– Сейчас решим! – отрезала мастер.

– Я подожду в холле, журнальчик почитаю, – сказала Мила, обращаясь к Варваре Петровне. В глубине души ей было жаль бедную женщину – в застоявшуюся, наполненную лишь внутренними интересами жизнь капнули что-то, что вызывало процесс брожения. Но как на это отреагирует Варвара Петровна, что она почувствует и чем это для нее закончится?

Мила прочитала все журналы, изучила цены на педикюр и маникюр, поболтала с администратором и теперь с удивлением прислушивалась к щебетанию Альбины. В ответ слышался искаженный голос Варвары Петровны – казалось, ей на голову накинули простыню. «Альбина меня убьет! Такую клиентку подсунула. Наверное, все нервы уже измотала!» Мила посматривала на часы – они уже здесь были третий час.

– Может, кофе принести вам и вашей подруге? – деликатно осведомилась администратор.

– Да. И мне, и ей, пожалуйста. – Мила обрадовалась. Во-первых, она уже почти засыпала от ожидания, а во-вторых, ей хотелось удивить свою протеже.

Через пятнадцать минут в зал, где занимались Варварой Петровной, понесли поднос с кофе и печеньем. Мила прислушалась – выключился фен, разговоры стали тише. Похоже, там устроили перерыв.

– Вам просили передать, что вот-вот все закончат. Еще минут пять-семь. Только вот кофе допьют. – Администратор как-то по-особенному улыбнулась Миле. «Жалеют меня и Варвару Петровну!» – подумала Мила.

Она допила кофе, еще раз пролистала изученный в деталях журнал, позвонила на работу, слегка поругалась с коллегой и только собиралась встать, как открылась стеклянная дверь, отделяющая холл от зала, и вышла Варвара Петровна. За ней, отставая на полшага, шла улыбающаяся Альбина. Мила окинула взглядом Варвару Петровну и, узнав ее, отказалась верить в то, что сейчас видела. Перед ней стояла женщина во все той же жуткой юбке, в толстых чулках и огромных, почти мужских, ботинках. Она так же сутулилась и так же пыталась втянуть голову в плечи. Но эта голова и это лицо стали совсем другими.

– Как же я люблю такую работу! – воскликнула Альбина, и Мила поняла, что в этом возгласе была искренняя радость. Радость человека, который мастерски владел своей профессией и был рад сделать почти невероятное.

– Вас просто не узнать! – Мила развела руками.