Грешники и праведники - Иэн Рэнкин

— Вы хотите сказать, что это политически мотивированное дело?

— А зачем иначе его стали бы открывать?

— Затем, что изменили закон о повторном привлечении к уголовной ответственности.

— А вам не кажется, что его изменили очень вовремя? Макари специально протащила поправку через парламент, чтобы попытаться закрыть меня, — это и слепой видит!

Гилмур с такой силой откинулся на спинку стула, что тот жалобно скрипнул под ним.

— Это вы и обсуждали с Уильямом Сондерсом? — спросила Кларк.

Гилмур провёл рукой по волосам и покачал головой.

— Я только спросил, как он будет отвечать на вопросы следствия.

— И?

— И ничего — он тут же отключился.

— Вы ему не угрожали?

— Ничуть.

— Не предлагали никакого вознаграждения?

— Не отвечайте на этот вопрос, — прогнусавил адвокат. Траквер перестал записывать и улыбнулся профессиональной улыбкой. — Мой клиент сообщил вам содержание его разговора с Уильямом Сондерсом. Он проявил полную готовность к сотрудничеству с вами. Я не вижу необходимости продолжать этот разговор дальше.

— Вы с ним встречались, мистер Гилмур? — спросила Кларк.

— Послушайте, инспектор Кларк, я настаиваю… — Траквер коснулся рукава Гилмура, словно предостерегая его от ответа на вопрос.

— Мне нужно название детективного агентства, — продолжила Кларк. — Я хочу услышать от них подтверждение, что вы получили только телефонный номер.

— Есть возражения? — спросил Траквер у Гилмура.

— Нет, — сказал Гилмур, сверля Кларк взглядом. — С Джоном Ребусом обойдутся так же? Привезут сюда в патрульной машине, предупредив заранее прессу, чтобы подготовились? А Блантайра и Патерсона? Или я единственный, кто может содействовать тому, чтобы ваше лицо появилось на экране телевизора, инспектор Кларк?

— Нам нужна контактная информация по этому агентству, — сказала Кларк адвокату, поднимаясь со стула. — Кроме того, они должны знать, что могут говорить с нами откровенно, не устраивать дымовую завесу, прикрываясь адвокатской тайной.

— Понятно, — сказал Траквер, закрывая блокнот и начиная навинчивать колпачок на авторучку.

— Это сыскное агентство… — сказал Фокс. — Вы использовали их для поисков компромата на первых лиц кампании «Скажи, „да“»?

Гилмур, как и его адвокат, только смерил Фокса сердитым взглядом.

Прежде чем выйти из комнаты, Гилмур хлопнул кулаком по дверям. И только некоторое время спустя Кларк поняла почему. Она обратила внимание Фокса на приклеенный к дверям стикер. «ВМЕСТЕ ЛУЧШЕ», — гласила надпись. — «СКАЖИ, „НЕТ“».

— Ему не откажешь в чувстве юмора, — сказал Фокс, отдирая стикер ногтем. — Интересно, какой счёт ему выставит адвокат?

— В любом случае нешуточный. А кстати, этот ваш вопрос напоследок…

— Да?

— Он достоин самого Ребуса.

— Это, по-вашему, комплимент?..

Они вернулись в кабинет и в окно увидели подъезжающее такси. Адвокат и его клиент протиснулись сквозь толпу — вспышки фотокамер, микрофоны, вопросы — и уселись на заднем сиденье. Один особо настырный фотограф побежал по дороге вслед за машиной, сделав ещё несколько снимков через заднее стекло.

— Это частное агентство сообщит нам только то, что скажет им Гилмур, — предупредил Фокс.

Кларк понимающе кивнула:

— Вы думаете, мы его недожали?

— Нет-нет, — заверил её Фокс. — Но возможно, он прав в том, что касается других. Разве они не заслуживают такого же внимания?

— Никто из них не говорил с Билли Сондерсом, — сказала Кларк.

— По крайней мере, по его телефону, — добавил Фокс в качестве уточнения. — Но тот, кто встретился с ним у канала в ту ночь, не случайно на него наткнулся. У них была договорённость.

— Каким образом они могли договориться?

— Я думаю, в городе ещё осталось несколько действующих таксофонов.

— Иголка в стоге сена, — сказала Кларк.

— Иголка в стоге сена, — согласился Фокс.

Час спустя бригада собралась в кабинете, и Кларк проинформировала сотрудников о предварительных результатах экспертизы по пистолету. Она зачитала распечатку электронного письма, полученного от баллистиков из Глазго. Экспертиза проводилась на скорую руку, так что отчёт был пока неполным. Но он включал важную информацию: выстрел, которым был убит Билли Сондерс, произведён из найденного в канале пистолета.

— Оружие, — читала Кларк, — представляет собой браунинг L9A1 калибра девять миллиметров. Изготовлен, вероятно, в начале восьмидесятых. Находился на вооружении в Британской армии начиная с пятидесятых годов и вплоть до недавнего времени. Судя по всему, много таких пистолетов попало на чёрный рынок после Фолклендской войны. Серийный номер спилен. Ни на рукоятке, ни на стволе отпечатков пальцев не обнаружено. В магазине осталось три патрона, изготовленных тоже, видимо, несколько десятилетий назад. Пистолет содержался не в лучшем состоянии и, вероятно, довольно длительное время не был в употреблении. Прицельная стрельба возможна лишь с небольшого расстояния. — Кларк оторвала взгляд от распечатки и поняла, что Фокс в какой-то момент вышел из комнаты. Остальные делали записи в своих блокнотах или морщили лоб, демонстрируя работу мысли.

— Какие будут соображения? Прошу, — сказала она, обводя взглядом лица собравшихся.

— Нужно установить происхождение пистолета…

— Кто-то должен знать, откуда он взялся…

— Может быть, стоит связаться с армейскими базами в городе?..

— Нам известно, к кому обращаются преступники, если им требуется оружие?..

— Мы рассматриваем этот выстрел как убийство? Если действовал профессионал, то, вероятно, он служил в армии.

— Вот только профессионал не выбросил бы оружие как есть. Он бы его разобрал и раскидал по частям…

— А не мог пистолет принадлежать убитому?..

— Ещё какие-то экспертизы мы можем провести?..

Кларк несколько минут всё это слушала, сложив руки на груди, потом закончила совещание, дав задания тем, кто остался без дела. Потом отправилась на поиски Фокса и нашла его в соседней комнате: он перебирал коробки с папками.

— Это что? — спросила она.

— Дела из Саммерхолла, — ответил он. — Их привезли сегодня утром с благословения генерального прокурора.

— И?

— И вот. — Он нашёл то, что искал, положил документы на ближайший стол. — Я вспомнил об этом, когда вы сказали про Фолкленды.

Кларк принялась читать протокол. Он был датирован октябрём 1982 года и описывал происшествие, связанное с одним армейским ветераном, который слишком шумел по ночам в своей муниципальной квартире. Соседи пожаловались, и уже не в первый раз на вызов приехала полиция. У него обнаружили небольшое количество конопли и браунинг, который совершенно открыто лежал на кофейном столике.