Псевдоним(б). В поисках Шекспира - Даниэль де Труа

Но вечно в постели не пролежишь. Александр поднялся и первым делом проверил почту. Писем больше не было. Он набрал номер мобильного телефона жены и услышал уже ставшее привычным «абонент не отвечает или временно недоступен». Позвонил теще – тот же результат. На всякий случай набрал номер ее городской квартиры – длинные гудки.

Он добрел до кухни и выпил стакан воды: доктора и йоги советуют пить воду натощак. Налил чайник, включил его и пошел умываться. С наслаждением стоя под горячим душем, он размышлял о том, как жили бедные англичане во времена Шекспира без маленьких, но таких приятных и естественных вещей. Ни душа тебе, ни сортира нормального. Воду приходилось ведрами носить из колодцев и рек, и те же водоемы служили канализацией. Вместо унитазов использовались горшки или ведра, содержимое которых носили на помойку вместе с пищевыми отходами. Если, конечно, несмотря на запреты, дерьмо не выливалось прямо за дверь в сточную канаву.

Вернувшись из душа окончательно проснувшимся, он заварил себе крепкий кофе и пошел в гостиную. Там, обжигаясь, отхлебнул бодрящего напитка и закурил.

В незашторенные окна ярко светило солнце. «Под голубыми небесами, великолепными коврами», – пробормотал Александр и, подойдя к окну, невольно залюбовался покрытой сугробами речкой Ворей. Но долго любоваться не получилось: он вдруг увидел, что от речки прямо к дому вела цепочка человеческих следов. Снег вчера не шел, поэтому следы не замело, и они отчетливо тянулись через весь участок как черные дыры. В доме кто-то был!

Александр не на шутку испугался. Что делать? Бежать к соседям? Они наверняка в Москве, здесь редко кто бывал зимой, да еще посреди недели. Правда, может, на Новый год кто-нибудь приехал… Вызывать милицию? И что он им скажет? Как по поддельному паспорту вернулся из Лондона и что его там хотели взорвать? Или в кутузку загремит, или в дурдом, благо он недалеко…

Так, спокойно. В кладовке лежит топор. Надо быстро проверить дом.

В кладовке царил идеальный порядок. Топор был на своем месте, рядом с ящиком для инструментов. Александр крепко сжал обеими руками холодное топорище и на цыпочках поднялся на второй этаж. Там никого. Он тщательно проверил обе спальни, распахивая шкафы и заглядывая под кровати. Ставни закрыты, окна тоже. На стенах развешены картины друзей-художников, фотографии. С одной из них на него глядела улыбающаяся Танька, которую Александр неловко обнимал одной рукой, другую, с фотоаппаратом, он вытянул вперед, пытаясь наугад поймать в кадр обоих. У него это не очень получилось – часть его лица была обрезана, но они оба были такие веселые, счастливые, что снимок решили напечатать. Когда это было? Лет семь – десять назад. Никита еще не родился. И все еще было так хорошо и легко…

Почему-то снова на цыпочках он спустился вниз. Проверил первый этаж – никого! Вдруг увидев боковым зрением какое-то движение сзади, он резко обернулся и взмахнул топором. Прямо из зеркала на него смотрело его собственное отражение с испуганным лицом и занесенным для удара топором. Александр усмехнулся. Раскольников какой-то, одна бабка двадцать копеек, пять бабок – рубль… Он подошел к входной двери. Замок закрыт, да еще на двери засов. Значит, незваные гости вошли через дверь на террасе со стороны двора и тем же путем покинули дом.

Александр поспешно оделся и вышел во двор. В снегу отчетливо виднелись глубокие следы. Не было никакого сомнения, в доме побывали два человека. Они даже не старались идти друг за другом, попадая след в след. А может, нарочно так сделали, чтобы напугать. Когда гости посещали дом, неизвестно. По крайней мере, в последние двое суток, что он был в Москве, снега не было. Впрочем, погода могла здорово различаться в Москве и в Абрамцеве, хотя между ними было всего каких-то шестьдесят километров. Каждый раз Александра охватывала гнетущая тоска, когда он возвращался из чистого, опьяняющего своей свежестью воздуха Абрамцева в затхлую, вечно покрытую смогом, вонючую, мрачную и грязную столицу.

Смотреть в Интернете, когда здесь в последний раз был снег, Александр не стал. Он зачем-то пошел по следам, хотя было очевидно, что они вели к дороге на противоположной стороне реки. Так и оказалось. Именно здесь незваные гости сели в машину и уехали. Александр вернулся в дом, разгоряченный после ядреного декабрьского мороза. Щеки полыхали. Хотелось горячего кофе. Сваренный кофе уже остыл, поэтому пришлось заваривать снова. Александр налил в кофе немного виски и пошел разжигать камин. Перед огнем было уютнее, да и думалось как-то спокойнее.

Итак, что мы имеем. Кто-то одному Богу известным способом узнал, что они с тещей и сыном собирались встретиться на даче в Абрамцеве. Хотя тоже мне, тайна! Если эти люди влезли в его московскую квартиру, похитили сына с тещей, то узнать о существовании абрамцевской дачи для них пара пустяков. Парадоксальным образом Александр окончательно успокоился. Он их больше не боится. Какой смысл? Хуже, чем сейчас, уже не станет. Что они ему сделают? Убьют? Вряд ли. Он нужен им живым. На размышления у него осталось, если верить Эдуарду, всего тринадцать дней. Число не слишком счастливое. Правда, в приметы Александр не верил. По крайней мере, раньше…

Так, надо отвлечься от посторонних мыслей и работать. Судя по вчерашнему ночному посланию от адресата Christopher_ [email protected]/* */, его старательно подводят к версии, по которой под маской Шекспира должен был скрываться Кристофер Марло. Да и послание «AS YOU LYE KIT?» – исковерканное название шекспировской комедии «AS YOU LIKE IT?». По-русски «Как вам это понравится?». Марловианцы, приверженцы теории, что под псевдонимом Шекспир скрывался именно поэт Кристофер Марло, считают, что в названии зашифровано послание: «Как ты обманул, Кит».

Итак, что нам известно о Марло? Александр открыл компьютер, улыбнулся и написал…

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

Кристофер (Кит) Марло (Марлоу) (англ. Christopher («Kit») Marlowe) (крещен 26 февраля 1564, Кентербери – 30 мая 1593, Дептфорд). Точная дата рождения Марло неизвестна, однако крещен он был в Кентербери в церкви Св. Георгия 26 февраля, о чем свидетельствует запись в приходской книге.

Кристофер Марло родился в семье сапожника Джона Марло и его жены Кэтрин. Были они его настоящими родителями или приемными – неизвестно. По крайней мере, сыном сапожника его часто дразнили приятели. Предполагается, что он был одним из незаконных сыновей королевы Елизаветы I и сэра Роберта Дадли. А иначе как мог сын сапожника получить такое блестящее образование? Похоже, Марло был «ребенком государства», так называли незаконнорожденных детей знатных родителей, опеку над которыми брало правительство Англии. В 1579 году Марло поступил в Кентерберийскую Королевскую школу, затем в Кембриджский университет, где в 1584 году он закончил учебу в колледже «Корпус Кристи», но получил всего лишь степень бакалавра. Руководство университета отказало Марло в присвоении степени магистра из-за частых и длительных пропусков занятий.