Долина молчания - Нора Робертс

Шон вытащил кинжал и перерезал веревки, удерживавшие тело Тинина на лошади. Потом небрежным толчком сбросил его на землю.

—Тогда вас ждет его судьба — каждого мужчину, каждую женщину, каждого ребенка, кто выступит против нее. Вас будут пытать.

Вампир сорвал с себя тунику, и в свете луны стали видны еще не зажившие ожоги и раны.

—Мы будем охотиться на всех, кто переживет Самайн. Насиловать ваших женщин, калечить ваших детей. Мы сделаем все, чтобы в Гилле не осталось ни одного бьющегося сердца. Вам нас не остановить. Я жду ответа, чтобы передать его королеве.

—Слушай ответ истинной королевы Гилла. Когда после праздника Самайн взойдет солнце, ты и тебе подобные превратитесь в прах, который ветер унесет в море. В Гилле от вас не останется и следа.

Мойра отдала лук Ниллу.

—Ты получил ответ.

— Она придет за вами! — крикнул вампир. — И за предателем, который стоит рядом.

Вонзив пятки в бока лошади, он пустил ее галопом.

Мойра подняла меч и взмахнула им, направив на вампира струю пламени. Он вскрикнул, превратился в огненный шар и рухнул на землю. От него осталась лишь кучка пепла.

— Он был из Гилла, прошептала она, — и заслужил смерть от меча. Тинин... — Мойра лишилась голоса.

— Я принесу его. — Киан коснулся ее плеча и посмотрел в глаза Нилла. — Тинин был хорошим человеком и по-дружески относился ко мне.

Не дожидаясь ответа, Киан прыгнул со стены. Он словно парил в воздухе,

Нилл тыльной стороной ладони ударил по руке стоявшего рядом стражника, когда увидел, что тот тайком скрестил пальцы, защищаясь от демона.

—Я не потерплю рядом с собой тех, кто оскорбляет сэра Киана.

Киан взял тело Тинина на руки и поднял голову, ища глазами Мойру.

—Откройте ворота, — приказала она. — Чтобы сэр Киан смог принести Тинина домой.

Королева склонилась над погибшим, сняла с него рваную и грязную одежду.

—Позволь мне, Мойра.

Она покачала головой и стала омывать лицо Тинина.

—Я сама. Мы с ним дружили с детства. Я должна это сделать. Не хочу, чтобы Ларкин видел его таким.

Дрожащими руками она осторожно водила губкой по ранам и укусам на теле Тинина, не останавливаясь ни на секунду.

—Понимаешь, они и с Ларкином были большими друзьями, еще с детских лет. Играли вместе. Как ты думаешь, неужели это с ним сделал ребенок?

Киан молчал, Мойра внимательно посмотрела на него.

— Ребенок Лилит, — наконец, произнес Киан. — Исчадие ада. Давай я разбужу Гленну.

— Ей очень нравился Тинин. Его все любили. Нет, Гленне не нужно сюда приходить. Они точно так же изуродовали мою мать. Нет, хуже, даже хуже. А я отвернулась. Теперь я не имею права отворачиваться.

— Хочешь, чтобы я ушел?

— Думаешь, из-за этих укусов и рваных ран я стану считать тебя таким же, как те, кто это сделал? Неужели я настолько слаба и неразумна?

— Нет, я думаю, что женщина, которую я вижу перед собой, чей голос я слышу, — самая сильная из всех, кого я знал. И я никогда так не уродовал человека.

Он твердо выдержал наполненный болью взгляд Мойры.

— Хочу, чтобы ты об этом знала. Я пролил много крови, часто бывал жесток, но никогда не делал того, что сотворили с ним.

— Ты убивал быстро и аккуратно.

Эти слова острым ножом пронзили его сердце,

—Да.

Мойра кивнула.

—Лилит бросила тебя, не обучив, и ты почти ничего не перенял от нее. В отличие от этого

мальчика. Думаю, в тебе что-то сохранилось от прошлой жизни, от воспитания, которое ты получил в детстве. Сегодня я узнала интонации Шона, его жесты — некоторые из вас способны сохранять свои прежние черты. Я знаю, что ты не человек, Киан, но ты и не монстр. В тебе есть и то и другое, и ты ведешь непрерывную борьбу, чтобы удержать эти две половины в равновесии.

Она тщательно обмывала тело Тинина — осторожно, словно тело ребенка. Затем облачила его в одежду, которую по ее приказу принесли из комнаты воина.

— Ради всего святого, Мойра, позволь мне.

— Я знаю, что ты хочешь помочь. Беспокоишься обо мне. Но я должна сделать это сама, для него. Он был первым, с кем я поцеловалась. — Голос дрогнул, но Мойра взяла себя в руки. — Мне было четырнадцать, а ему шестнадцать. Это был нежный и сладкий поцелуй. Мы оба смущались, как это всегда бывает в первый раз. Я его любила. Так, как ты любил Кинга. Лилит отняла их у нас. Их, но не любовь.

— Клянусь любыми богами, в которых ты веришь, — что уничтожу ее.

— Один из нас обязательно это сделает. — Наклонившись, Мойра коснулась губами щеки Тинина и отошла от тела.

И только потом тяжело осела на пол и разрыдалась. Киан опустился на колени рядом с ней, и Мойра прижалась к нему, изливая в слезах свою боль и скорбь.

Они похоронили Тинина солнечным утром: тени облаков игриво приплясывали на холмах, на ветках рябины звонко пел жаворонок. Праведник освятил землю, прежде чем в нее под траурные звуки флейты и барабанов опустили тело бесстрашного воина Гилла.

Здесь были все, кто знал Тинина, и многие, даже никогда не встречавшиеся с ним. Траурная процессия растянулась через все залитое солнцем кладбище до самого замка. Три флага Гилла были приспущены.

Мойра стояла рядом с Ларкином, не проронив ни единой слезинки. Она слышала, как плачет мать Тинина, но сама плакать уже не могла. Остальные из круга шести стояли сзади, и от этого ей было легче.

Теперь здесь, на кладбище, рядом с могилами родителей, появились два надгробных камня друзьям юной королевы. Все они стали жертвами войны, начавшейся задолго до того, как Мойра узнала о ней. Но закончить войну предстоит именно ей — независимо от исхода.

Мойра отошла от могилы, чтобы родственники могли побыть одни. Ларкин взял ее за руку, и она крепко стиснула его ладонь. Посмотрела на Киана, но из-под капюшона были видны лишь его глаза. Потом окинула взглядом остальных.

— Всех ждут дела. Нам с Ларкином нужно еще раз поговорить с семьей, а потом все встретимся в гостиной.

— Идем. — Блэр шагнула к Ларкину и прижалась щекой к его щеке.

Мойра не разобрала ее шепота, но Ларкин отпустил ее руку и крепко обнял Блэр.

—Мы быстро, — Ларкин отстранился, прикоснувшись к руке Мойры. Она была готова поклясться, что кожей чувствует его печаль.

Не успела Мойра подойти к семье погибшего, как мать Тинина высвободилась из объятий мужа и направилась к Киану. По ее лицу текли слезы.

—Это сделали такие, как ты! Они убили моего мальчика.